AllexOld - Толлеус, искусник из Кордоса

Дань традиции — демонстрация публике возможностей своего голема — прошла на «ура». Паук вытянул в стороны свои длинные «руки» и закрутил, завертел ими, точно мельница крыльями. А потом и вовсе поднатужился и сделал стойку на руках. И в этот раз тоже зрители увидели лишь иллюзию. Да, искусник делал все это на тренировках, но было бы нехорошо, если бы в финале что-то не получилось.

Отзвучал гонг, распахнулись ворота, но голем так и не двинулся с места: приступ, точно именно этого момента и дожидался. Возможно даже, что именно сигнал к началу забега его спровоцировал. Как бы то ни было, но теперь применять плетения было нельзя. Какое-то время Толлеус просто дышал, обмякнув в кресле, в надежде, что сердце утихомирится. Иногда такое случалось. Но нет — на этот раз чуда не произошло. Тогда он, махнув рукой на заезд, решился активировать свой лечебный комплект, но неожиданно возникла проблема. С помощью механических регуляторов можно было менять силу некоторых плетений. Но сейчас вся система была отключена. Запустить ее вновь с помощью посоха не заняло бы и двух вздохов. Только незадача — этого искусного инструмента под рукой не было, и требовалось как следует постараться, чтобы дать старт жилету. Из темных задворок подсознания высунулся паникер, но старик усилием воли заставил себя успокоиться и начал работать аурой. Все же ему не хватило буквально нескольких секунд: тело болезненно скрючилось, а сознание уплыло в темноту.

Толлеус очнулся в посольстве — он сразу же догадался об этом по искусному светляку под потолком. Наличие вокруг плетений подтвердило его догадку. Впрочем, прежде чем осматриваться по сторонам, он проверил свой жилет — все системы работали, угрозы здоровью не было. Правда, маны в накопителе осталось совсем чуть-чуть — надо при первой же возможности поменять манокристалл.

— Как же так? — искренне вслух удивился старик: манокристалла вообще не было — жилет работал он обычного крохотного накопителя. Такого хватит часов на десять, не больше. В ауре тоже пусто — вся мана словно испарилась.

Поискав взглядом посох и не найдя его, искусник приметил другую интересную деталь: окошко совсем крохотное, дверь оббита железом, а по обилию плетений в стенах вообще можно предположить, что это камера для преступников. И, кстати, ведро в углу очень смахивает на нужник… Поднявшись, Толлеус убедился в своей догадке — он если и не в тюрьме, то явно под арестом.

— Как же так? — снова вопросил пустоту големщик и начал колотить пустым ведром в дверь.

Тут же на пороге возник охранник — старик видел его в посольстве и теперь узнал. Тот довольно дружелюбно посоветовал не буянить и пообещал позвать Маркуса, «который все объяснит».

Посол все не появлялся. Толлеус даже успел заскучать, но скандалить не решился. Вместо этого он стал коротать время тем, что начал читать иллюзорную книгу, которую утащил из библиотеки. Заняться ею руки так и не дошли, так что она все еще хранилась внутри жилета, потребляя ману, которая так внезапно подошла к концу.

Когда стемнело, принесли ужин — горячую кашу искусник встретил с радостью — день выдался суматошным и нервным, не до еды было. Обмолвившись парой слов с охранником, узник узнал, что Маркус отсутствовал и только-только приехал. А на вопрос «Почему я здесь?» разговорчивый сторож сказал, что «Это распоряжение из столицы», а больше — не его ума дело.

Профессор в компании какого-то незнакомца пришел сразу после того, как унесли деревянную миску. Похоже, он сильно вымотался, потому что вид у него был усталый. Отобрав у охранника маленький табурет, Маркус плюхнулся на него и прислонился к стенке. Незнакомец остался стоять, однако именно он начал разговор:

— Мое имя Тристис Имаген, я из Имперского Сыска. Вы Толлеус Алициус Хабери Рей, не так ли? — дождавшись легкого кивка старика, он продолжил: — Я привез бумагу из Терсуса, согласно которой вас нужно немедленно арестовать и с эскортом препроводить в Кордос по подозрению в сотрудничестве с Оробосом и в хищении государственной собственности в особо крупных размерах.

В груди у искусника что-то болезненно сжалось, но тут же расслабилось, а разумом завладела какая-то апатия. «Случилось» — промелькнула в голове единственная мысль. — Вот оно что, — задумчиво протянул он, прикрыв глаза, — Понятно.

Посол пристально посмотрел на своего подчиненного:

— И все? Больше ничего не хочешь добавить?

Тристис предостерегающе поднял руку и сказал, обращаясь к Маркусу:

— С вашего позволения, дознание провожу я. Вы обещали не мешать! — потом сыщик обратился к големщику: — Обычно люди на вашем месте волнуются, нервничают, начинают заикаться или хотя бы бледнеют. Мне кажется, вы попросту не понимаете всей серьезности вашего положения!

Толлеус устало вздохнул:

— Отчего же? Обвинения такие, что у меня нет ни единого шанса на будущее. Я предвижу, что будет дальше: сперва меня допросят, как следует, с амулетной обработкой. Подтвердят свои догадки — посадят в тюрьму, а без маны я не протяну и дня. Если же результат не понравится, проверят жестко, так что мозги потом обратно не соберешь. Так что в любом случае для меня это дорога в один конец, — старик говорил медленно, холодно и отстраненно — аж сам поразился.

Имаген тоже подметил это:

— Вас как будто не волнует такая мрачная перспектива?

— Отчего же — еще как волнует. Но я знал, что когда-нибудь это произойдет.

— А, так ты признаешься? — снова встрепенулся профессор и потянулся к своему жезлу. Сыщик поморщился, но на этот раз прерывать не стал, не сводя вопросительного взгляда со старика.

— Толку-то скрывать? — На врагов не работал, но ману брал. Сам же видишь, сколько мне надо, — и старый искусник похлопал себя по жилету. — А приказ-то когда пришел? Неужто прямо на Турнире?

— Вчера, — коротко бросил профессор.

— Выходит, ты нарушил приказ, задержав его исполнение? Тогда твое место здесь — и Толлеус похлопал по кровати рядом с собой. Сыскарь чуть заметно улыбнулся уголками губ, а посол нахмурился, не оценив шутку:

— Несколько часов здесь ничего не решают. Зато Империя сохранила лицо, да и тебе выступление только на пользу. Посуди сам: одно дело судить простого искусника, и совсем другое — Героя. Подумай об этом.

— Это хорошо, что вы готовы сотрудничать со следствием, — воспользовавшись паузой, вновь перехватил инициативу Тристис. — Возможно, вы сможете прояснить нам кое-какие детали…

Разговор затянулся. Сыщик спрашивал часто об одном и том же, перефразируя вопросы. Возможно, он таким образом пытался поймать старика на несоответствии. Хотя к чему это, если пользуешься плетением правды? — Толлеус не видел в руках Тристиса жезла, но нисколько не сомневался, что проверка есть. Возможно, ее проводит Маркус, который также присутствовал на допросе.