Jero3000 - Александр Н. и месть волшебного мира

— Разумеется, мой мальчик, — Дамблдор грустно улыбался, и парень бы даже пожалел старика, если бы не был так зол. — Я буду слушать ваши указания, ведь вы, несомненно, знаете о нашем мире больше, чем кто–либо другой.

— Должен был знать, — поправил Саша. — Но не знаю. Сам уже жалею, честное слово. Ладно, пойдемте завтракать, а к вечеру я что–нибудь придумаю. Только и вы без дела не сидите.

— Пароль — «Лимонный шербет», — сказал директор и удивленно взглянул Саше в спину поверх очков–половинок.

— Где ты был? — накинулась на парня Гермиона, как только тот уселся за Гриффиндорский стол. Саша шикнул на нее, заметив, что Малфой навострил ухо и уже прислушивается к начинающемуся разговору.

— Потом поговорим. Есть охота.

Сразу после завтрака Саша утащил друзей в гостиную. Фред с Джорджем заперлись у себя в комнате, и даже не высовывались, а Перси бродил по школе, называя это «Патрулированием коридоров», так что говорить можно было смело.

— Короче, мне просто не спалось, и я сходил к директору.

— А почему такая секретность? — недоуменно пожала плечами Грейнджер.

— Потому что я, оказывается, понимаю змеиный язык. Уж не знаю, какое это имеет отношение к Наследнику, но почему–то мне рекомендовали заострить на этом внимание.

— Да ты что! — выдохнул Рон, а Джинни просто тихо пискнула и свалилась с кресла.

— И что в этом такого?

— Не вздумай больше никому об этом рассказывать, — затараторила Грейнджер. — Дело в том, что змеиным языком владел Салазар Слизерин, поэтому змея и изображена у него на гербе факультета. Ты только представь, что начнется, если об этом еще кто–то узнает. Тебя мигом объявят Наследником.

— Да они, как бы, уже, — вздохнул Саша, вспомнив жаркий спор ребят с Хаффлпаффа. — А с чего ты решила, что Слизерин говорил со змеями?

— Потому что это написано в «Истории Хогвартса». Принеси–ка свой экземпляр.

Саша поплелся в комнату и вернулся ровно через минуту, неся в руках толстенькую книгу. Грейнджер чуть не оторвала ее вместе с руками и принялась в сотый раз перечитывать вслух историю о Тайной Комнате и пару дальнейших страниц. Парень, понимая, что это надолго, устроился поудобнее в кресле.

— Так, ребятки, назрел вопрос, — девочка закончила чтение, и Саша потянулся. — Если змея изображена на гербе, и Салазар говорил со змеями, то может и его питомец из Тайной комнаты имеет отношение к ползучкам?

— Может, — растерянно проговорила Гермиона. — А как узнать наверняка?

— Тебе очень понравится ответ, — пообещал Саша и поднялся из кресла. Путь его лежал в библиотеку.

Остаток каникул парочка провела в библиотеке. Рон наотрез отказался сидеть с ними и развлекал Джинни тем, что целыми днями играл с ней в снежки. Впрочем, Саша справедливо заметил, что для мозгового штурма хватит и их с Грейнджер.

— Я вот одного не могу понять, — проговорил парень, откладывая в сторону тяжеленный том, датированный пятнадцатым веком. — Как эта хрень до сих пор жива, раз припер ее сюда еще Салазар. Это ж лет шестьсот прошло.

— Я не знаю, — протянула Грейнджер.

— Может, мы где–то не там ищем? — выдвинул Саша слабое предположение, укладываясь на стопку книг, которые они уже изучили. Из всех животных, мифических и не очень, под их ситуацию подходила только медуза Горгона, но никаких свидетельств о том, что именно это создание поселил в школе Слизерин, не было. Высказав эту теорию вслух, парень принялся ждать ответа Гермионы.

— Не думаю, что она дожила бы до наших дней. Ей нужно было бы продолжать свой род, а мы четко знаем, что тварь была одна.

— О, да, если бы шестьсот лет назад тварей было две, то сейчас их была бы уже пара тысяч. Орда голодных чудищ в школе для юных волшебников. Просто отлично.

— А может, Салазар влюбился в Горгону, — робко предположила Грейнджер. — Ну, она все–таки женщина.

— О, да. Сошлись на почве общей любви к змеям, — нервно хохотнул Саша. Времени на исследования почти не оставалось, ведь уже на следующий день должны были приехать все ученики, а провести еще семестр в страхе не хотелось. — Думай давай.

В библиотеке воцарилась тишина, изредка прерываемая шелестом страниц.

— Что ж я не умер в раннем возрасте, когда была такая возможность, — протянул Александр спустя еще два часа. — Тварь, которая подходит по длительности жизни, не подходит по убойной силе. Тварь, которая подходит по убойной силе, столько не живет. Замкнутый круг прямо.

— А кто там подходит по длительности жизни? — Гермиона приободрилась и отложила свою книгу.

— Вот, полюбуйся, — Саша пододвинул книгу к девочке, и та принялась читать вслух:

«Из всех чудовищ и монстров, коих можно встретить в наших землях, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несет путем диковинным, небывалым, ибо кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели с ним кто очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особенно боятся Василиска пауки, ибо он есть враг их смертельный. Сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него».

— Думаешь, это Василиск? — прищурилась Грейнджер. — В принципе, все сходится: это змей, да и живет он достаточно долго. Помнишь, мы видели, как пауки убегали?

— А я перед нападением на Джастина встретил Хагрида, — задумчиво протянул Александр. — Кто–то душит петухов. Наверняка, Наследник убирает возможные опасности для своего питомца.

— Ну, и почему же ты говоришь, что Василиск не подходит нам по убойной силе?

— Потому что его взгляд убивает нафиг насмерть, а наши пострадавшие просто окаменели, — напомнил Саша, тыкая пальцем в нужную строку.

— А ведь если подумать, никто не встречался взглядом с Василиском, — выдала Грейнджер после десяти минут раздумий.

— Ну, Джастин мог увидеть его через Ника. Сэр–пэр Николас не мог умереть второй раз, но умудрился спасти Джастина. Это если по факту.

— А кошка наверняка увидела отражение в луже. Помнишь, Миртл затопила тогда туалет и вода вытекла в коридор. А вот Дин…

— Блин! — Саша хлопнул себя ладонью по лбу. — Я ведь сам посоветовал ему взять тарелку супа.

— Точно, — закивала Гермиона, — ты еще сказал ему смотреть, чтобы не расплескал. Наверное, он смотрел в тарелку и увидел там отражение Василиска.

— Грейнджер, к тому, что ты заучиваешь слова МакГонагалл и других учителей, я привык, но учить мои реплики — это перебор.

— Я просто хорошо запоминаю информацию, — пожала плечами Гермиона. — Главное, мы поняли, почему все просто окаменели. А ведь могло быть намного хуже.