Элина Гончарова - Рута

В Нижний Мархии активно работали его агенты и всячески пытались сеять смуту и недовольство нынешней властью, и конечно, нашлись недовольные, но посевы эти в желаемом объеме не разрастались, от части, потому что король Аэдирна был не плохим правителем, но больше от того, что многие жители хорошо помнили «спасительную» Каэдвенскую армию.

Хенсельт уже подумывал воспользоваться крайним случаем, как его опять неожиданно посетила Сабрина Глевиссиг, и со свойственной ей настойчивостью посоветовала отдать его внучку, которой через пол года должно было исполниться пятнадцать лет за сына Адды, дочери Фольтеста короля Темерии. Объяснив все это важными межгосударственными интересами, и тем, что так постановил Новый Совет чародеев или просто Ложа.

К этому времени Ложа, в состав которой входило десять чародеек, имела такую силу и авторитет, что мало кто даже из королей посмел бы спорить с их постановлением. Хенсельт тоже спорить не стал, но и выполнять сие распоряжение не спешил, потому как все это натолкнуло его на единственное, на его взгляд, возможные осуществление давней мечты. Он даже сам удивился, как это ему раньше не пришла в голову такая простая мысль. Выдать замуж младшую дочку своего сына Авеллану за сына Демавенда. У короля Аэдирна больше нет сыновей, значит, сын Авелланы будет единственным наследником после смерти короля и его сына, а это может произойти гораздо раньше, чем все ожидают, об этом уж правитель Каэдвена, как-нибудь позаботится.

План, казалось, был безупречен, если бы не то, что он абсолютно не совпадал с планами Ложи. Хенсельт был человеком неуравновешенным и даже сумасбродным, но не глупым, поэтому прекрасно понимал, что Ложа будет пристально следить за выполнением своей воли и, скорее всего, этому содействовать. Противиться было бесполезно. Да, и кто бы посмел?…

«А ведь посмела же! — осенило Хенсельта. — Эта Йеннифэр из Венгерберга, обманула Ложу и вместе со своим любовником ведьмаком уничтожила самого могущественного чародея. К тому же, она хорошо знает Демавенда. Вот кто мне нужен! Но как ее заставить сделать то, что я хочу? Ладно, сперва найду, а потом видно будет!»

Лучшие сыщики бросились на поиски Йеннифэр и скоро нашли ее спокойно живущую в какой-то глуши Хакланда со своим верным ведьмаком. Проследив за ней, они выяснили у местной знахарки, поставляющей чародейки травы, что Йеннифэр все эти годы безрезультатно пытается найти средство от своего бесплодия.

Все складывалось, как нельзя лучше. Хенсельт призвал к себе профессора, почти три года не выходящего из подземелья королевского замка. Причиной тому послужило то, что король тогда решил расширить свои кладовые и велел расчистить заваленные входы и помещения подземелья. Замок короля, как впрочем, и почти все замки и города, был построен на развалинах старых эльфьих построек. И вот расчистив несколько проходов, нашли древнюю эльфийскую библиотеку, некоторые пергаменты и фолианты рассыпались сразу же, как только к ним прикоснулись, поэтому король решил, что все это не кому ненужный мусор и приказал уничтожить. К счастью, в замке гостил профессор Оксефурдского университета, родственник одного из придворных. Он сумел убедить короля, что находка бесценна, и ее надо очень осторожно изучить. Король согласился, только с тем условием, что изучать профессор будет сам, и не станет публиковать результаты, пока ему не разрешат.

Поскольку ученый был медиком, он первым делом исследовал все, что касалось старой эльфийской медицины и то, что им было найдено относительно бесплодия, превзошло всякие ожидания короля. Это был точный рецепт лекарства, сделанного из легко доступных ингредиентов, но приготовить его мог только чародей.

Рецепт был переписан, но пропорции некоторых составляющих указывать намеренно не стали, затем король собственноручно спрятал оригинал в только ему известный тайник. Не точную копию рецепта Хенсельт вручил начальнику своей тайной службы дознаний барону Алану Газзу и отправил его на встречу с чародейкой.

Отдав Йеннифэр бумагу, барон объяснил вкратце, что ей следует сделать, что бы получить точный оригинал. Она рассмеялась ему в лицо, обозвав его и Хенсельта самыми, что ни наесть последними словами и посоветовала впредь не идти против Ложи. Но, выслушав ее совершенно спокойно, барон Газз, сообщил, что на раздумье ей дается сто дней, и ровно через это время он будет ждать ее Ридбруне в корчме «Глаз василиска».

Как только барон уехал, Йеннифэр попыталась приготовить зелье, надеясь, интуитивно найти нужные пропорции, и через десять дней ее подопытная бесплодная собака забеременела. Чародейка была на седьмом небе от счастья, но праздновать победу воздержалась и правильно сделала, потому что в положенный срок родился один мертвый щенок без лап и хвоста. На второй эксперимент уже не оставалось времени, к тому же даже не большой успех первого доказывал, то у Хенсельта действительно есть то, что может ей помочь. Не первый десяток лет она искала это средство, и не в ее характере было отступать, тем более что теперь цель была четкой.

С Геральтом они расстались еще в конце весны почти сразу после встречи с бароном, а сейчас наступил последний месяц лета, и время у нее осталось лишь на то, что бы добраться до Ридбруна. Не долго размышляя, она отправилась в путь и в назначенный день была в корчме «Глаз василиска».

— Мы не поедем через Аэдирн, — сообщил ей борон Газз, как только они покинули Ридбрун. — Вас знает там каждая собака, да и мало ли что! Обогнем Махакам с другой стороны и в Темерии переправимся через Понтар. Но все равно, лучше сделать так, что бы вас никто не узнал.

Йеннифэр укрыла лицо иллюзией, а свои роскошные волосы цвета ворона крыла заплела в косу. И, если не считать встречу с Лютиком, они без происшествий добрались до Каэдвена.

— Йеннифэр! Какая радость! — воскликнул король, раскрывая объятья появившейся в дверях тронного зала чародейке. — Сколько лет, сколько зим?

— Брось Хенсельт, этот спектакль ни к чему! Ежу понятно, что ты рад меня видеть так же, как и я тебя. — Устало произнесла Йеннифэр, обходя стороной раскрытые объятья короля. — Давай сразу перейдем к делу. Что ждет от тебя Ложа?

— Они хотят, что бы я выдал свою внучку за сына Адды Тимерской, бывшей упырицы. И объявить об этом я должен на дне рождения Авелланы, а это уже не за горами! Видимо с Фольтестом уже провели работу, потому что он прислал мне письмо, в котором изъявляет желание породниться, и прилагает портрет своего недоумка Трояна! — возбужденно прорычал король, усаживаясь на трон и доставая из кармана и протягивая, чародейке портрет.

Юноша изображенный на портрете был, мягко говоря, полноват, белобрыс и имел такое выражение лица, при виде которого, слово «недоумок» само возникало в голове. Если учесть, что придворные художники льстили своим моделям, гораздо больше, чем остальные, то следовало ожидать еще более неприятную внешность жениха в жизни. Но портрет был настолько наполнен магией, что Йеннифэр поспешила вернуть его королю. Было очевидно, что магия должна была подействовать только на определенного человека, то есть на принцессу Авеллану.