Жнец-кун - Всё, что было или есть, началось с мечты…

— Что? — не поняла я.

— Да ничего. Ты говоришь эту фразу так, словно кого-то цитируешь. Причём этот кто-то явно говорил это часто и много, вот она и приелась тебе.

Краем глаза я заметила, как моя тень пошла (или правильнее будет сказать, пошёл?) рябью.

— Возможно, это из забытого периода, — предположила я.

— Возможно, — согласился Ирука, — хочешь об этом поговорить?

— Хочу.

— Тогда пойдём в Ичираку. Тем более, ты после миссии поесть не успела.

— Пойдём.

Ирука запер дверь, и мы бодро потопали в направлении ресторанчика. Я вообще-то предпочитаю здоровую пищу, ну там огурчики, помидорчики, морковочка… Но что может быть лучше, чем обсудить важные проблемы с хорошим другом за чашкой горячего рамена?

— Два с курицей, пожалуйста, — заказал Ирука, когда мы сели. Моя тень, ехидно хихикая, устроилась (устроился?) на соседнем стуле.

— Ну рассказывай. Ты что-то вспомнила?

— Если бы, — печально вздохнула я, — знаешь, я вот недавно подумала, что в моей жизни полно загадок, которые мне совсем не хочется разгадывать. Но сейчас… Я, пожалуй, пересмотрю своё решение. Ведь забыть…

— …значит, предать, — с улыбкой закончил за меня Ирука, — я, честно говоря, ждал от тебя этих слов.

Ирука, кстати, знал всё. Про Каина, про мои глюки, про тень, в общем, всё.

— Я тут с Каином недавно поболтала, и он случайно проговорился, что не сможет защитить меня ещё раз, если моя душа вдруг загорится. Напрашивается вывод, что один раз он за меня уже сгорел, иначе жизней бы у меня было шесть.

— Или вообще ни одной, — предположил Ирука, берясь за палочки.

— Или так, — я последовала его примеру, — когда он так сказал, у меня как-то странно заныли виски, и послышался звук, словно ему кто-то дал в морду. Я думаю, что его каким-то ритуалом приставили ко мне охранять меня от моего же прошлого. И что всё это как-то связано с моим видением.

— С каким видением?

— Ну это я когда на одной из миссий с Итачи столкнулась… Он какую-то новую технику изобрёл, и от неё огонь не оранжевый, как обычно, а красный, знаешь, такой насыщенный кроваво-красный… У меня перед глазами на миг что-то промелькнуло, я это нарисовала, посмотри, — я сунула Ируке слегка помятый листок.

— И что же это за морда? — тихо поинтересовался Ирука.

— Самой, блин, интересно.

— Книга тут совсем не в тему… — пробурчал Ирука, не слушая меня, — И плёнка, плёнка, плёнка…

— Пустая, — подсказала я.

— Угу… — Ирука вернул листок мне, — Ты уверена, что видела именно это?

— Да, у меня ещё голова так затрещала, на секунду, я думала, в обморок упаду. А вообще в первую половину секунды этот человек был один, пустая плёнка появилась потом. Не удивлюсь, если в забытом периоде я его знала.

— А ты его чётко видела? — уточнил Ирука.

— Да какой там чётко! — замахала я руками, — как на плохой плёнке!

— Как на плохой плёнке… — забормотал Ирука, — Плохая плёнка… Затёртая пленка… Стёртая плёнка… Пустая плёнка… Пустая плёнка! А ну-ка, дай мне рисунок ещё раз!

Я, будучи в лёгком недоумении, вытащила уже изрядно помятый листок. Ирука чуть с руками у меня его не оторвал.

— Говоришь, этот сначала был один, а плёнка заструилась потом?

— Да. Ты хочешь сказать…

— Что плёнка появилась уже будучи пустой! Посмотри на него внимательно — ему бы взгляд чуть-чуть поманьячнее, и косу в руки — получится бог смерти!

