Елена Квашнина - Lai`a Gol

— Я знаю, — глухо отозвался он. — Кому и знать, как не мне. Но он всегда был чертовски способным пси и всегда обладал способностью убивать. И, кстати, он не был касательным телепатом — он мог читать мысли людей, находящихся в десятках метров от него. Как ты заметил, у меня эта способность тоже проявляется… периодически. Когда совсем уж припечёт. Из-за этого он находился под наблюдением жрецов Гола практически с самого рождения. Они были уверены, что воспитали его должным образом, идиоты… откуда им было знать о том, что в нашем клане развитие этих способностей не подавлялось, а наоборот — приветствовалось и всячески провоцировалось?! При этом наш клан по природе своей довольно патриотичен и искренне полагает, что однажды всё это может послужить на пользу народу. И уж, конечно, они никогда не простили бы моему отцу того, что он не погиб на «Диаметри» вместе с остальными. Они знали об этом. И я знал. Мы чувствуем такие вещи, поверь. Они ненавидели моего отца, за то, что он выжил — и не страдает, а значит — служит врагу. И они ненавидели меня за то, что я его сын, а ещё за то, что Т'Ра при этом продолжает любить своего внука так же сильно, как прежде, хотя в клане было немало желающих занять моё место и учиться у неё Дару вместо тупого меня. Чего я тогда только не наслушался — «твии-окх», «сын предателя», «сын убийцы»… Они всё время ждали, что однажды я стану таким же, как он. Но я не стал. И горжусь этим.

— Мой бедный старший брат… — задумчиво произнёс Н'Кай. — Меня, по крайней мере, всегда любили. Прости меня.

— За что?

— Зимой, у Литгоу, я назвал тебя сыном предателя. Прости.

— Ерунда. Сам такой, если вдуматься.

— Верно… — Н'Кай невесело усмехнулся. — Не сдавайся, федерал. Мы выберемся.

— Зачем? — Сорел безразлично пожал плечами. — Честно говоря, я предпочёл бы умереть. Ты зря потратил силу, вытаскивая меня обратно, и наверняка причинил себе вред, принимая на себя мою боль.

— Для чего ещё нужны младшие братья? — Н'Кай дружески толкнул его локтем в бок. — Было бы обидно лишиться единственного во всей Вселенной родственника — нашего дорогого отца я в расчёт, естественно, не принимаю. И потом… не верю я, что Лея погибла. В конце концов, мы не видели взрыва «Худа», а Т'Лайл мог и смошенничать. Не знаю как, но мог. Если же, паче всякого чаяния, я окажусь прав, что я представлю Лее при личной встрече — твой труп?! Да она меня живым в землю закопает…

— Мне бы твою веру, — бесцветно отозвался Сорел. — К сожалению, я могу верить лишь в то, что чувствую сам. А чувствую я только смерть.

Он улёгся прямо на пол и закрыл глаза.

— Ну и не верь, — прошептал Н'Кай, глядя на закрытую дверь. — Моей веры вполне хватит и на двоих.

— …вот такие дела, мистер Дин. Разбросала жизнь нашу семью. Уж и не знаю, свидимся ли когда-нибудь. Энди хотя бы с папой остался, а я… Что эти судьи понимают! Делить детей между разводящимися родителями! Какое свинство… С мамашей моей и собаку нельзя было оставлять, не то что ребёнка. Конечно, грех так говорить, но ведь это же правда. Она хотела свою жизнь получше устроить, на что ей обуза, скажите? Меня в интернат, сама замуж — и тю-тю. Только что медальон на шею не повесила. Эх… — закончила Алекс, исподтишка оценивая впечатление, произведённое её рассказом на капитана «Лесандры».

