Селина Танеева - Кэтрин Эбдон и школа волшебников (СИ)

Никто не упрекал Кэти – просто потому, что никто ещё не осознал катастрофического размера штрафа. А Кэти была слишком поглощена собственными переживаниями, чтобы волноваться ещё и о каких-то снятых баллах.

На обед Кэти не пошла – это уже вошло у неё в привычку. Но перед следующим уроком, пока ждали профессора Дамблдора, Алиса рассказала, что все студенты Гриффиндора были взбаламучены: кто кипел от возмущения, а кто – те, что были посвящены в историю с небывалым штрафом профессора Бинса – посмеивались. Профессор Реддл от злости аж почернел, МакГонагал была невозмутима, как всегда. Правда, кое-кто заметил весёлые искорки в её глазах. Но скептики считали, что это всего лишь отблески от пламени свечей в стёклах её очков. Снейп отворачивался, с трудом сдерживая усмешку – ехидную, как утверждала Ребекка. А Флитвик метался между Большим Залом и комнатой Бинса, стараясь всех примирить.

– Что случилось? Что на тебя нашло? Почему ты так насела на бедного Бинса? – допытывалась у Кэти Алиса.

Явившись на занятие, профессор Дамблдор подождал, пока все утихомирятся и, сделав вид, что ничего не произошло, начал лекцию. Он рассказывал о первоматерии и трансмутации основных металлов.

Кэти сегодня с трудом воспринимала длинные выдержки из старинных алхимических трактатов, тёмных и непонятных. После того, что она услышала, всё валилось из рук: выходя из класса после лекции Бинса, Кэти споткнулась и чуть не растянулась на полу. Она сломала своё любимое перо, пушистое, белоснежное – подарок Вилмы Обрайт. Доставая учебник алхимии, порвала сумку и больно стукнулась локтем о парту.

Однако Кэти опять упрямо тянула руку – ведь Пётр Дижоль был алхимиком, и кто, как не профессор алхимии может рассказать о нём. Профессор Дамблдор лукаво блеснул глазами поверх очков и сказал:

– Знаете, мисс Эбдон, кажется я догадываюсь, что вас тревожит и о чём вы хотите спросить.

Кэти выжидающе глядела на Дамблдора.

– Давайте-ка встретимся вечерком, скажем, в учительской. И там выясним все интересующие вас вопросы. Хорошо?

Кэти кивнула.

– Вот и ладно. А теперь не будем отвлекаться от занятия.

Кэти облегчённо вздохнула, но тут же опять встревожилась: прошлое посещение учительской надолго ей запомнилось. Однако... тогда там не было Дамблдора.

Кэти еле высидела последний урок – зельеваренье. К счастью, это было не практическое занятие, а одна из редких лекций Снейпа. Потому что сейчас ей очень трудно было бы сосредоточиться на инструкциях по приготовлению очередного зелья и выносить придирки преподавателя. А сегодня Снейп был необычайно миролюбив; он лишь дважды отвлёкся от лекции о свойствах ядовитых грибов: сделал замечание Гестису за забытую тетрадь и снял пару баллов с Квентина за рассыпанные перья.

Кстати, пробормотав какое-то заклинание, Снейп вызвал из слизеринской гостиной тетрадь Гестиса, а перья Квентина собрал в пучок одним взмахом волшебной палочки.

За ужином Кэти кусок не лез в горло. Кое-как расправившись с творожным пудингом, она сбежала от расспросов Алисы и Квентина. Ребекка и Карл проводили её задумчивыми взглядами.

Дамблдор и остальные преподаватели ещё оставались в Большом Зале, а Кэти уже подпирала стенку у дверей в учительскую. Спустя томительных полчаса в учительской послышались голоса, и Кэти не слишком удивилась, когда дверь, скрипнув, отворилась и в коридор выглянул Дамблдор.

– Добрый вечер, добрый вечер, – чуть ли не пропел он, приглашая Кэти войти.

Жутко робея и волнуясь, Кэти вошла и огляделась. Обстановка не изменилась. Только в кресле у камина сидел на этот раз не Филч и не Реддл, а профессор Бинс. Больше в учительской никого не было.

Дамблдор приглашающим жестом показал на кресло и уселся сам. Все ещё робея, Кэти осторожно присела на краешек.

– Ну-с, давайте решим сначала вопрос попроще, – профессор Дамблдор улыбаясь оглянулся на привидение у камина. – Профессор Бинс согласен, что погорячился, хм... да. Не так ли, профессор?

Кэти тоже невольно улыбнулась: она вспомнила о постоянных словесных несуразицах, которые возникали у неё самой в разговоре с сэром Николасом.

Профессор Бинс пошевелился в своем кресле и просипел:

– Да, пожалуй. Профессор Дамблдор указал мне на несоответствие между вашим проступком, мисс... э-э-э... м-м-м... и наложенным штрафом. На самом деле, не знаю, хватит, наверное, э-э-э... пятидесяти...

Дамблдор поспешно перебил :

– Профессор Бинс, я понимаю, вы огорчены. – Бинс взмыл над креслом, – и возмущены поведением мисс Эбдон, – торопливо поправился Дамблдор, – но, думаю, пяти штрафных очков вполне достаточно!

– Вы, разумеется, правы, Дамблдор. Я, наверное, немного отстал от жизни. – Бинс вздохнул. – Ведь и наказание розгами тоже недавно отменили?

Дамблдор подмигнул Кэти и согласился:

– Совершенно верно. Постановлением попечительского совета телесные наказания отменены. Это произошло совсем недавно, в тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году, кажется.

Профессор Бинс рухнул обратно в кресло, но немного не рассчитал и провалился сквозь него. Кэти впервые видела такое сильное проявление чувств мистером Бинсом.

– Я правильно понимаю: девятьсот девяносто пять очков мы можем вернуть незаслуженно обиженному Гриффиндору? – уточнил Дамблдор, заглядывая под кресло.

При слове «незаслуженно» из-под кресла послышалось фырканье. Но, вынырнув из-под него, Бинс подтвердил свое согласие с восстановлением справедливости.

После того, как Бинс, в сопровождении Толстого Проповедника, удалился, Дамблдор придвинул своё кресло поближе к Кэти и начал долгожданный разговор.

– Мисс Эбдон... Кэти, судя по твоим расспросам, я понял, что тебя беспокоит. Твои необычные способности, не правда ли?

– Но... – Кэти растерялась.

– Да-да, твои необычные способности, то есть совершенное их отсутствие. И это не дает тебе покоя. – Дамблдор кивнул. – И, по-видимому, тебе удалось установить причину, так?

– Я неинициированная ведьма?

– Да, ты всё поняла совершенно верно.

– А что...

– Я сейчас расскажу всё, что ты ещё не успела выяснить. Ты заслуживаешь этого, молодец – я не сомневаюсь, не будь этого разговора, ты вскоре разобралась бы во всём сама.

Кэти уселась поудобнее и приготовилась слушать.

– Дело в том – и это не всем известно – что ребёнок с магическими способностями может родиться и у обычных людей – маглов. Что и произошло – среди твоих родственников нет ни одного волшебника. Ты будешь основательницей нового семейства волшебников, первой в роду. Это просто великолепно, поверь мне. Потому что волшебников на самом деле осталось не так уж много. Но это редчайший, можно сказать уникальный случай. Новых волшебников среди маглов не появлялось уже лет двести, не меньше.