Когда Ирука это сказал, у меня в голове что-то ТАК шарахнуло, что я уткнулась носом в стол.

— Вот! — торжествующе сказал Ирука.

— Чему ты радуешься? — огрызнулась я, отыскивая в карманах таблетки от головной боли.

— Да смотри же! Как только мы начинаем об этом говорить, у тебя начинает болеть голова! Значит, этот человек, или кто он там, — Ирука махнул рисунком, — причастен к исчезновению твоих воспоминаний! Посмотри — всё же логично!

И правда… Особенно если учесть, что вокруг него появилась УЖЕ ПУСТАЯ плёнка… Кто же этот красноволосый? Найду — убью! Или не, сначала вытрясу всю правду! Мои нековские инстинкты абсолютно рефлекторно хотят дать ему по морде! И мне почему-то кажется, что не только мои.

— Ань, может, тебя проводить? — обеспокоено предложил Ирука, глядя на моё побелевшее лицо.

— Буду благодарна, — простонала я.

В сущности, я узнала совсем немного. Но я обязательно узнаю больше.

Приняв всё-таки вчера долгожданную ванну, я доползла до кровати и прямо в халате бухнулась спать. Мимолётное видение и весьма информативный разговор с Ирукой как следует растревожили мой усталый мозг, который чуть не взорвался от избытка информации. Каин, однако, полночи не давал мне спать, вереща, что я не должна об этом думать. Взбесившись, я силой мысли засунула его куда подальше в подсознание, чтобы не мешал погружаться в объятия Морфея.

Ну-с, сейчас я хорошенечко выспалась, короче, бодра и полна сил! Можно начинать расследовать, что это за красноволосый мудак!

Легко сказать, блин… Мне даже начать не с чего. Остаётся только усиленно думать о нём. И о плёнке. Пустой…

О, голова начинает болеть! Значит, я в принципе двигаюсь в правильном направлении! Однако, боль является мелкой, но весьма досадной помехой, от которой надо бы избавиться. Где-то в моей домашней библиотеке была книга с нековскими ритуалами, там наверняка есть запечатывающий боль.

Так… Тут нету… Ну не в этой, значит, в следующей. Я найду эту книгу, в лепёшку разобьюсь, но найду!

В животе заурчало. Эх, ладно… Сначала умоюсь, позавтракаю, а уж потом примусь за поиски.

Вытирая свою морду полотенцем, я заметила отсутствие перчаток на привычном для них месте. Бля, я же их постирала вчера… А запасные на миссии порвались… Принц, сука, жмот, хоть бы перчатки даме подарил! В принципе, без перчаток я не умру, однако не могу же я ходить с открытой левой ладонью. Я не знаю, что это за печать, кто и когда её наложил, поэтому я её прячу. О ней не знает никто, кроме Ируки, разумеется. Ладно, бинтом замотаю, типо поранилась.

— Что ж это за хрень… — шепнула я в пространство, роясь в аптечке и косясь на печать.

С Ирукой, кстати, мы не одну неделю просидели в библиотеках, пытаясь найти хоть что-то похожее. НИЧЕГО! Мы даже проникли в секретный архив АНБУ (слава Дзясину, что нас не поймали, ибо Ируке досталось бы больше, чем мне), но и там — НИ-ЧЕ-ГО!!! Самая страшная печать, которую нам удалось найти — это та, которую Орочимару накладывал некоторым своим, так сказать, подопечным.

Эх, хороший друг — Ирука. Другого такого хрен где найдёшь.

Странно, но при таких мыслях какая-то часть меня начинает плеваться ядом и исходить сарказмом. Складывается ощущение, что меня где-то и когда-то, возможно, друг, и даже не один, предал… Странная это мысль — вроде моя, а вроде не моя… Вроде бы я думаю, а вроде бы и не я… Вроде бы думаю здесь, а вроде бы и не здесь…