Iris Black - Отрезок пути

– Понятно, – киваю я.

– Может, тебе в больничное крыло пойти? – спрашивает она, наблюдая, как я, сняв перчатку и закатав рукав мантии, задумчиво разглядываю укус.

– Джинни, если бы я каждый раз из-за такой ерунды в больничное крыло бегал, мне пришлось бы там жить, – усмехаясь, я достаю из шкафчика баночку с бадьяном, обрабатываю рану и прикладываю к ней кусок мягкой ткани. Боль сразу проходит, но это временно. Рука будет ныть как минимум неделю.

– И часто у тебя так? – интересуется она, склонив голову.

– Случается, – уклончиво отвечаю я. – Чаю хочешь?

– Очень хочу! – тут же соглашается Джинни.

– Ну, садись тогда, – я киваю на плетеный столик неподалеку от входа с такими же стульями, расставленными вокруг. Затем достаю из шкафа чай и чашки, подогреваю воду.

– Вот это да! – восклицает Джинни, сделав первый глоток. – Почему эльфы нам такой не готовят?

– Профессор Спраут не дает, наверное, – предполагаю я. – Она сама его выращивает.

– Ясно, – кивает Джинни и добавляет, лукаво улыбаясь: – А ты здорово управляешься со всеми этими растениями.

– Ну, это, в общем, несложно…

– Ну да, – усмехается она, – именно поэтому Спраут называет тебя гением гербологии.

– Когда это она меня так называла? – удивленно спрашиваю я.

– Постоянно называет, – веселится Джинни, – на уроках. Говорит, чтобы мы брали с тебя пример. И добавляет, что это все равно не поможет. Наш курс ее вообще раздражает.

– Ну… думаю, она преувеличивает, – мне становится неловко, и я решаю сменить тему: – Как тренировка?

– Отвратительно! – с ненавистью говорит Джинни, резко меняясь в лице. Я тут же жалею, что спросил. – Мы абсолютно безнадежны и точно проиграем! Рон способен взять квоффл, только если на него никто не смотрит. Ты можешь себе представить, чтобы на матче зрители тактично отворачивались?

Представить себе такое я не могу, поэтому качаю головой.

– Вот именно, – подтверждает она, ударяя кулачком по столу. – Да и я тоже не лучше… до Гарри мне далеко.

– Уверен, ты прекрасно летаешь!

– Может, и прекрасно, – морщится Джинни, – но я предпочла бы быть охотником, а не ловцом. В этом Гарри равных нет.

Тут уже не поспоришь. В квиддиче я не слишком разбираюсь, но не раз слышал, что лучше Гарри много лет никого не было. Я лихорадочно пытаюсь придумать, чем бы отвлечь Джинни от невеселых мыслей, но в голову не приходит ничего умного.

– Все эта Амбридж! – с ненавистью говорит она. – Проклятая жаба! Жаль, Дамблдор не может выгнать ее вон.

– Да уж, – вздыхаю я. – Утешает только то, что мы изучаем ЗОТИ прямо у нее под носом.

– Точно, – согласно кивает Джинни, слегка повеселев, и добавляет, прищурившись: – Ты, кстати, лучше всех справляешься.

– Ну, ты скажешь! – я усмехаюсь. – Гермионе значительно быстрей все удается.

– Только потому, что она помогала Гарри готовиться к турниру в прошлом году, – возражает Джинни. – А ты, в самом деле, молодец.

– Ты меня смущаешь.

– Ха, как же! Ты не смущался даже когда оттаптывал мне ноги на Святочном балу! Теперь-то с чего?

– Ну тебя, – отмахиваюсь я. – Между прочим, это тебе тогда приспичило потанцевать. А я предупреждал, что у меня грация громамонта в брачный период.

– Ладно, ладно, признаю, что сама виновата! – Джинни смеется, запрокинув голову, и я невольно ею любуюсь. Красивая она. – Лучше скажи, почему ты не в Хогсмиде?

