М. Волошина - Дни и ночи Невервинтера

— У нас посетители. Не стоит открывать им наши тайны.

Мудрецы отцепились друг от друга, спешно навели порядок в своих прическах и гардеробе и приняли благопристойные позы. Тот, что был в оранжевом халате, произнес:

— Доброго вам утра, путники. Меня зовут Бака Тоно. А это мой побочный кузен. Он откликается на имя Хенна Одзисан. Но можно просто «сёгун ослов».

— От императора придурков слышу, — немедленно отреагировал мудрец в голубом и, неестественно широко улыбнувшись, низко поклонился.

Мудрец в оранжевом последовал его примеру, придерживая свою растрепанную «пальмочку». Эйлин тоже поклонилась, представилась и представила своих спутников.

Бака Тоно продолжил:

— Мы с кузеном ведем уединенный образ жизни и, право, удивлены прибытию такой большой компании. Чем мы можем быть вам полезны, путники?

Эйлин решила без церемоний взять быка за рога.

— Мы ищем Уэндэрснейвенов.

Гномы тревожно переглянулись.

— Хм. А зачем они вам понадобились? — строго спросил мудрец в оранжевом.

— Мне и самой хотелось бы это знать, — честно ответила Эйлин, — но, видите ли, одному из нас было видение.

— Я бы назвал это, скорее, галлюцинацией, — уточнил Сэнд и ойкнул, получив щипок в мягкое место.

Эйлин подтолкнула Гробнара вперед.

— Видение? — в один голос переспросили мудрецы.

Хенна Одзисан подозрительно посмотрел на Гробнара.

— Такого на нашей памяти еще не случалось. Только настоящий сочинитель хайку, чья душа чиста и свободна от предрассудков, может удостоиться такой чести.

Гробнар нисколько не смутился.

— О, мне столько всего приходит с голову! Может быть, среди моих сочинений есть и эти самые хайку. Знаете, иногда я начинаю писать о том, что вижу, а потом вижу что-нибудь другое и сбиваюсь с мысли. Тогда я беру чистый листок и пишу снова. Вот, посмотрите, что я записал в дороге.

Гробнар вытащил из-за пазухи кипу мятых листочков и подал мудрецам. Мудрецы нахмурились и стали сосредоточенно читать письмена Гробнара. По мере чтения их лица озаряли улыбки.

— Вакаттане, ты только послушай! — Восторженно произнес Бака Тоно. — «Воробышек-дружок! / Прочь с дороги! Прочь с дороги! / Видишь, конь идет».

— А вот это, — подхватил Хенна Одзисан. — «Не знаю, что за люди здесь, / Но птичьи пугала в полях — / Кривые все до одного!» А это просто шедевр: «Как здорово, что все мы / Собрались на моей ладони — / Солнце, букашка и я». [4] Все стихи Кобаяси Исса (прим. авт.).

— Предсказание Великого Учителя Дзю сбылось! — вскричал Бака Тоно.

Надо было видеть лица спутников, когда оба мудреца почтительно опустились перед Гробнаром на колени и с низким поклоном отдали ему размашисто исписанные бумажки. Когда они подняли головы, на глазах Хенна Одзисана были слезы. Он утер их рукавом халата и проговорил, всхлипывая:

— Рукав моего кимоно увлажнился, но я не стыжусь этого. Ибо я долго ждал этого счастливого дня.

Друзья недоуменно переглядывались. Наконец, Эйлин не вытерпела.

— Постойте, постойте, уважаемые. Мы пришли сюда по конкретному делу. Может, все-таки поговорим об Уэндэрснейвенах?

Бака Тоно закивал и поспешно произнес:

— О, да, да, простите эту бездарность из бездарностей.

Он толкнул Хенна Одзисана в бок и прошипел:

— Хватит лить слезы, недоумок. Пора пригласить сэнсэя Гробнара и его свиту в дом.

«Свита» дружно отвесила челюсти. Эйлин с тревогой посмотрела на Сэнда. Тот был близок к обмороку.

Внутри домик мудрецов представлял собой светлое и практически пустое помещение, устланное циновками. Никакой мебели не наблюдалось, лишь посреди комнаты стоял низенький квадратный столик. Из украшений — пара ваз с сухими вениками, а на стене — свитки со странными фигурами. По нескольким повторяющимся элементам Эйлин догадалась, что это были какие-то руны. Она собиралась спросить об этом всезнающего Сэнда, но, посмотрев на него, поняла, что это дохлый номер. Он еще не оправился от удара, нанесенного ему тем, что его причислили к «свите сэнсэя Гробнара».

Усадив гостей, хозяева суетливо побежали к одной из стен и чудесным образом раздвинули ее. За стеной оказалась крохотная кухонька. Вскоре на столе появились: большая бутылка матового стекла, несколько чашек, стаканчики размером чуть больше наперстка, целая куча каких-то подозрительных закусок и чайник со странным, но ароматным напитком. В качестве столовых приборов были предложены тонкие деревянные палочки — по две в одни руки. Все это сопровождалось бесконечными поклонами. Пока гости озадаченно крутили палочки в руках, решая, каждый в меру своего интеллекта, куда их можно приспособить, мудрецы наполнили маленькие стаканчики жидкостью из бутылки. Касавир, принюхавшись, решительно помотал головой и потребовал чаю. У Эйлин поначалу тоже возникло такое желание, но любопытство оказалось сильнее. Она рассудила, что в этом доме их вряд ли хотят отравить, и уж хуже дядюшкиной бурды эта подозрительная жидкость точно не будет.

— Итак? — Эйлин вопросительно посмотрела на гномов.

— Кампай! — произнес Бака Тоно и поднял свой стаканчик.

Все последовали его примеру. Напиток оказался странным, кисловатым, но легким и вполне усвояемым.

— Сакэ, — пояснил Бака Тоно. — Закусывайте, не стесняйтесь.

Большинство не спешили приступать к трапезе. Уж очень непривычный вид был у этих блюд. Наконец, Касавир решился и принялся натыкать на палочки и пробовать все подряд. Не увидев на его лице признаков плохого самочувствия, друзья успокоились и тоже принялись за еду. Удивила всех Зджаэв. Она ловко орудовала палочками, подцепляя крошечные закуски, и отправляла в себя одну порцию сакэ за другой, только успевай подливать. Как будто этим всю жизнь и занималась. Эйлин решила, что в своих путешествиях по астралу гитзерай, видимо, пересекалась с этой загадочной культурой.

— А теперь мы вам все расскажем, — продолжил Бака Тоно. — Мы принадлежим к племени Блуждающих Сочинителей Хайку, или Уэндэрснейвенов, как вы нас называете.

— Что?! — воскликнул Гробнар. — Вы и есть те самые Уэндэрснейвены?

Не в силах сдержать своих чувств, он схватил за руки Сэнда, сидевшего напротив него.

— Сэнд, дружище, теперь ты видишь?!

Сэнд отшатнутся и попытался сделать непроницаемое лицо. Но ему это плохо удалось.

— Боги, лучше умереть, — в отчаянии простонал он.

Добрая душа Элани догадалась поднести к губам Сэнда стаканчик с сакэ и влить ему в рот, как больному лекарство. Зджаэв, сидевшая с другой стороны, дала ему закусить зеленым рулетиком, нафаршированным рисом и еще бог знает чем. А Гробнар продолжал неистовствовать:

— Вы все теперь видите, что я был прав. Эйлин, спасибо тебе! Только два человека на свете поверили мне — ты и моя милая Дорин. Как она будет рада! Нет, я не могу выразить словами своего восторга. Где моя лютня? Дайте мне мою лютню!