Shtil - Гарри, Драко и философский камень

- Чевой-то не совсем то вышло. Но так тоже хорошо, - еле слышно пробормотал гигант.

Гарри очень не любил своего двоюродного брата, который сделал ему немало гадостей, но увиденное не очень понравилось ему, хотя это и было первым волшебством, которое ему наглядно продемонстрировали. Злорадства при этом он не испытывал. Особенно жалко ему стало тетю Петунию, которая лихорадочно сжимала в руках Дадли и выглядела так, словно ожили ее самые страшные кошмары, мучившие годами.

Как это ни странно, не потерял самообладания только дядя Вернон. Он, не обращая внимания на то, что случилось с сыном, можно даже сказать, мужественно вышел против громадного Хагрида:

- Я не буду платить за обучение этого щенка этим вашим шарлатанским фокусам. Я не дам ему ни пенни.

- Ой, можно подумать, мы бы позволили ему взять ваши грязные магловские деньги! Ничо. Наш Гарри сам может себе оплатить обучение и купить все, что надо, для школы. Я, в общем, за тем и пришел. У меня как раз есть дело важное в Гринготсе. Сам Дамблдор его мне поручил. Потому как доверяет!

На этих словах гигант похлопал себя по карману куртки, словно там лежала очень ценная вещь, одновременно повышающая статус и самого Хагрида, и сделал весьма многозначительное лицо:

- Там, в банке и денежки Гарри лежат, что его папа и мама ему оставили. Очень даже его обеспечили. Не беспокойтесь!

Гарри насторожился. Узнать, что он обеспечен, после долгих лет, в течение которых его попрекали каждой съеденной с аппетитом ложкой супа, было необычно. Лицо же Вернона покрылось пятнами от злости. Но Хагрид не дал ему говорить:

- Ну ладно, Гарри, давай собирайся. Некогда нам тут разговоры говорить. Нам еще в Лондон ехать, надо чтобы ты до ночи обратно вернулся. Вот письмо с приглашением в школу и к нему список того, чего надо купить до начала обучения. Хотя лучше он пускай будет у меня. Как купим все нужное, я тебе отдам на память.

Поттер глянул мельком на письмо, которое выглядело, как точная копия самого первого послания, осмотрелся, насколько хорошо он одет. По случаю дня рождения он надел свои лучшие джинсы, из которых Дадли вырос особенно быстро, и которые поэтому были почти новыми. На нем еще была синяя футболка, опять же, достаточно приличная. Он мог в сию секунду идти. Оставалось только решить два вопроса.

С первым он обратился непосредственно к Хагриду:

- А это… Ну, Дадли… Он что так и будет ходить всю жизнь с хвостом?

- Какой добрый мальчик! - На глазах гиганта выступили слезы умиления, он погладил Гарри по непослушным вихрам. - Ничего страшного не случится. Он, то бишь, хвост сам к вечеру пропадет. Так чего, идем что ли?

Но Гарри уже повернулся к тетке. Та, видимо, догадалась, о чем пойдет речь. Лицо ее окаменело. Гарри не стал тянуть время:

- Вы знали. Почему вы молчали?

На щеках Петунии появился нервный румянец:

- Конечно, я знала. Я помню, как в наш дом, когда я была еще девчонкой, а Лили уже исполнилось одиннадцать, пришел этот… волшебник… Родители обрадовались, были просто вне себя от гордости. Как же - их дочка будет учиться на ведьму! А кто после этого я? Как же я? Кого это волновало? Потом Лили вышла замуж за этого Поттера, который и смотреть на меня не хотел, будто от меня воняет. Они и знать меня не хотели. Лили, правда… Но это неважно! Когда же их убили, почему-то ваши кудесники не нашли никого, кроме нас с Верноном, кто бы позаботился о тебе. И в тот же миг забыли о твоем существовании. Кто все эти годы думал о том, что я чувствую? Хоть кто-нибудь поинтересовался этим? Ну да, я же не из ваших!