– Чего я там не видел? – я пожимаю плечами. – Все, что можно, еще на третьем курсе осмотрел, а с тех пор там ничего принципиально нового не появилось.

– Хочешь, в следующий раз вместе пойдем? – неожиданно предлагает она.

– Хм… – несколько секунд я даже не знаю, что ответить. – Спасибо, конечно, но, пожалуй, нет. Сходи лучше с Майклом.

Услышав это, Джинни опускает глаза и начинает сосредоточенно изучать содержимое чашки, словно собираясь гадать по чаинкам.

– Что-то не так? – уточняю я. – Вы расстались?

– Да нет, – она мотает головой, – просто…

– Просто что?

– Ну… я не уверена, что хочу с ним встречаться…

– Так не встречайся, в чем проблема? – не понимаю я.

– А с кем тогда?

– Прости?

– Ну… я не могу расстаться с Майклом и ни с кем потом не встречаться, – бормочет Джинни, по-прежнему уставясь в чашку. – Все решат, что я снова бегаю за Гарри.

Слов нет. И это говорит умная девушка!

– Джинни, ты ведь это не серьезно? – с надеждой спрашиваю я. – Большей глупости…

– Считаешь меня дурой, да? – она резко вскидывает голову, гневно сверкая глазами, и с такой силой ударяет кулаком по столу, что из чашек выплескивается чай и стекает на землю сквозь промежутки между прутьями. – Думаешь, я полная идиотка?

– Вовсе нет, – возражаю я. – Но твои слова звучат как минимум странно.

– Ничего странного! – восклицает Джинни. – Я же знаю, что про меня говорят! «Ах, она без ума от Гарри Поттера, но ему на нее наплевать! Эта Уизли просто неудачница! Впрочем, у них вся семья такая»! Думаешь, мне приятно это слышать? Все эти перешептывания за моей спиной, все эти насмешки… Мне надоело, понимаешь, надоело! – ни в чем не повинному столу достается еще один удар, на сей раз одна из чашек опрокидывается.

– Джинни, я тебя прекрасно понимаю, но, по-моему, ты преувеличиваешь, – я стараюсь говорить спокойно. – Во-первых, я ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь такое про тебя говорил, – тут я немного кривлю душой, но сейчас важнее ее переубедить. – Во-вторых, незачем обращать внимание на всяких идиотов.

– Не так-то это просто, – вздыхает Джинни. – Они ведь правы. Гарри… он… до сих пор мне нравится…

– Я знаю.

– Это что, так заметно? – встревожено спрашивает она.

– Да нет, – успокаиваю ее я, – просто я, наверное, немного ближе с тобой знаком.

– Я уже не понимаю, что делать, Невилл, – она снова вздыхает и отбрасывает назад упавшие на лицо волосы. – Он мне нравится, но я вовсе не хочу за ним бегать и унижаться. И чтобы надо мной смеялись, тоже не хочу. Гермиона считает, что я должна жить своей жизнью. Но это просто невыносимо! Я пытаюсь как-то отвлечься и не давать повода для насмешек всем этим придуркам, и… и… – она закусывает губу и замолкает.

– Надеешься вызвать ревность? – тихо спрашиваю я.

– Да, – она кивает с несчастным видом, – но все бесполезно. Он только на Чанг пялится!

– Чанг и ногтя твоего не стóит, – замечаю я.

– Да ладно тебе, – Джинни смущенно краснеет. – Она красивая.

– Ты гораздо красивей и даже не спорь. Со стороны виднее.

– Ты такой милый, Невилл, – она неуверенно улыбается.

– Спасибо, Джинни. Знаешь, я, конечно, тебя понимаю, – осторожно, чтобы ничем ее не обидеть, говорю я. – Это здорово, что ты решила не поливать слезами подушку, а жить своей жизнью. Но твой способ не самый лучший. Принимая всерьез то, что говорят другие, ты идешь у них на поводу. И себя мучаешь. Я уже не говорю о том, что ты используешь других людей.