Mummica - Лучше поздно

- Да, я согласен… Я сделаю это… Другого варианта отвлечь его я тоже не вижу… Но если это не поможет?

Замерев, стараясь не дышать, я вслушиваюсь в тихий шепот. С кем это он - и о чем?! Но Снейп внезапно роняет голову на колени, так, что кончики длинных волос почти касаются узких босых ступней, стискивает ладонями виски, и шепот вновь сменяется бессвязными стонами:

- Нет.. Не хочу… О, нет, пожалуйста, не надо…

А он ведь предупреждал меня о возможных последствиях передозировки - и, ей-богу, я дважды подумал бы, прежде чем влить в него лишний глоток зелья, если б знал, что это будет так… ужасно. Ужасно не потому, что страшно, просто такая потеря самоконтроля выглядит… так не по-снейповски.

Да, если бы теперь меня поставили перед выбором, я скорее согласился бы присутствовать на его допросах - там он себя, уверен, хотя бы контролирует… по большей части, а если и кричит - то от физической боли. Но видеть, как он раскачивается, задыхается и стонет, сжимая ладонями голову, словно загоняя вглубь то, что заставляет его до такой степени потерять власть над своими эмоциями…

Знал бы он сам, как сейчас выглядит.

Я уже готов протянуть руку, чтобы потрясти его за плечо и прервать этот кошмар - но останавливаю себя: может, еще раз попробовать прислушаться?

Вдруг я расслышу что-то такое, что поможет хоть как-то разобраться в его мотивах?

А еще я мог бы - а почему бы и нет, если это поможет? - пересказать ему услышанное, вдруг это послужит толчком и он сможет восстановить хоть какие-то провалы в памяти.

Но через полминуты я понимаю, что попытки разобрать что-то еще тщетны: то, что я слышу, уже совсем не напоминает человеческую речь. Больше всего это похоже на вой подстреленного зверя - но, слава богу, жуткие звуки постепенно стихают, и Снейп, дрожа как в лихорадке, обессиленно опускается на пол.

Кажется, закончилось.

Я опускаю судорожно стиснутую палочку и только теперь, впервые за эти бесконечные минуты, позволяю себе вздохнуть полной грудью. Затем склоняюсь над неподвижным телом. Да, вроде бы заснул. И даже не попытался прикрыться.

Надо бы трансфигурировать эту штуку во что-нибудь посущественнее, думаю я, набрасывая на него плед и борясь с дурацким желанием подоткнуть края. И… черт, это против инструкций, но я их уже столько нарушил… сообразить для него хоть кушетку, что ли… Да, помню, я не должен беспокоиться о его здоровье - но в его состоянии на ледяном полу он у меня в два счета загнется.

Вот и прекрасно. Школа вновь избавится от ненавистного зельевара - теперь уже навсегда, а я - от человека, который много лет с успехом отравлял мне жизнь и продолжает это делать сейчас - просто самим фактом своего существования, как когда-то сказал о нем мой отец.

И я никогда не узнаю, почему он убил Дамблдора. И что мерещилось ему в сегодняшнем кошмаре. И зачем он пришел вчера в лабораторию.

Кстати, о лаборатории, сонно додумываю я последнюю мысль, забираясь под одеяло. Надо бы как-то разобраться в слизнортовском бедламе. И Снейпа к этому привлечь. Да вот прямо завтра и начать - у него занятия только до обеда.

И это будет вполне законным поводом не надевать на него наручники.

Подходящая мысль для того, чтобы наконец заснуть.

Глава 4. Вторник, 25 ноября.

- Ешьте.

- Я не голоден.

- Прекрасно, - я встряхиваю наручниками, - тогда давайте сюда руки. В ближайшие часы они вам не понадобятся.

- Если это шантаж, то очень непрофессиональный, - язвительно усмехнувшись, он все же тянется за куриной ножкой. - У Блэкстона вам еще учиться и учиться.

- Всему свое время, - хмуро говорю я, наблюдая, как он, покончив с курицей, тщательно вытирает пальцы льняной салфеткой. Чертов Принц-полукровка - манеры и в самом деле как у царственной особы. Я, наверное, никогда не научусь так обращаться со столовыми приборами.

Зато я ложусь спать с чистой совестью. И не страдаю галлюцинациями.

Сегодня утром он выглядел бледнее, чем обычно, если такое вообще возможно, и круги под глазами стали еще заметнее. Но на уроках держался достаточно уверенно - наверное, потому, что лучше владел руками. Во всяком случае, палочкой взмахивал почти с прежней быстротой и плавностью, так что свою я постоянно держал наготове - в его исполнении даже стандартные школьные заклинания способны размазать любого по стенке. Удивительно, что Блэкстон этого не понимает - или действительно не знает, с кем имеет дело. Я-то слишком хорошо осведомлен об истинных пределах его магической силы… такие способности да в мирных бы целях.

Ничего, сейчас используем. В самых что ни на есть мирных.

Отодвинув свою тарелку, я встаю, и Снейп, немного помедлив, поднимается следом и вытягивает вперед руки таким обыденным движением, как будто собирается попросить меня поправить ему запонки. Ну-ну.

- Знаете, профессор, я передумал, - сообщаю я, пряча наручники в карман и с удовольствием отмечая, как тонкая черная бровь удивленно ползет вверх. Впрочем, он тут же справляется с удивлением и насмешливо хмыкает:

- Опять отступаете от инструкций, Поттер? Нет, вы положительно выбрали не ту профессию.

- Ну что вы, в точности им следую. Просто я нашел вашим рукам более полезное применение. Идемте, - я жестом указываю на дверь лаборатории и Снейп, пожав плечами, подчиняется. Если он сейчас и удивлен, по его лицу уже ничего не прочтешь. Самоконтроль, черт побери. Видел бы он себя минувшей ночью…

Ни утром, ни за обедом я так и не рассказал ему о галлюцинациях и злюсь на себя из-за этой дурацкой нерешительности - сейчас точно не время, учитывая, чем я собираюсь его занять. Может, вечером? Ага, после допроса… А что, как раз неплохой повод для него немного… отвлечься. Перед новыми кошмарами.

Нет, в среду надо обязательно поговорить с Блэкстоном - в том числе и об этом. А пока я наблюдаю, как он медленно входит вслед за мной в лабораторию и останавливается у массивного стула с высокой резной спинкой. Разумеется, он меня об этом не попросит, но я же вижу, что ему до смерти хочется сесть. Сам виноват, нечего так выкладываться на уроках, вполне достаточно было бы просто продиктовать задание и понаблюдать, как класс справляется, но ему зачем-то понадобилось самому варить образец, показывая последовательность действий, и затем обходить ряды, и совать свой нос чуть ли не в каждый котел, и учить правильно держать нож, старательно не замечая, как школьники брезгливо отводят взгляды и отдергивают руки. Причем гриффиндорцы отодвигались так демонстративно, что пару раз я был готов вмешаться. В конце концов, лично им он ничего плохого не сделал. А навыки зельеварения, как я убедился на собственном опыте, лишними не бывают. И несколько раз я сам поймал себя на том, что с интересом вслушиваюсь в его объяснения.