Элина Гончарова - Рута

— Не сотрут. Мне есть, что им противопоставить.

— Но позвольте! — возмутился Лита. — О захвате соседнего государства никогда и речи не было.

— Не было, потому что время не настало, — ударил кулаком по столу Хенсельт. — А ты, что ж думал мы все ввязались в это дело, только затем, что б тебе земли и положение вернуть? Ну уж нет! Я тоже хочу свой кусок пирога, и он не в Темерии. Мои условия аналогичны условиям Демавенда, но в Редании. Дракенборгское герцогство, все до последнего камня!

Лита развел руками и обреченно кивнул.

— Раз все высказались, надо составить соответствующий документ и…

— Подождите! — возмутился Вельмериус. — Я не высказался!

— Это кто же тут прокукарекал? — нахмуря брови навис, над ним король Каэдвена. — Условия выставляют только короли и правители, а засратым святошам…

Примар словно уж вывернулся из-под нависающего короля и отскочил в сторону.

— Я правитель мыслей и душ человеческих! — приняв величавый вид, возопил он своим знаменитым голосом. — Мне внемлют толпы! Народ ловит каждое сказанное мною слово, и каким оно будет, таким станет судьба государств ваших!

— Да ты, что о себе возомнил?! — заорал Хенсельт, и подскочив к нему уже занес кулак, намереваясь как следует отходить наглеца.

— Подожди, — схватил его за руку Демавенд. — Успеешь еще. Пусть выскажется.

Усмехнувшись так, словно медведь рыкнул, король отошел от Вельмериуса. Того словно в лихорадке била дрожь. Снова сели на свои места.

— Я считаю необходимым, — начал обиженно примар, — в Темерии создать не менее пяти монастырей с поместьями достаточными для их содержания, и для начала — порядка двадцати храмов. Понятно, что средств на войну будет затрачено очень много, поэтому все, что мне надо, так это после полного завоевания, страну особым указом обратить в истинную веру, при этом другие запретить. Соответственно, все существующие там обители передать под крыло истинной веры.

— Да это в совокупности будет побольше всех моих владений! — ухмыльнулся Лита.

— Чем больше храмов, тем эффективнее влияние на народные массы. Поход на Реданию объявим священным. Все как один придут под знамена борцов с предателями Творителя!

В зале наступила тишина. Без поддержки примара осуществить задуманное будет очень сложно, в то же время, очевидно, что это только самое начало его притязаний. За короткий срок этот мошенник добился такой власти и почитания верующих, что королям приходилось согласовывать с ним некоторые свои указы и распоряжения. Еще немного и за подтверждением любого королевского слова, народ будет оглядываться на Вельмериуса!

— Хорошо, — первым нарушил молчание Дийкстра, — Мало того, и в Редании обязательно следует сделать тоже самое.

— В Редании… но… — начал заикаться примар, побледнев.

— Именно, — радостно рявкнул Хенсельт. — Пора тебе, Великий Примар, наконец-то изгнать выскочку и мерзавца Борисия.

— Ради такой святой миссии, никаких земель не жалко, — серьезно сказал Лита, хотя в глазах играли насмешливые огоньки.

— Раз все согласны, то пусть так и будет, — высказался Демавенд. — Но смотри Вельмериус, Борисий на твоей совести.

На «петушка» жалко было смотреть. Не последнее место среди сомнительных достоинств примара, занимала трусость. На расстоянии потрясать кулаками и подзуживать толпу, было гораздо более предпочтительнее, нежели чем вступить в единоборство с могущественным магом и обладателем Священной книги. За переживаниями он даже забыл, еще как минимум девять своих условий.

— Все!? Тогда приступим к завершению, — поспешил закончить Лита. — Пригласите короля!

Вскоре слуга открыл дверь зала, и перед собравшимися предстал Фольтест, бывший король Темерии. Поздоровавшись, он сел напротив Дийкстры.

— Вот кондиции, — Лита взял у писца документ. — Здесь изложены наши предложения о помощи и условия. Причти и подпишем.

Король долго и вдумчиво читал. Лицо его становилось все более хмурым и серым. Он понимал, что все изложенное уже решено и исполниться с его согласия или без. Зачем он посадил на трон никчемного внука? Вот расплата. Его любимую Темерию бессовестно рвут на куски, втягивают в жестокую войну и он совершенно не в силах противостоять! Пока не в силах!

— Я подпишу, — голос его был твердым, — но, я хочу, что бы Троян и Адда остались живы. И пусть это внесут в документ.

— А ваша невестка? — поинтересовался Лита, передовая кондиции писцу.

Король ничего не ответил, но посмотрел на своего бывшего советника так, что тот все понял и без слов.

Серую картину поздней осени, белыми штрихами раскрасил, первый выпавший снежок. Смеркалось. Ведьмак торопил уставшую кобылу. Искать ночлег в Половинках бесполезно, все постои заказываются заранее, да и стоят дорого. Надо дотемна добраться до Омутов, небольшой деревеньки до которой через лес рукой подать.

Конечно, было бы гораздо быстрее и короче от перевала отправиться через Бухар к месту встречи Цири и Руты, но очень сильное тревожное предчувствие заставило его сделать огромный крюк. Это чувство породил недавний сон, в котором женщина с белыми, коротко стрижеными волосами, будто волчица выла на луну прижимая к груди младенца, вторившего ей слабым рычанием. Геральт не мог разобрать, слышавшийся сквозь вой и рык шепот тревожный и зловещий, похожий на сопение гулей рвущих друг у друга добычу. В этом странном сне не было и намека на Руту, но он чувствовал, что все это как-то с ней связано, и она в опасности.

Тропа вывела его из леса и привела на пригорок с которого деревушка, расположившаяся на берегу небольшого заболоченного озера, была видна как ладони.

«Странно, — думал ведьмак, глядя на небогатые избы и покосившиеся заборы. — Ни огонька в окне, ни дымка из трубы, ни людей, ни скотины. Словно чума прошла».

Спустившись с пригорка, он подъехал к крайней избе, соскочил с лошади и постучал в дверь. В ответ тишина. Постучал сильнее. Показалось, будто кто-то всхлипывает. Прислушался. Звуки доносились из- под стоящего рядом с избой хлева.

Подойдя к хлеву поближе, Геральт разглядел, ведущий под него лаз. Опустившись на колени, он нагнулся и заглянул в него. С диким визгом, что-то немыслимого вида, лохматое и смердящее выскочило из норы и бросилось на ведьмака, метясь длинными острыми когтями в горло. Геральт отскочил, и как только существо, осознав свой промах, попыталось снова нырнуть под хлев, ловким движением схватил его за шкирку и приподнял над землей. Зверь хрипел и извивался, пытаясь то лягнуть ведьмака, то укусить, но вскоре выдохся и повис в крепких руках словно тряпка. Осторожно взяв прислоненный к стене старый ухват, Геральт раздвинул длинную свалявшуюся шерсть, там где должна была быть морда животного и несказанно удивился, увидев вместо звериного оскала детское чумазое овальное личико.