Дин Дон склонил большую голову и тяжело вздохнул. Суровость в нём благополучно уживалась с искренней сентиментальностью, и по роняемым им время от времени замечаниям Алекс давно поняла, что в прошлом Дона имела место некая романтическая история, оставившая след в виде разбитого сердца. Исходя из этих наблюдений и учитывая результаты ментальной блиц-съёмки, мисс Форд и построила свой рассказ-сочинение о безуспешных поисках отца и младшего брата. А теперь — слайды, сказала она себе и вытащила голографию Гримо. Бросив её на стол, она подпёрла голову рукой и воззрилась на негодяя и похитителя сирот с должным выражением скорбной нежности на лице.

«Лесандра» уже неделю простаивала без груза в очередном захолустном порту; не было дела и для Алекс. Команда оттягивалась в городе, старпом шнырял по космодрому в поисках фрахта, а капитан, считая и то, и другое не своим делом, лелеял свою сердечную печаль, коротая дни над навигационными сводками в задушевных беседах с сочувствующей слушательницей-телепаткой.

Разумеется, эта задушевность возникла не вдруг. Множество мелких знаков почтительного внимания и деликатных проявлений дочернего участия оказала мисс Форд за эти три месяца, прежде чем капитан Дин соизволил услышать зов своего сердца и перестал изображать угрюмого затворника вечно пустой кают-компании. Со стороны Александры такое поведение даже не было лицемерием — мрачный дядька Дин ей искренне нравился, просто она не забывала при этом о собственной цели.

— Ну-ка, ну-ка… — заинтересовался Дин снимком пропащего «папы». — А ведь я его возил! — с радостным изумлением прогудел здоровяк. — И мальчонка с ним был, точно!

Алекс почти не требовалось имитировать бурную радость — разве что добавить дозу положенного в таких случаях недоверчивого изумления.

— Когда это было? Куда они летели?!

— Погоди, погоди… месяцев пять… или шесть… А летели мы… дай бог памяти… — капитан нахмурился, пытаясь трением высечь изо лба искру ассоциации. — Такое простое название…

— Менкар! — раздалось от двери.

— Точно!!! — проревел Дин Дон, салютуя помощнику.

— Вот уж не думал, что ты так быстро согласишься, — повёл хитиновой конечностью Грокх.

— Соглашусь? Ты о чём?

— О Менкаре. Я нашёл фрахт. Точнее, это фрахт нашёл меня. Менкарский сектор, о грузе не спрашиваем.

— Пираты?! Ни за что!

— Но ты же только что…

— Да я вспоминал…

— Менкар? Мы же там не были никогда.

— Как это? Ах да… — Дон растерянно взглянул на Алекс. — Ты понимаешь… Мы их и впрямь до места не довезли. Вышли они на полпути в одной колонии. Твой… ну, он сказал, ребёнку вредно столько времени в Космосе. Верно это, пожалуй.

— Так мы летим или нет? — нетерпеливо поинтересовлася Грокх. — Они там ответа ждут.

— Летим, конечно! — с жаром выпалила Алекс и тут же прикусила язык.

Но капитан Дон широко улыбнулся и дружески похлопал её по плечу.

— Распоряжайся, мистер Грокх. Отправляемся сразу, как только вытащим ребят с берега.

…Колония на Эноре была немногочисленна и состояла из единственного поселения (типа «хутор», как сразу определила для себя Алекс) у подножия крутобокого холма посреди густого хвойного леса, которым порос весь приэкваториальный пояс планеты. Оба океана — северный и южный — существовали большую часть года под ледяным панцырем. Можно сказать, Энора была царством долгого Рождества. Благодаря любезности инсектоида Алекс имела возможность ознакомиться со всеми необходимыми данными. Население колонии состояло из нескольких десятков семей метеорологов и почвоведов, сотрудников некоего ксеноботанического института, изучавших здесь жизнь примитивных голосеменных. Больше ни для кого интереса планета на данный момент не представляла, за исключением, разумеется, пролетающих мимо неё звездолётов, пополнявших засчёт местного льда запасы пресной воды (океаны Эноры были чисты, как слеза младенца).