nadiya black - Больше чем жизнь

— Мне кажется, что ты сама не веришь в то, что говоришь.

Джинни нахмурилась и присела рядом.

— Нет, я верю. Верю, потому что помню то время, когда нам было хорошо вместе.

Гарри уронил голову на руки, осознавая, как же сильно он устал от всего этого. Как он устал от лжи, которой Джинни не прекращала кормить его все это время.

— Я благодарен тебе за то, что было, Джинни, но боюсь, ничего не выйдет.

Она тут же разозлилась.

— Да как ты можешь так спокойно говорить мне все это, быть таким бесчувственным? - В голосе младшей Уизли сквозила ничем не прикрытая обида. - Я уверена, что у нас все наладится, если только мы будем уделять друг другу чуточку больше времени.

Зря все–таки она вспомнила об этом. Гарри очень старался не раздражаться и, конечно же, не хотел быть грубым, но то, что Джинни продолжала так спокойно врать, просто вывело его из себя.

— Значит, уделять друг другу больше времени? Но как же прикажешь это сделать, если ты постоянно шляешься неизвестно где?

Джинни вспыхнула.

— Прости?

— Все уже давно не так, как раньше, Джинни. С самого начала этого учебного года мы отдалились друг от друга, и вся наша «любовь» полетела к чертям, разве нет?

— Нет, Гарри. - Джинни взволнованно облизала пересохшие губы. - Потому что все это были лишь временные трудности. И вообще. Мы должны быть вместе, потому что я…беременна.

На минуту Гарри замер, слегка встряхнув головой, как будто бы силой стараясь впихнуть туда смысл только что услышанных слов. Но мозг все равно упорно отторгал эту новость, просто отказывался принимать ее.

Но потом, спустя мучительных несколько минут, Гарри, справившись с первым впечатлением, понял, что здесь что–то не то. Ну, теперь все яснее ясного. Вряд ли Джинни стала бы просто так извиняться и унижаться перед ним.

— Даже не знаю, поздравлять тебя с этим или нет. Только вот…при чем здесь я?

— О, вот только не надо строить из себя идиота! - мгновенно возмутилась Джинни. - Или заразился тугодумием у моего братца? Хватит издеваться, лучше скажи, что ты думаешь обо всем этом.

Выражение лица Гарри осталось неизменным, хотя внутри он просто взревел от раздражения.

— Я думаю, что с подобными разговорами тебе лучше идти не ко мне, а к…Забини, например?

С лица Джинни схлынули абсолютно все краски. Она сильнее стиснула побелевшие пальцы в отчаянной попытке не выдать своих подлинных эмоций.

— Что за…при чем тут Блейз, я не понимаю?

— Ну и кто из нас строит из себя идиота? Твою мать, Джинни, я видел вас вместе в коридоре во время вечеринки.

Какую–то минуту в раздевалке царила абсолютная тишина.

Джинни закусила губу и опустила голову так, что ее рыжие волосы практически полностью закрыли собой лицо. После чего она резко дернулась и встала, скрестив руки на груди и вздернув подбородок. Этот жест мог бы показаться гордым, если бы не скрывающейся за этим попытка не дать вырваться наружу слезам, которые стояли в глазах.

— Отлично, значит, теперь ты в курсе всего, что произошло. Только вот после той памятной вечеринки прошло уже почти три дня. И что же? Ты даже не сказал мне. Не устроил такую банальную сцену ревности в лучших традициях всех влюбленных пар, не оторвал голову чертовому Забини и даже…О, Мерлин, не стал бы вообще поднимать эту тему, если бы я не настояла на сегодняшнем разговоре. А ведь я так надеялась, Гарри…

Он тоже встал, не способный больше спокойно наблюдать за плачущей и шмыгающей носом Джинни. Какой–то странный спазм сдавил горло и он еле смог произнести:

— Надеялась на что?

Джинни подняла на него слегка опухшие от слез глаза.

— Надеялась, что тебе не настолько плевать на меня.

И снова эта тишина, которая, наверное, и в самом деле была способна оглушать. Гарри вообще уже казалось, что он больше ничего и никогда не услышит.

Он тяжело вздохнул и положил руку ей на плечо.

— Мне не плевать на тебя, Джинни, и ты знаешь это. Ты сестра моего лучшего друга, нас многое объединяет, ты по–своему дорога мне. Но мы совершили ошибку, когда начали встречаться. И неужели ты специально использовала Забини, чтобы привлечь мое внимание?

— Ты отчасти прав, но все же не льсти себе - не весь мир крутится вокруг тебя одного. - Джинни вскинула голову и зло посмотрела на него: - Поначалу да, мне просто хотелось вызвать твою ревность, заставить обратить на себя внимание вот таким вот нелепым способом. Но еще, Гарри, и это - намного важнее, мне просто хотелось, чтобы меня любили. Да, мне хотелось, чтобы меня принимали такой, какая я есть, а не сравнивали бесконечно со своими заумными подружками!

— Но тогда в чем проблема? Беги к Забини и обрадуй его этой замечательной новостью.

— Как у тебя все просто! А ты не думал о том, что Забини просто не захотят иметь дело с предательницей крови, коей я являюсь? Ты виноват во всем и ты знаешь это! - Ее голос сорвался на крик и Джинни беспомощно опустилась на пол. - А ведь я действительно любила тебя и что теперь?!

— Прости. Прости, что так вышло. Но не трать слез, Джинни, это все равно ничего не изменит. Я…не люблю тебя.

— Вот как, значит? Тогда я тоже буду честна. Я тебя ненавижу. Я и моя семья - мы всегда помогали тебе, заботились о тебе. Но ты не умеешь возвращать добро. Ты можешь только все портить! Из–за тебя погиб Фред, я лишилась брата, не говоря уже о том, что испытала мама, Джордж. Но похоже, уже причиненного вреда тебе оказалось мало и ты решил испортить жизнь еще и мне. Что ж, поздравляю, у тебя это отлично получилось!

Джинни сама уже не понимала, что именно говорила, но все это было ради достижения единственной цели - ударить побольнее, задеть за живое, заставить страдать также, как и она. И, судя по тому, как побледнел Гарри, у нее получилось хоть немного.

Взметнув копной рыжих волос, девушка выбежала из раздевалки, а в голове все еще звучали его слова. Жестокие, но от этого не менее правдивые.

Не трать слез, Джинни… я не люблю тебя…

Гермиона вышла из библиотеки с огромной стопкой книг по Древним Рунам, моля Мерлина о том, чтобы не потерять их по дороге. Сегодняшний вечер она решила всецело и полностью посвятить подготовке к заветным экзаменам, до которых осталось только 4 месяца, что по меркам Гермионы было ничтожно малым сроком. Поэтому, начать готовиться следовало уже сейчас.

Доставив книги в комнату, Гермиона направилась на ужин в Большой зал. Тренировка по квиддичу уже должна была закончится, поэтому, подходя к гриффиндорскому столу, она очень удивилась, застав там только Рона. На данный момент, такой расклад был хуже всего. Весь сегодняшний день Гермиона думала о том, как лучше преподнести Рону новость о «них с Гарри». Учитывая вспыльчивый характер Уизли и то, что он никогда не умел сдерживать собственные эмоции, Грейнджер опасалась, что последствия этого разговора могут быть необратимы, особенно учитывая то, что Гарри еще жить с ним в одной комнате до конца года.