Heiko2003 - Тёмная Ведьма и Некромант

— Северус, знаешь ли ты еще что–нибудь?

— Говорят, что перед тем, как это случается, на том месте появляется предвестник смерти в виде черного филина, если вы это имеете в виду.

— Похоже на миф, что–нибудь ещё?

— Это всё, что я знаю, но меня беспокоит следующее: как он или она узнают о нападениях? — задумался Снэйп.

— Значит, есть другой шпион, — восхищенно предположил Рон.

— Мне так не кажется, на это не способен ни один Пожиратель, — уверенно ответил Снэйп, беря в расчет и себя.

— Везение? — поинтересовался Ремус.

— Невозможно, тогда хоть одно нападение должно было увенчаться успехом.

— Это неважно, так как сражаются за нас, — размышлял Рон. — Как по мне, то нужно ценить это, по крайней мере, больше не будет побегов из Азкабана.

— Никогда не думала, что скажу это, Рон. — Нахмурилась Гермиона. — Но ты как никогда прав, однако эти методы… они просто непозволительны.

— Посмотрим, удастся ли нам узнать еще что–то об этом незнакомце, — подытожил Дамблдор.

— Подождите! Еще кое–что, — прервал Снэйп. — У меня плохие предчувствия по этому поводу, Альбус. Не пересекайтесь с ним, иначе… мне кажется, он убьет каждого, кто встанет между ним и его целью. Нам на руку, что у него другая мишень… но если мы когда–нибудь попробуем остановить его…

Рон кивнул:

— Мне жаль признавать это, но я полностью согласен.

Снэйп улыбнулся рыжему и одобрительно кивнул, так как сейчас была важна любая поддержка, даже если она от Гриффиндорца.

— Мы будем осторожны с ним, — согласился Дамблдор. — Теперь насчет студентов: мисс Грейнджер, мистер Уизли, надеюсь, АД готова защищать учеников?

— Мы сделали всё от нас зависящее, — ответила Гермиона. — Ученики превосходно освоили ЗОТИ, но никто не знает, как они поведут себя в битве, кроме того, без Гарри, который был их лидером, все продвигается не так хорошо, как в прошлом году.

— Спасибо. Ремус, Тонкс и Бруствер будут сопровождать поезд, к сожалению, не могу отправить Северуса с вами, так как попросту не хочу поставить под угрозу его анонимность.

Подростки кивнули.

— Вы действительно верите, что нападение состоится? — обеспокоенно поинтересовалась Молли.

— Теперь, когда Волдеморт стал таким раздраженным, всё возможно, он даже прекратил поиски Гарри, как мне кажется. И если он решится ударить — он будет бить туда, где будет больнее всего.

Женщина согласно кивнула.

Несколько дней спустя подростки сидели в своем купе и обсуждали прошедший год.

— Жаль, что Гарри не с нами, — вздохнула Джинни.

— Он объявится в этом году, — успокоила её Гермиона.

— Но в АД он выучил бы намного больше, чем сам. Разве он не чувствует себя одиноким?

— Я так не думаю. Из тех писем, которые он отправил нам, стало понятно, что он в порядке и вскоре вернется, и тогда, может быть, тебе удастся совратить его, — поддразнила Гермиона.

Джинни покраснела, а Рон простонал:

— Лучше бы ему держать себя в рамках приличия, или я за себя не отвечаю!

— И не думай вмешиваться, Рональд Уизли, — строго заявила Гермиона. — Иначе ни одного поцелуя больше от меня не добьешься.

— Не честно, — простонал рыжий.

— А что он скажет, когда узнает, что вы вместе? — спросила Джинни.

— Мы думаем, он не будет против, — побледнев, ответила Грейнджер.

— Вы не сказали ему?

— Мы всё ещё не отправляли ему писем, ты же знаешь, — оправдался Рон.

— Да, но вы должны сказать ему об этом, как только увидите. Вы же помните, что он не прощает больше, — напомнила Джинни. — Он по–прежнему не простил вас… и меня за то, что мы сделали прошлым летом.

Рон ничего не ответил и лишь задумчиво всматривался в пейзажи за окном.

— Черт, — пробормотал он.

— Что? — встревоженно спросила Гермиона.

— Черный филин летит рядом с поездом.

Обе девушки выглянули в окно: напротив них летела чёрная птица и, казалось, смотрел на них, пронзительно ухнув, она исчезла из поля зрения.

— Вы думаете, слухи правдивы? — перепуганно спросила Джинни.

— Не помешает предупредить АД, — по делу заявил рыжий.

Гермиона кивнула и активировала заколдованные монеты, предупредив всех о большой опасности.

— Надеюсь, это случайность, — взмолилась Джинни.

Её молитвы не были услышаны: не прошло и пятнадцати минут, как раздался взрыв и послышался жалостливый скрип тормозов. Как только поезд остановился, с их стороны показалось десятка два Пожирателей, все они обстреливали поезд взрывными заклинаниями. Окно купе разбилось и накрыло подростков волной осколков, к счастью, никто серьезно не пострадал, кроме Рона, сидящего у самого окна.

Внезапно раздался пронзительный крик таинственной черной совы. Рон едва слышно хихикнул, так как все Пожиратели мигом подняли встревоженные лица к небу. Его улыбка так и застыла на лице, когда между поездом и Пожирателями возникло облако. Лишь тьма и смятение исходили от него, студенты сразу ощутили слабость и безразличность, став обыкновенными наблюдателями.

Когда туча мрака растаяла, перед ними появился высокий плечистый волшебник. На нем была темно–багровая, почти черная мантия с глубоким капюшоном, скрывающим лицо. Но самое интересное оказалось в его руках: посох в шесть футов длиной с замысловатым камнем вверху, слегка пульсировавшим темно–алым светом.

— Посох? Кто же способен на такое? — возопила Гермиона.

— Похоже, что этот парень, — отрешенно проговорил Рон.

Они видели, как человек, не промедлив ни секунды и никого не предупреждая, просто посылал заклинание за заклинанием в толпу пожирателей, не произнеся при этом ни слова. Лучи, срывавшиеся с посоха, настигали свои цели, разрывая их на куски и заставляя Пожирателей оторопеть от ужаса. Подростки содрогнулись, когда увидели, что парень начал пользоваться зелеными лучами смертельных заклинаний: разница была лишь в том, что все они были словно облачены легкой темно–багровой дымкой, под стать мантии незнакомца. Пожиратели пытались пользоваться щитами, но лучи все до одного поражали цели, так и не встретив препятствий.

— Он просто убивает их, — заикаясь, проговорила Гермиона.

— Скоро они опомнятся и сбегут, — успокоил Рон.

Как на замедленной пленке они видели, что незнакомец, подняв посох и подождав мгновение, пока камень вспыхнет алым, обрушил его оземь — красная сфера накрыла парня, и в следующую секунду его окружила стена кровавой пентаграммы с рунами.

— Что это? — спросил у подруги Рон.

— Я… я не знаю, возможно, ритуал какой–то.

Незнакомец начал петь на старинном неизвестном языке, и их пробила дрожь, заставляя давиться чистым детским страхом.

— Он больной, — проговорил Рон, ощущая, как его кишки норовят вывернуться наизнанку, не спросив при этом разрешения хозяина.