Элина Гончарова - Рута

— Никто не должен меня больше видеть. Мне нужна комната рядом с тронным залом и обязательно со скрытым окошком в него, так что бы я могла видеть и слышать все, что здесь происходит. Я уверена — такая имеется! И прошу тебя Хенсельт, любая новость, даже на твой взгляд самая незначительная должна быть сразу же сообщена мне.

Чародейка подошла к королю, дотронулась до амулета в виде сферы с заключенным в нее кусочком хрусталя, висящим у него на шее:

— Интересная вещица!

— Таких в мире всего три, и я несказанно рад, что одна из них находится у меня! — усмехнулся король.

— Прикажи своему художнику, снять точную копию с этого портрета и как можно скорее, и не в коем случае он не должен попасть в руки принцессы. Я не стану использовать магию и снимать чужую без крайней на то необходимости, что бы не обнаружить себя. Но будь любезен, точно следовать всем моим инструкциям.

Король наклонился, пошарил рукой под троном, дернул за какой-то рычаг и трон со скрипом отодвинулся, открыв темный проход. Взяв свечу, Хенсельт вошел в него, пригласив рукой чародейку, следовать за ним. Через несколько шагов проход свернул налево и вывел в потайную комнату, не имеющую ни окон, ни дверей. Комната была довольно просторной, и содержала все необходимое для проживания: и мягкий широкий диван, и большое удобное кресло, и стол с письменными принадлежностями и много чего еще. У стены, смежной с тронным залом стояла высокая деревянная лестница, а над ней виднелось небольшое оконце, прикрытое занавеской.

— Устраивайся удобней и чувствуй себя, как дома. Все, что тебе потребуется, будет доставлено сюда немедленно. А это, — король потянул за висящий на стене герб, — открывает дверь изнутри.

— Хорошо. Сейчас я бы хотела перекусить, а позже пригласи в тронный зал Авеллану, и поговори с ней о чем-нибудь. Например: что она думает о замужестве вообще?

Йеннифэр села в кресло, сняла дорожные сапоги и вытянув ноги, блаженно откинулась на спинку.

— Да! Вот еще, срочно раздобудь портрет сына Демавенда. Как его, кстати, зовут?

— Ветслав.

— Надеюсь, что он окажется поприятней Трояна!

Солнце, подымаясь, разливает свой мягкий утренний свет на огромный ромашковый луг. Легким теплым ветерком белая ромашковая масса колышется подобно пушистому покрывалу, скрывая две спящие фигуры. Он крепкий мужчина с совершенно белыми волосами, одной рукой крепко сжимающий меч, а другой обнимающий обнаженные плечи, спящей у него на груди женщины. Лица ее не видно, его закрывают густые волнистые темные волосы.

Душа Йеннифэр наполняется радостью! Наверное, это будущее! Она и ведьмак на чудном ромашковом поле. Красиво!

Ведьмак просыпается, смотрит на женщину так… Ах, как он на нее смотрит! Нежно убирает волосы с ее лица и целует, она обвивает его руками, открывает глаза…цвета темной ночи.

Йеннифэр вскочила, не понимая, от чего проснулась. То ли он приснившегося кошмара, то ли от громкого стука в стену. Было впечатление, что кто-то со всей силы лупит об стену тронного зала пустой кастрюлей. Чародейка с трудом забралась на деревянную лестницу и отодвинула шторку. Весь зал был как на ладони. Возле трона стоял король и барабанил по висящему на стене щиту мечом.

— Хенсельт, ты с ума сошел, что ли? — воскликнула чародейка.

— Ну, наконец-то, проснулась! Внучка идет сюда, ты ж сама просила!

Он уселся на трон, изобразив при этом на лице добродушную улыбку. В зал стремительно влетело маленькое, изящное, воздушное созданье.

— Здравствуй, дедушка! Ты меня звал?

— Да, Авеля, звал. Я хотел с тобой поговорить. Да не крутись ты ради Бога!

— Дедушка, ну меня же ждут подружки! Мы собирались пойти погадать на зеркалах. Знаешь, мне сегодня ночью приснилась тетя Сабрина и сказала, что моего суженного зовут Троян. Он сильный и смелый, и он принц. Представляешь, как здорово?

— Да уж, здорово. Вот как раз об этом я и хотел с тобой поговорить. — Король встал и прошелся вдоль стены, заложив руки за спину. — Видишь ли, девочка, ты уже выросла и вполне созрела для замужества. Помнишь, я поклялся тебе и твоей матери своей короной, что не стану тебя неволить и выбор будет только за тобой? Так вот, на свой день рождения тебе предстоит выбрать себе жениха. Ты уже знаешь, кого выберешь?

— Конечно! Ведь тетя Сабрина…

— Я думаю, что тебе надо сперва взглянуть на женихов, а потом уже решать. Завтра утром ты получишь портреты тех, кто претендует на твою руку. А сейчас беги, раз тебя ждут!

Когда девушка ушла, король закрыл дверь зала на засов и прошел в потайную комнату.

— Нет, ну ты слышала? Эта ведьма ей сниться! Ты должна, что-то сделать, слышишь, должна! Я не могу допустить, что бы моя Авеля вышла замуж, за какого-то козла!

Лицо короля стало похоже на перезрелый помидор, готовый в любую минуту лопнуть, обрызгав окружающих.

— Прекрати истерику! Во-первых, я тебе ничего не должна, а во-вторых, тебе абсолютно все равно, кто будет у тебя зять — козел или осел. Главное, что бы он дал тебе то, что ты хочешь.

— Все хотят чего-то получить, и ты тоже. — Произнес король уже спокойнее. — Вот, мне доставили портрет Ветслава.

— Что ж, не плохая мордашка! Значит, так: к утру копия портрета Трояна и этот, — Йеннифэр отдала, королю изображение темноволосого юноши с красивым лицом и гордым взглядом, — должны быть показаны принцессе. Затем ты должен наступить на горло собственной песне и послать полное любезности приглашение Демавенду, поохотиться в твоих пограничных владениях. Наплети, что-нибудь о возрождении старых добрых традиций, когда ваши отцы… ну и все такое. И обязательно напиши, что все твое семейство с нетерпением ждет этого счастливого дня. Понял?

— Я постараюсь. — Было видно, что собственная песня Хенсельта вот-вот вырвется наружу. Он схватил портрет и спешно вышел, скрипя зубами.

Все дни, что короли обменивались посланиями, Йеннифэр провела в потайной комнате и только по ночам выходила подышать свежим воздухом в саду. Профессор принес ей старые рукописи эльфийских магов, и она полностью погрузилась в изучение бесценных документов. Хенсельт все время проводил на охоте, а юная принцесса в играх с подругами и гаданиях. Все остальные готовились к празднованию ее дня рождения.

Мать и отец Авелланы умерли через год после войны от тифа и, умирая мать, заставила короля поклясться, что дочь сама выберет себе мужа. С тех пор двумя старшими внуками занимался сам король, а воспитание девочки взяла на себя двоюродная сестра короля герцогиня Дишот, суровая и требовательная, и как все те кто не имеет своих собственных детей, четко знающая, как точно надо их воспитывать. Но как она не старалась сделать из подвижного жизнерадостного ребенка послушную томную куклу, так ничего и не вышло, поэтому работу свою она считала не выполненной и принцессу абсолютно не воспитанной и продолжала ее всячески допекать своими нравоучениями. К тому же частые обвинения со стороны тети в адрес умершей матери, породили в душе ребенка самую настоящую ненависть к своей воспитательнице.