Варвара Мадоши - Жига с Крысиным Королем

Легендарный алхимик из далекого прошлого Аместрис, призванный ценой невероятных усилий и жертв, завернувшись в одеяло Роя, сидел у дымящего костра, прихлебывал грог из деревянной кружки и выглядел как нахохлившийся мрачный подросток, которого подняли с кровати чуть свет, вытащили невесть куда и предъявили невесть какие претензии. Собственно говоря, все это не слишком отличалось от истины.

— Значит, тебя зовут Эдвард Элрик… — произнес Рой, садясь напротив.

— Угу, — кивнул мальчик.

— И ты алхимик?

— Точно.

— И ты из прошлого?

— Ну, не знаю точно, откуда я, но там, где я жил, ни о какой «Новой эре» не слышали. И ни о каких королях тоже. Аместрис правил фюрер, опираясь на армию.

Мустанг прикрыл глаза. Порыв неожиданно холодного ветра встрепал верхушки упрямой травы на лужайке, взъерошил его волосы, чересчур отросшие в последнее время — под шлем придется состригать… О фюрерах — военных правителях, державших народ в страхе до Катастрофы — он не только читал в запрещенных книгах: о них же говорили и священники в официальных проповедях, расписывая преимущества королевской власти. Так что пока все сходилось. Но ему не хотелось, просто не хотелось верить, что этот мальчишка — все, что они получили. Хотя у него действительно волосы и глаза золотого цвета…

Впрочем, кто их знает, этих бессмертных алхимиков?.. Вдруг он тысячу лет вечно молодой.

— Скажи, а ты и впрямь научил ксингов алхимии?

— Не, но я этого парня знаю, — безразлично бросил юноша. — Тот еще мудак.

— А как ты попал во врата?

— Да, была там одна… заварушка.

— Сколько тебе лет?

— Хватит уже, а? — окрысился он. — Да, я ниже среднего, но я не коротышка! И мне шестнадцать, черт подери!.. Ну, почти. Или уже… я совсем запутался… — он нахохлился еще сильнее.

Мустанг хлопнул себя по лбу и, не в силах сдерживаться, мелко, горько засмеялся, сползая по бревну — о, как они вчера обсуждали на этих бревнах сегодняшнее мероприятие — на сырую, холодную землю.

— Эй, ты чего? — подозрительно спросил парень. — Эй… Рой!

— Ничего, — Мустанг взял себя в руки, вытер слезы. — Просто я десять лет угробил на то, чтобы разыскать и пробудить дух древнего алхимика… я чуть друзей своих не убил ради этого… а в итоге… ладно, — он скривил губы и снова уселся на бревно. — Не бери в голову, парень, это не твоя вина. Так, что же нам с тобой-то делать… Ты мечом, наверное, не владеешь?

— Эй, — бросил юноша, игнорируя вопрос, — а зачем вам нужен алхимик, да еще и древний и легендарный? Что, своих не хватает? Или сам разучился?

— Откуда ты знаешь, что я алхимик? — насторожился Рой.

— Да, тебе совсем крышу унесло… Что, трудно, что ли, догадаться, кто проводил обряд? А ты что, это скрываешь? Что, у вас реально алхимиков не осталось? Алхимия опять под запретом? — у него, кажется, загорелись глаза.

— Что значит «опять»? — не понял Мустанг.

— Ну, были уже времена в истории, когда алхимию запрещали… потом обратно возвращалось все, конечно, потому что как без нее-то… Если вы живете без алхимии, у вас все тут очень, очень хреново.

— Вы уловили суть проблемы, юноша… — усмехнулся Мустанг. Надо было признать, молодой человек думал очень быстро. — Действительно, алхимия у нас запрещена. Алхимиков отлавливают и сжигают на кострах как еретиков. Я учился самостоятельно, по книгам и записям. И то меня чуть было не сожгли.

Молодой человек раскатисто, очень заразительно засмеялся.

— Ну да, тебя сожжешь, пожалуй!

— Откуда ты знаешь? — не выдержал Мустанг наконец, повысил голос, не боясь больше разбудить спящих друзей. — Откуда знаешь мое имя и про… про огонь?..

— Ниоткуда, — молодой человек вдруг стал серьезным. — Так просто… там, в моем прошлом, один мужик был, сильно на тебя похожий. Тот еще подонок, но по сравнению со всеми остальными, можно сказать, лучший вариант.

— И что с ним стало? — спросил Мустанг.

— Не знаю, — пожал плечами Эдвард. — Меня затянуло во Врата, а потом я очнулся сразу тут у вас. Ну ладно, так в чем тут проблема? Давайте быстро думать, как ее решить, а потом мне возвращаться надо. Меня там ждут, между прочим.

— Ты думаешь, ты сможешь вот так взять и запросто разрешить наши затруднения? — Мустанг едва не сорвался на крик. — Да тут нужен легендарный алхимик, герой, преградивший дорогу древнему злу! Я его и вызывал, а вместо этого получаю хвастливого наглеца! И как ты вообще вот так, походя… Да ты думаешь, что сможешь вернуться? Что я смогу тебя вернуть? Чем мне ради этого придется пожертвовать — вторым глазом? И куда тебя возвращать?! Во время, которого уже тысячу лет как нет?! Нет, парень, ты хорошо подумай!

— Ха, думаешь я в восторге?! — воскликнул мальчишка. — Уж не знаю, умер я там, в моем времени, или нет, что оказался здесь, но это было МОЕ время, моя страна и мой бой! И мне не дали его закончить! Я всех подвел, понимаешь? А тут какой-то самодовольный ублюдок выдергивает меня куда-то и заявляет, что я должен участвовать в сражении за его проблемы… И при том, что твои проблемы по сравнению с моими яйца выеденного не стоят! Ты глаз потерял — очень жалко, мои соболезнования! Но я-то, мать твою, шесть лет жил без руки и ноги — и ничего! И ты получил, что заказывал — вот, пожалуйста, великий алхимик, одна штука! А я не получил — ничего! А потерял Ала, страну и друзей! Понял, ты, полковничья твоя морда?!

— И ты считаешь себя великим алхимиком?! — в запале Рой проигнорировал как невероятное заявление о шести годах без руки и ноги, так и непонятное обращение мальчишки.

— Ха, еще бы! Если бы ты не был ранен, я бы тебя уже триста раз отдубасил!

— Разве алхимия — это драка?

— Не драка?! Ну что ж, отлично, Огненный! Сейчас я тебе покажу…

Юноша вскочил с бревна, осатанело оглянулся… потом хлопнул в ладоши и, торопливо шепча что-то, приложил ладони к своему сидению. Бревно взвилось на дыбы, изогнулось, распалось будто бы одновременно во все стороны и… и превратилось в странное длинное кресло с подлокотниками, тоже деревянное. Спинка кресла была усеяна выступающими зубьями, ручки стилизованы в виде распахнутых драконьих пастей, а вместо ножек землю попирали львиные лапы с выпущенными когтями.

— Вот так-то лучше, — с видом победителя юноша уселся в кресло и величественно запахнул на себе одеяло. — Назначай условия состязания. Что, во что, и через сколько трансмутаций.

Мустанг оторопело смотрел на него. Потом скривил губы:

— Прошу прощения за то, что сомневался… великий алхимик. Демонстрация удалась.

— Ты чего? — не понял юноша. — Издеваешься, да? Это не демонстрация была, это просто… — он осекся. — Да, — сказал Эдвард потерянным тоном. — Выходит, здесь и в самом деле совсем плохо с алхимией.