Гарри не мог прийти в себя от услышанного:

- Убили! Так вы же говорили, что они погибли в автокатастрофе!

- В автокатастрофе! - на этот раз рявкнул бородатый гигант, - вы и про это ему не рассказали. Надо ж как!

И так как все хоть и по разным причинам, но молчали, Хагрид почесал бороду и начал медленно говорить:

- Эх, не я это должен тебе, Гарри, рассказывать. Это кабы Дамблдор али кто другой пообразованней меня… Ну, ежели в общем, то дело было так. Был у нас в магическом мире один волшебник. Сильный маг, но не добрый. Нет! Злой - просто жуть! Звали его… Волде… Вол… Ой, не могу даже произнести его имя, хотя вроде как и можно уже… Ладно, одним словом, начал этот Сами Знаете Кто войну против всего светлого и доброго. Сторонников набрал много; кого силой заставил служить, кого, вроде говорят, злой черной магией принудил, а кто и сам на радостях побежал ему служить. Это те, кто сам был с черной душой. Страшная была война! А твои мама и папа… Ой, не могу…

Гигант с трудом удержался от того, чтобы в голос не зарыдать, но все же через полминуты продолжил, вытирая слезы грязным носовым платком, размером почти с шаль тети Петунии:

- Короче, они были, известное дело, на светлой стороне. Было еще вроде как важное пророчество относительно вашей семьи, но говорить о нем не буду. Не моего ума дело. Одним словом, пришел этот злой волшебник в ваш дом и убил Джеймса и Лили. Как раз на Хэллоуин дело было. Хотел он, известное дело, и тебя убить. Но произошло странное. Я там, конечно, не был в тот момент, но говорят, что направил на тебя годовалого он смертельное проклятие, но только в результате исчез сам бесследно, оставив на тебе лишь шрам.

Гарри невольно прикоснулся привычным жестом пальцами ко лбу, где, словно отзываясь на воспоминание, воспалился молниеобразный шрам.

Хагрид же закончил свою речь:

- Дамблдор тогда узнал обо всем, приказал найти тебя в развалинах и принести к этим грязным маглам. А ты с тех самых пор в нашем мире знаменитость. Все прославляют тебя, как избавителя от злого волшебника.

До этого момента молчавший дядя Вернон, вскипел:

- Тоже мне еще спаситель - грудной младенец. Большей чуши в жизни не слышал. Просто сборище безмозглых идиотов. А еще шарлатанов… Фокусники!

В кои веки Гарри был согласен со своим дядей. Не в плане оценки умственных способностей магов, которых он не знал вовсе, не считая этого странного бородача. Поттер разумно предполагал, что среди них явно есть и более образованные и, скажем так, с более гибким умом. Согласен был Гарри, в данном случае, с оценкой дядей его роли в давних событиях. Как может быть спасителем мира тот, кто в силу возраста ничего даже не помнит об акте спасения?! И вообще-то его стала тяготить эта затянувшаяся сцена в холле дома Дурслей.

- Хорошо, у нас будет еще возможность об этом поговорить в дороге. Мы ведь едем сейчас в Лондон? - Хагрид с довольной физиономией кивнул. Гарри повернулся к родственникам. - Я еду с мисте… с Хагридом в Лондон, а потом… осенью в школу. В Хогвартс. Обсуждению это не подлежит.

Гарри сам удивился той силе, которая проявилась в его голосе. Хватило всего лишь надежды на возможную свободу, смутной и противоречивой информации об этом странном мире, в котором, похоже, ему предстояло теперь жить, чтобы мальчик совершенно перестал бояться своих родичей. Впрочем, боялся ли он их до этого момента? Правильней сказать, он не спорил с их волей, так как считал это бессмысленным, избегал, насколько это было возможно, столкновений и конфликтов. Вот и все!