Кицунэ Миято - Настаивать два часа и принимать после победы

— Энни сказала что–то не так? Энни накажет себя, хозяин Северус!

— Нет. Я запрещаю тебе наказывать себя, — вздохнул он, с понятливым и спокойным Трикси уже позабылось, какими своеобразными могут быть домовые эльфы, особенно молодые. — Я спущусь через пятнадцать минут.

На стуле обнаружились его аккуратно сложенные вещи: глухой сюртук, мужская сорочка, брюки, носки, мантия, шейный платок, на полу стояли начищенные ботинки. В углу, рядом с изголовьем кровати, имелся здоровый платяной шкаф, заглянув в который Северус обнаружил как маггловскую так и нормальную одежду. Гарри любил одеваться в футболки и джинсы, по крайней мере в домашней обстановке предпочитал их, словно и не подозревал, как сексуально выглядит в нескромно обтягивающих вещах. Северус выудил из выдвигающегося отсека чистое нижнее бельё, и прошёл в ванную комнату.

После контрастного душа, взбодрившись, он снова подошёл к шкафу. Выходить на завтрак к Гарри при полном параде, когда в доме только вдвоём, не считая эльфов, показалось смешным. Размер одежды, после того, как Поттер подрос и возмужал, у них практически совпадал. Примерив чёрную футболку с какой–то небольшой вышитой в углу эмблемой и тёмно–серые джинсы, Северус убедился, что магической подгонки одежды не понадобится. Посмотрев в зеркало на беззащитно оголённую шрамированную шею, он заколебался, не повязать ли всё–таки платок. В полумраке спальни — это одно, а вот так при свете дня демонстрировать своё уродство?.. Не испортит ли это аппетит его любимому человеку? Хорошо ещё, что со смертью Волдеморта чёрная метка пропала с предплечья, а то бы он никогда не осмелился на такой короткий рукав.

Всю сознательную жизнь Северус наращивал свою броню, ему было плевать на отношение окружающих, насмешки, неприязнь, ненависть, но Гарри — совсем другое дело. Мнение любимого человека было для Северуса очень важным. Гарри никогда, согласно давней просьбе, не высказывался насчёт шрамов, и в постели не было никаких заминок или брезгливости, когда Поттер их касался или даже целовал, но это совершенно не мешало иногда накатывающим приступам мнительности. Сегодня тебя любят, ты дорог, а завтра на тебя могут посмотреть, как на пустое место, объявив, что кому нужен старый уродливый бывший Пожиратель Смерти. В конце концов, он стал не нужен Лили и из–за меньшего.

— Доброе… утро… — запнулся Гарри, когда повернулся, чтобы поприветствовать Северуса. — Ух, я тебя даже не узнал на миг! Отлично выглядишь.

Северус с легким недоумением посмотрел в зелёные глаза быстро подошедшего к нему Поттера, в которых сияло неприкрытое восхищение. Его тут же обняли и очень нагло облапали, носом Гарри зарылся в его распущенные и ещё немного влажные после душа волосы, а зубами тут же прихватил оголённую шею, посылая сладкую дрожь по всему телу.

— М-м?.. Кто–то решил меня соблазнить с утра пораньше? — жарко зашептал Поттер и Северус через тонкую ткань джинсов почувствовал, что это не просто комплимент, и его любовник очень даже серьёзно и твёрдо настроен и весьма настойчиво ведёт его к дивану гостиной.

— Через час у нас гости, так что, к сожалению, надо поторопиться, — деловито расстегнул молнию и спустил с него штаны вместе с бельём Гарри. Северус было дёрнулся, но застонал, когда его также весьма заинтересованное достоинство быстро облизали и почти целиком заглотили.

— Мерлин, Гарри! — выкрикнул он, выгибаясь на диване.

Стало совсем не до каких–то вопросов и выяснений кого они ждут. Мир сузился до ощущения жаркого рта вокруг члена, горячего языка, потирающего головку и уздечку, пульсации магических потоков, которые словно все переместились к паху. Гарри сжал его бедро, и весь мир словно взорвался в ослепительной вспышке наслаждения…

Гарри выглядел, словно сытый довольный кот: лениво и медленно жмурил зелёные глаза, на губах играла мечтательная полуулыбка, на лице застыло выражение счастья и полной расслабленности. Северус с наносной невозмутимостью пил кофе, который старый домовой эльф Блэков магически поддержал горячим, пока они, наконец, не приступили к завтраку. Хотелось, чтобы это утро не кончалось.

Гарри с аппетитом съел яичницу с беконом, затем захрустел тостом с маслом и джемом, запивая тот апельсиновым соком.

— Кого мы ждём? — всё же спросил Северус, размышляя, не переодеться ли ему перед приходом гостей. Эльфы уже убрались в гостиной, а они привели себя и одежду в порядок.

Гарри от его простого вопроса словно очнулся, стряхивая с себя очарование приятной утренней неги, нахмурился и посмотрел растерянно.

— Ждём?.. Точно! Я чуть не забыл!..

Северус еле сдержался, проглотив едкий комментарий по поводу забывчивости некоторых, так как с некой гордостью для себя констатировал, что причиной такой рассеянности стал он сам, решивший продефилировать в столь откровенной маггловской одежде.

Камин вспыхнул, и из него вышагнули Джеймс и Альбус в сопровождении Гермионы Грейнджер, теперь — Уизли.

— Доброе… утро, — поздоровалась бывшая Грейнджер с округлившимися глазами разглядывая Северуса. — Здравствуйте, профессор Снейп.

— Я давно не ваш профессор, миссис Уизли, — ответил он, склонив голову в приветствии.

— Мистер Северус, здравствуйте! — хором поздоровались дети Гарри.

— Ого, какой клёвый у вас шрам, мистер Северус! — Альбус со своими восхищёнными зелёными глазами был копией отца. — Это вы получили во время войны? Вы крутой!

Рядом медленно выдохнул Гарри, которого, похоже, несдержанность сына напугала и расстроила больше, чем Северуса, который в отражении глаз ребёнка отчего–то всё увидел не в таком мрачном свете, как обычно. Когда чего–то боишься и прячешь, люди это чувствуют, а вот мальчик решил, что шрам — это здорово.

— Да, — снисходительно ответил он Альбусу, — это мне оставила гигантская магическая и крайне ядовитая змея Волдеморта, которая хотела отправить меня на тот свет.

— Круто! — выкрикнули хором Джеймс и Альбус, на лицах которых было написана живейшая зависть.

— Жаль у папы не осталось его шрама в виде молнии, — вздохнул Джеймс, — но иногда он наколдовывает его, какой он был.

Северус вспомнил, что действительно в некоторых фотографиях «Пророка», особенно посвящённых майским дням памяти, Гарри был со своим шрамом, тогда как в реальности шрама не было.

— Поверь, я только рад этому, Джей, — усмехнулся тот, потрепав макушку старшего ребёнка. — Почему бы вам с Алом пока не попить молока или чая? Энни испекла маффины.

Пацаны, обгоняя друг друга, убежали в столовую.

— О, Гарри, так вы с профессором Снейпом?.. — смущённая Гермиона оторвалась от стены с колдографиями, которую изучала, пока они разговаривали с детьми и, проследив за её взглядом, Северус обнаружил на «семейной стене», на которой Гарри был с детьми ещё и январскую колдографию их вдвоём, плечом к плечу. В последнюю секунду Гарри на фото чуть поворачивался к нему, и улыбался робкой счастливой улыбкой.