Iris Black - Отрезок пути

– Ну, не совсем использую, – возражает Джинни. – Майкл мне нравится, он хороший парень и заботится обо мне. Даже, пожалуй, слишком заботится, – добавляет она чуть ворчливо.

– Попроси его в следующий раз сломать тебе руку, – серьезным тоном советую я. – Возможно, после этого он начнет нравиться тебе еще больше.

– Дурацкая шутка, – смеется она и тянется через стол, чтобы стукнуть меня кулачком по плечу.

– Это жизненный совет, – возражаю я, уворачиваясь.

– Ладно, – Джинни снова смеется. – Мне пора возвращаться на тренировку. Спасибо тебе за чай и за то, что выслушал. И извини, что я тут… – она косится на опрокинутую чашку и липкий от сладкого чая стол.

– Глупости, – отмахиваюсь я, – дел на три секунды. Удачи на тренировке!

– Спасибо, – тихо отвечает она с улыбкой и уверенной походкой идет к дверям.

Глава 12. Держать глаза открытыми

Опять пауки… Муховертку мне в задницу, откуда в этом доме столько пауков? У меня появляются опасения, что рано или поздно они нас отсюда выставят. Сегодня я прячусь на втором этаже, в темной комнате, которая когда-то давно была чьей-то спальней. Уж не знаю, чьей именно. Снова хочется напиться, но я понимаю, что это не выход. Наоборот, это тупик.

Ну и за что, спрашивается, мне все это? Впрочем, нет, это неправильная формулировка. Так говорят только трусы и слабаки. А я, слава Мерлину, ни то, ни другое. Поэтому вопрос нужно ставить иначе: что делать дальше? С этим сложнее.

Бабушка права – странно все это. Дико как-то. Снейп – ублюдок, мерзавец и убийца. Но он помог моему деду. Да и не только ему. Почему? Да просто все, на самом деле. Он же под подозрением был после первой войны. А помощь ближним, да еще и бескорыстная – прекрасный способ реабилитироваться.

Непонятно, правда, для чего он со мной возился. Развлекало его это, что ли? Мало ли, какие у него понятия о веселье. Противно только, что я ему доверял.

*

Все гораздо хуже, чем очень плохо! Ведь это же надо было так попасться! И ведь могли бы выкрутиться, если бы не этот дурацкий список! Гермиона теперь места себе не находит – считает, что это ее вина. Да все хороши, если подумать. И что в итоге? Дамблдору пришлось бежать, директор теперь Амбридж, и что еще придет в ее больную голову, один Мерлин знает. А я так и не смог вызвать Патронуса. Безнадежен, иначе не скажешь.

Я трясу головой, отгоняя неприятные мысли и пытаюсь сосредоточиться на Сонном зелье. Если я сейчас что-нибудь взорву, плохо мне придется. Снейп и так злой. Конечно, как ему не злиться после такого?

– Лонгботтом, вам не надоело еще психовать? – Снейп раздраженно смотрит на меня поверх «Вестника зельевара». – С вашей нервной системой решительно надо что-то делать. Признаться, я начинаю подумывать о маггловских транквилизаторах.

– Простите, сэр, – я глубоко вздыхаю и, решив не спрашивать, что такое транквилизаторы, начинаю нарезать очередной корень валерианы. Рука соскакивает, и ножик вонзается в палец. Вот ведь…

– Лонгботтом, положите нож немедленно, – цедит Снейп сквозь зубы, – вам сейчас категорически нельзя держать в руках холодное оружие.

– Простите, – повторяю я.

– Подойдите сюда, – говорит он и, когда я приближаюсь, требует: – Дайте вашу руку.

Я подчиняюсь. Снейп сжимает мое запястье прохладной ладонью, делает какие-то замысловатые движения палочкой и бормочет себе под нос заживляющее заклинание. Я чувствую, как руку на долю секунды обдает холодом, а затем глубокий порез затягивается.

– Присаживайтесь, – он кивает на пустое кресло, и я послушно сажусь.

– Спасибо, сэр, – говорю я смущенно.

– Не за что, Лонгботтом, – отмахивается он. – Лучше скажите, что это сейчас было: неспособность контролировать эмоции или неуклюжая попытка вскрыть себе вены?

От неожиданности я даже не нахожусь, что ответить.

– Если второе, – невозмутимо продолжает Снейп, – то уверяю вас, распад вашей подпольной организации – не самая веская причина для суицида. Тем более в моей лаборатории. Если вы действительно считаете, что это единственный выход, попробуйте сброситься с Астрономической башни – так вы, по крайней мере, не оставите несмываемое пятно на моей безупречной репутации.

Я невольно усмехаюсь. Чувство юмора у него, конечно, специфическое, но забавное.

– Профессор, – решаюсь спросить я через пару минут, – у директора из-за нас будут серьезные проблемы?

– Хороший вопрос, – задумчиво говорит он, водя тонким пальцем по губам. Честно говоря, эта его привычка уже начинает раздражать. – Если не называть проблемой то, что в данный момент его разыскивает Министерство, то, безусловно, все просто превосходно. Не просветите, в чью светлую голову пришла блестящая идея назвать вашу шайку подобным образом?

– Ну… – я решаю не выдавать Гермиону, – это было совместное творчество. Мы подумали, что, раз министр именно этого боится…

– А оставить пергамент на стене тоже было совместной идеей? – перебивает Снейп.

– Хм… ну, это случайно вышло, сэр. Мы не хотели…

– Не хотели, – презрительно повторяет он. – Если уж вы беретесь обвести кого-то вокруг пальца, то не должны допускать даже намека на подобного рода случайности. Вы должны предвосхищать их и устранять заранее. Вам это ясно, Лонгботтом?

– Да, сэр, – спорить я не решаюсь. Да и не с чем тут спорить. Он абсолютно прав. И потом, кому, как не ему, судить об этом? По себе ведь знает. Шпион, одним словом. А мы – просто сборище идиотов. Вообразили себя невесть кем. Только хуже сделали.

– Да не делайте вы такое скорбное лицо, Лонгботтом, – морщится Снейп. – В конце концов, то, что рано или поздно вы попадетесь, было очевидно для всех, включая директора. Вопрос был лишь во времени.

– Вы хотите сказать, что он с самого начала все знал? – ошеломленно спрашиваю я. – И вы тоже, и другие учителя?

– Смею надеяться, что вы не считаете преподавателей идиотами, – надменно говорит он. – Разумеется, все были осведомлены о ваших занятиях.

– Но почему же никто не пытался нам помешать? – не понимаю я.

– Лонгботтом, вы случайно не принимали отупляющего зелья? – качает головой Снейп и откидывается на спинку кресла. – Вот скажите мне: зачем вы все это затеяли? Зачем организовали в школе АД?

– Ну… мы хотели научиться защищаться, потому что Вы-Знаете-Кто вернулся. И экзамены сдать, конечно же, тоже.

– Превосходно. А вам не приходило в голову, что и преподаватели могли преследовать те же цели? И если вы хотя бы иногда утруждали себя держать глаза открытыми, то наверняка заметили, что мало кто из преподавателей питает теплые чувства к нашему новому, – его губы брезгливо кривятся, – директору.

– Я замечал, сэр, – еще бы не замечать.

Такое только слепой не заметит. Вот слизеринцы радуются, да и Снейп должен делать вид, что его все устраивает. Но нормальные люди ее не выносят.