Shtil - Гарри, Драко и философский камень

- А ты, правда, Гарри Поттер? И, правда, что ты все это время жил у маглов? Или это братья все придумали. Вечно они надо мной издеваются. Рон то, Ронни это…

Гарри вынужден был признать, что это не шутка близнецов, а чистая правда. Одновременно он подумал о том, как часто ему придется говорить об этом в школе. По крайней мере, первое время, пока все не привыкнут и станут видеть в нем человека, а не ходячую знаменитость.

Рыжий, выпучив глаза, уставился на шрам на лбу Гарри, спросил:

- Так это он тебя туда? А ты что-то помнишь?

Гарри вздохнул, сдерживая раздражение:

- Нет, ничего не помню. Очень смутно припоминаю вспышку зеленого света. А больше ничего.

Гарри потер лоб, который в очередной раз в месте шрама стал горячим.

- Ух, ты! - восхищенно произнес рыжий и замолчал.

Несколько минут прошло в молчании.

- А у тебя в семье все маги? - наконец, решил задать вопрос и Гарри, почему-то вспомнив семью Драко.

- Ну да! - Подтвердил Рон. - Кажется, у мамы есть двоюродный брат, он из маглов. Но мы с ним никогда не общались. Мама из семьи Прюет, а мы по отцу Уизли.

Гарри задумался. Если двоюродный брат, то есть, сын дяди и тети магл, то как тогда эти самые дядя и тетя могут быть магами. Или они тогда тоже маглы? Тогда, какие они в таком случае родственники? Но мальчик не стал уточнять эту запутанную родословную, просто спросил:

- А сколько у тебя всего братьев?

- Пятеро. Я - шестой. Билли, старший, был когда-то лучшим учеником школы. Сейчас он работает в банке. Чарли замечательно играл в квиддич. Он теперь в питомнике драконов. Это далеко, не в Англии. Перси вон с этого года стал префектом. Близнецы, конечно, еще те раздолбаи, но зато их все любят, не обращая внимания на их розыгрыши. Да и вообще их двое, им легче. А на меня все будут смотреть, сравнивать со старшими. А еще, когда ты младший, у тебя нет ничего нового. Одежда на мне та, что осталась от Билла, палочка - это старая палочка Чарли, даже Короста, это моя крыса - раньше принадлежала Перси. - В подтверждение своих слов рыжий достал из кармана курточки сонную жирную крысу, которая имела такую странную кличку. - Папа, когда узнал, что его назначили старостой, купил ему сову. А на меня у них вечно нет де…

Тут, наконец, рыжий вспомнил, что, наверное, нехорошо жаловаться малознакомому человеку, и замолчал.

Гарри было неловко от услышанного. Он сам всю жизнь донашивал вещи за кузеном. Но мальчику почему-то казалось, что у Рона было то, чего не было у самого Гарри и что рыжий совсем не ценил - большая любящая семья. И что с того, что она небогатая!

Молчание затянулось. Чтобы сгладить неловкость, когда в купе заглянула мило улыбающаяся женщина и предложила купить сладостей, которые горкой лежали в ее тележке, Гарри решил купить сразу всего. Благо монет у него в карманах была целая куча.

Сладости оказались все совершенно новыми для Гарри. Какие-то лакричные котелки, тыквенное печенье, а еще шоколадные лягушки и драже, которое, если верить упаковке имели самые разные, порой неожиданные вкусы. Поттер взял всего понемногу, горкой вывалив все это добро на столик в купе.

- Ты что такой голодный? - глаза Рона округлились.

- Нет. Это для нас двоих. Угощайся.

Рон поотнекивался для вида с полминуты, а после налетел на угощение. Гарри вспомнил себя в кондитерском магазине в начале августа и мысленно улыбнулся. Он повертел в руках пакетик драже. Рон, едва прожевав печенье, предупредил:

- Ты осторожнее с ним. Там действительно разные вкусы. Ну, есть и приятные - апельсин или мята. А есть и противные - вроде перца, сырой печени или шпината. А Джордж говорил, что ему как-то попались со вкусом соплей.

Шокированный такой информацией Гарри отложил пакетик подальше. Он был в недоумении - зачем надо было выпускать такие странные конфеты. Ему как-то сразу перехотелось есть. Только из вежливости он взял безопасное на вид желтое печенье; оно было действительно с тыквой - нельзя сказать, что очень вкусное, но съедобное.

Рыжий в это время потянулся за шоколадной лягушкой, сказав, что собирает вкладыши с изображениями волшебников. У Рона вроде были все, кроме двух или трех. Лягушка была из шоколада, но выглядела, как живая. Гарри даже показалась, что она дергала лапкой, когда проваливалась в рот рыжего мальчишки. Ему стало не по себе, и Поттер решил выйти из купе хоть ненадолго.

- Ты куда? - спросил рыжий с набитым ртом.

- Я в туалет. Скоро вернусь. А ты пока угощайся. Не стесняйся.

11.

Гарри не хотел в туалет, он собирался просто постоять в тамбуре у открытого окошка, подышать свежим воздухом, подумать. Но не успел мальчик дойти до тамбура, как дверь, отделяющая вагоны один от другого, открылась, и появился не кто иной, как Драко Малфой собственной персоной. За ним следовали двое крепко сбитых ребят. Они были на голову выше и Гарри, и Драко. Смотрели на окружающих они хмуро и недоброжелательно и вообще походили на телохранителей хрупкого блондина.

Драко внимательно посмотрел на лоб Гарри, и мальчик понял, что Малфой уже в курсе того, кто перед ним. Сплетня о «том самом Поттере» разошлась по поезду.

- Винсент, Грегори, парни - кивнул своим спутникам блондин, - ступайте-ка назад в купе, мне надо поговорить с человеком.

Мальчики набычились, но беспрекословно подчинились. Драко же стал у открытого окна, рядом с Поттером, едва заметно улыбнулся:

- Ну, что достали уже тебя, наверное, дурацкими вопросами?

Гарри пожал плечами:

- Да пока не очень. Ты пока пятый, кто поинтересовался: «А правда, что вы тот самый Гарри Поттер?» А! Ну, да! Я совсем забыл, пятый - это если не считать тех взрослых, что встретились мне в Косом переулке. Могу себе представить, что меня ждет в школе!

Гарри под конец речи уже улыбался. Малфой же только повел бровью:

- А я, между прочим, и не спрашивал, кто ты такой. Так что я не в счет. Я просто проявил сочувствие. Обычная любезность. Я немного знаю из собственного опыта, каково это - быть в центре праздного внимания, когда этого совсем не хочешь. Поэтому, наверное, мне и нравиться бывать в магловском мире. Кстати, об этом… Похоже, мои родители узнали тебя еще в зоопарке, но почему-то решили мне ничего не говорить по этому поводу. Странно…

У Поттера екнуло сердце. Значит и в зоопарке, и у мадам Малкин Драко в самом деле интересовался им просто так, не подозревая о его «известности». И сейчас он подошел не для того, чтобы удовлетворить нездоровое любопытство, а только из симпатии к нему. Гарри не знал, что следует говорить в таких случаях. С Роном, как это ни странно, было неприятнее в некоторых моментах, но проще. С рыжим он не боялся показаться хуже, чем есть. Поэтому от растерянности Гарри спросил первое, что пришло ему в голову: