ur1ka - Под знаком черного феникса

Блейз смущенно потупился. Он и сам не понимал, чего так испугался. Их союз был основан на добровольной основе и не предусматривал никаких физических наказаний.

- Но, пожалуй, мне стоит разобраться, что же происходит с нашей гостьей. - Он протянул руку и пальцами приподнял подбородок Гермионы, принуждая ее взглянуть в его лицо. Девушка, не противясь, медленно подняла взгляд. Их глаза встретились, и Гарри потрясенно отпрянул. Глаза Гермионы наполняла отчаянная боль. Щеки блестели от слез, а рот был сжат в тонкую дрожащую линию. Этого Гарри не ожидал. Где осталось ее прославленное гриффиндорское мужество? Немного растерянно он оглянулся на окружающих. Черные Фениксы смотрели на него растерянно, не понимая его беспокойства. Ведь было все равно, что делает пленница: плачет ли, кричит ли от боли или ярости или ничего не делает. Она была здесь для мести. А если она поняла это и испугалась, так это же к лучшему.

Чувства Гарри понимали лишь двое. Люпин и Снейп. Ремус знал Гарри намного дольше любого из присутствующих, а Снейп слишком часто рылся у него в мозгах, чтобы суметь сложить полную картину мировоззрения Гарри. Может быть, еще и Луна Лавгуд, странная девочка, живущая в собственном мире, полном непонятных другим фантазий. Гарри был потрясен, обнаружив на ее руке знак Черного Феникса. Она была одной из первых, вошедших в этот дом.

Остальные не слишком хорошо понимали душу Гарри и присоединились к нему лишь потому, что так же, как и он осуждали политику Министерства. Долгие беседы с Гарри и Драко убедили их в правильности сделанного выбора, и, к их большому удивлению, Черный Феникс возник и на их руках.

В отличие от Вольдеморта, Гарри не метил своих приверженцев. На Визенгамоте, освободив древнюю магию единства родственных душ, рождая знак не подчинения, но доверия. Он самостоятельно появлялся на руках тех, кто чувствовал к Гарри и его борьбе истинное понимание и был готов присоединиться к нему. Если же человек разочаровывался в методах и способах борьбы Гарри, то знак исчезал, унося с собой все знания об Ордене Черного Феникса. Действительно, очень интересное проявление древней магии.

Драко с тревогой смотрел на своего супруга, стоящего с озабоченным видом над своей бывшей подругой. Гарри откровенно растерялся и не знал, с чего начать. На первый взгляд, перед ним стояла нерешаемая дилемма. Он хотел отомстить за все, что она ему причинила: за то, что никогда не хотела услышать и понять его, отсылая к Дамблдору; за ее открытую зависть, а позже и ненависть к его силе и знанию, намного превосходящим ее. Последней каплей в чаше зависти Гермионы стала фамилия Поттер, стоящая в списке выпускников первой. Визжащее, растрепанное существо, совершенно потерявшее человеческий образ, прокляло Гарри, оставив его на произвол судьбы.

Сама же она всегда требовала от Гарри понимания и сочувствия к их с Роном отношениям, пыталась заставить его смотреть на все происходящее с ее точки зрения, как наиболее верной. Сегодня он хотел первый раз в жизни высказать ей все, что давно чувствовал к ней. Даже несмотря на ее крики и обвинения. А она молчала. И плакала. И выглядела разбитой и потерянной, впервые в жизни испытавшая несправедливость судьбы, которая всегда забирает самое нужное и любимое.

И Гарри понял, что привело Гермиону к подобному состоянию.

Рон.

За ней направились только тогда, когда Рон уже был у них в руках. Значит, какой-то доброжелатель к тому времени успел сообщить ей о смерти жениха. Наверное, узнав об этом, она кинулась к книгам, ее единственным друзьям и советчикам. Гарри искренне надеялся, что она не смогла читать. Рон был достоин хотя бы приятных воспоминаний.

- Ты убил Рона, - ее голос не дрожал, он был так же сух и невыразителен, как и у Гарри.

- Кажется, да. - Гарри услышал, как задохнулся от ужаса Перси, и слегка качнул головой в сторону Драко. Блондин немедленно подскочил к рыжему, слегка приобнял за талию и что-то шепнул на ухо.

- Как ты мог, Гарри? - шепнула Гермиона. Слезы текли по ее щекам.

- Но я не понимаю, почему ты так поражена, Миона, - с неподдельной жестокостью «удивился» Гарри. - И ты, и Рон предали меня. Вы были моими первыми друзьями. Не первыми друзьями в волшебном мире, а вообще первыми в моей жизни. Вы заставили меня поверить, что я тоже имею право на дружбу, может быть, даже и на любовь. Я поверил вам, а вы предали меня из эгоизма и зависти. Мой мир стал чернее, чем был до Хогвартса, ведь я узнал, что у меня нет ничего хорошего в жизни. Раньше я еще умел верить и надеяться. Это было больно, черт побери! Но я привык к этому и жил с этим… А знаешь почему? Мое проклятое чувство долга и пророчество! Ведь я был единственным, кто мог убить Вольдеморта. Кстати, сейчас я сомневаюсь, что пророчество было вообще.

- Тогда для меня пришло время пожалеть о выборе факультета. Дружить с слизеринцами сложнее, но их верность безгранична. Качество, полностью отсутствующее у гриффиндорцев, хотя они так кичатся своей верностью.

Гермиона тупо смотрела перед собой, кажется, она не восприняла ни слова из этой чувственной речи. Но Гарри слишком хорошо знал свою подругу.

- Гермиона, в течение всех наших лет дружбы ты снова и снова требовала моего понимания. Я должен был понимать Рона, тебя, Дамблдора, приспосабливаться к вашему мнению… А хотела ли ты понять меня? Ты была самой умной ведьмой нашего курса. Но однажды ты сказала правду. Помнишь, на первом курсе? «Книги - это все, что я понимаю». Ты не имеешь ни малейшего представления о людях, иначе знала бы, что я не могу убить Рона Уизли.

- Ты слышала, что я сказал на Визенгамоте: «Мне безразлична жизнь тысяч, мне важна жизнь каждого».

- Но ты убил Рона!

Гарри застонал.

- Какого черта я вообще раскрывал рот? Научишься ли ты хоть когда-нибудь слушать? Гермиона Грейнджер, я не убивал Рона, так же как его не убивал ни один из моих Фениксов. ОН ЖИВ!

Гермиона замигала.

- Но Молли слышала, как ты произнес непростительное…

- Громко и отчетливо, как на уроке. Боюсь, что подушка Рона серьезно пострадала. Ее больше не реанимировать. - Фениксы вокруг засмеялись. Они еще не знали, куда отправился Гарри после нападения на Нору, и на мгновение поверили Гермионе, что Рон мертв. Не то чтобы они упрекали Гарри за это убийство, но некоторые бы точно не оценили этого. Они знали, что он хочет отомстить, но верили, что он не прольет крови.

- В настоящее время Рональд наслаждается сомнительным гостеприимством моих родственников. Всем, кто не знает о моем детстве, стоит поверить, что это более чем достаточное наказание за все, что он сделал мне. - Многие кивали, но некоторые были удивлены.

- Гарри, - Оливер Вуд, привлекая внимание, стеснительно тронул его за плечо. - Твои родственники действительно так плохи?