The Killers - Фактическое действие

— И что ты предлагаешь? — спрашивает Руфус, и видит, как уголки губ Амелии приподнимаются в лукавой улыбке. Она всегда так улыбается, когда ей в голову приходит какая-то идея, решение проблемы, над которой она билась долгое время, и теперь она страшно довольна собой. И от этой улыбки у Руфуса теплеет на душе.

— Я хочу, чтобы завтра мы пошли к моему начальнику, мистеру Краучу, — заявляет Амелия. — И я считаю, что это самое разумное из того, что мы можем сделать. Крауч — единственный человек, который реально может нам помочь. Я сегодня была у него, и он дал добро.

— О чем ты ему рассказала? — моментально реагирует Руфус. — Мы не знаем, можно ли ему доверять. Что конкретно ты ему сказала?

Амелия внимательно смотрит на Руфуса, а потом говорит со вздохом:

— Руфус, ему можно доверять. У тебя уже профессиональная паранойя. С годами работы в нашем Аврорате ты начинаешь подозревать все и всех. Мне не пришлось ему ничего рассказывать, потому что глава Отдела магического правопорядка узнает новости одним из первых.

Амелия молчит, а потом добавляет:

— Я тебе уже говорила, что он очень умный человек, а еще трудоголик. Но, кроме того, он крайне амбициозен. И поверь, хоть он очень скрытен, но я проработала с ним достаточно, чтобы понимать, что его тоже не устраивает сложившийся на сегодняшний день порядок.

Руфус берет Амелию под руку и начинает прокручивать в голове, что надо сказать завтра Бартемиусу Краучу, чтобы не усугубить ситуацию и извлечь хоть какую-то пользу, пусть даже только для Амелии.

С самого начала Руфус с уверенностью может сказать, что Амелия не ошиблась и в нынешнее время никого лучше Крауча, чтобы попросить помощи, не найти. Мало того, что Бартемиус Крауч далеко не глупый человек, он поражает Руфуса энергичностью и поистине мертвой хваткой. Краучу хватает нескольких минут, чтобы войти в курс дела и Руфус в очередной раз с удовлетворением отмечает, как этот человек умеет буквально на лету схватить суть, а острый ум уже обдумывает изложенные факты и делает выводы. Крауч — очень опасный соперник, который пойдет по головам тех, кто помешает его планам, и Руфус готов благодарить Мерлина, что не попал в список врагов Крауча, иначе пришлось бы туго. Начальник отдела Магического правопорядка напоминает монолит, такой же цельный, поэтому надо долго бить, чтобы образовалась хоть трещина, и такой же отполированный, так что минимум усилий — и словно ничего не было. Если Крауч заинтересуется и всерьез встанет на их сторону, то эти качества сыграют им на руку.

Руфус спокойным и уверенным голосом излагает все, что они с Гавейном успели накопать, решив, что не имеет смысла скрывать от Крауча что-либо. Во-первых, он и так все узнает, не от Руфуса, так по своим каналам, а во-вторых, если Руфус хочет заполучить этого человека в союзники, то и вести себя нужно так, чтобы показать доверие и заинтересованность. И под конец своей речи он внутренне уверен, что сегодня его день. И не ошибается, потому что потом Крауч ухмыляется, а в холодных черных глазах на мгновение мелькает торжество, и он протягивает Руфусу руку и произносит:

— Ну что же, мистер Скримджер, будем работать. То, что Вы рассказали, чрезвычайно увлекательно.

Потом Крауч встает из-за стола, наливает себе и Руфусу бренди, прохаживается по кабинету, словно разминая ноги, и говорит задумчиво:

— Вы же понимаете, что Вы с мистером Робардсом теперь и Люмос зажечь не сможете просто так. Кстати, с вас еще спросят за то, что вы явились ко мне. Спросят с вас обоих, не с меня. Но думаю, вы к этому готовы. Скажу прямо, информация, которую Вы донесли, в своем роде уникальна. И весьма полезна лично для меня. Вы должны понимать, что я не собираюсь сотрудничать с Вами исключительно из-за любви к ближнему. Я глава Отдела магического правопорядка и в дальнейшем не намерен снижать планку, поверьте. У меня большие планы на будущее. Но я скажу вот что. В Хогвартсе учится мой сын, и он учится на Слизерине. И если наша кампания окажется хоть сколько-нибудь удачной, то я смогу выиграть гораздо больше, чем имею сейчас.

Крауч наконец смотрит Руфусу прямо в глаза, и тот видит, что в этих глазах нет ни капли задумчивости и неторопливости, которая звучит в голосе. Глаза Крауча горят и он похож на хорошую породистую гончую, учуявшую зверя, и Руфус мысленно аплодирует подобной выдержке.

— Разумеется, я буду вести себя так, как должен вести себя уважаемый человек на столь ответственном посту, — Крауч ухмыляется и лезет во внутренний карман пиджака. — Но в Лондоне живет одна очень интересная молодая особа, начинающая журналистка. Не смотрите на возраст, прыти ей не занимать. Она счастливый человек, потому что многое может себе позволить. Вот ее адрес. Наведайтесь на досуге.

А потом Крауч неожиданно приближает лицо к лицу Руфуса, близко-близко, и шепчет так, что Руфусу приходится напрячь слух:

— Многие, занимающие хоть сколько-то ответственные посты в Министерстве и Визенгамоте, ставленники Дамблдора или просто лояльны ему. Многие, но не все.

Рита Скитер оказывается действительно очень молодой девушкой. Но Руфусу она нравится, потому что не лезет за словом в карман и четко понимает, что от нее требуется.

— Сделаю в лучшем виде, — говорит Рита, и Руфусу кажется, что в ее глазах пляшут бесенята. — Признаться, у меня самой остались не лучшие воспоминания о Хогвартсе вообще и о Дамблдоре в частности. Я достану вам всю необходимую информацию, и даже больше. Конечно, приятно подработать, но так редко удается совместить работу с моральным удовлетворением.

— Как вы намерены действовать? Нужно, чтобы Дамблдор, по возможности, ничего не знал, или знал как можно меньше. Если я чем-то могу помочь, скажите. Как Вы намерены добывать сведения?

Рита смеется, и Руфус с изумлением наблюдает, как в открытое окно вылетает, посверкивая на солнце блестящими зелеными крылышками, большой жук.

Через неделю Руфус встречается с Ритой в кабинете Крауча. За эту неделю Руфуса успели дважды вызвать в Аврорат для допроса. На него и Гавейна некая женщина, имя которой они услышали впервые от следователя, написала заявление о том, что в одном из рейдов они превысили свои служебные полномочия, тем самым нарушив Устав, и теперь следователь по буквам проверял всю биографию обоих авроров. Крауч все это время безмолвствовал, а Руфуса не покидало ощущение, что за каждым его шагом следят. Разумеется, никаких Следящих чар он не обнаружил, но был уверен, что это не показатель. Наверняка следят не только за ним, но и за его перепиской, а также за Гавейном и Амелией. Последнее злило больше всего.

И вот он сидит напротив Риты, их главной надежды, и глаза девушки, в руках которой их будущее, сияют, и она кажется Руфусу невыразимо прекрасной в этот момент, как олицетворение победы.