Ариша - Ушедший

Она осмотрела себя в зеркало и, решив, что готова, вышла из комнаты. Выключила общий свет в квартире, оставив только светильники. Падме не знала, как он сейчас к ней относится, как воспринял и пережил всё это, но знала, что он придёт поговорить с ней. Последние лучи солнце исчезли за горизонтом, оставляя свои разводы по темнеющему небу. Приготовившись ждать, она присела на стул, открыв рабочие документы, которые не успела разобрать днём.

От неожиданного двойного стука, она вздрогнула и обернулась.

Он стоял у порога, скидывая капюшон, но не решаясь сделать шаг вперёд, как бы спрашивая её разрешения. Падме выпрямилась, оставшись вполоборота, положив руку на спинку стула, приветственно кивнула. Получилось как-то робко, странно… Она растерялась под его выразительным взглядом, по которому так скучала, и сразу же запретила себе думать об этом. В его улыбке читалась растерянность, он не знал с чего начать. Она тоже не знала… весь её план, её настрой, её собранность, всё пропало и растворилось в неистовом желании подбежать, обнять, поцеловать …

— С возвращением в столицу, Милорд, — ничего умней не придумала она.

— Я очень скучал, родная.

Интонация в голосе была пропитана извинениями, сожалением, радостью… она не выдержала его взгляд, и опустила глаза в пол, не замечая, как по щекам потекли слёзы. Понимание, что его отношение осталось прежним, стало мучительным.

— Родная моя, — он тут же оказался около неё, присев на одно колено. — Я вернулся за тобой, — и прижался губами к её руке, вызывая гамму эмоций внутри неё, которую холодный разум тут же закрыл.

Падме растерянно посмотрела на него, голос дрогнул:

— Вернулся за мной?

— Да, родная. Наша столица практически достроена.

От изумления она поднялась и отошла в сторону:

— Какая столица, Энакин? Мы живём в Республике, наша столица Корусант.

Он слегка нахмурил брови, поднимаясь. Она чувствовала его изменения, его движение, его незаметную ауру. Он постучался как гость, но держался как хозяин.

— Ангел мой, Республика уже труп, будущее за нами, — он настойчиво приближался, несмотря на её отступающие шаги. — Ещё пара месяцев и Риазиль расцветёт краше Тида. Он станет столицей, под нашим контролем все необходимые ресурсы для развития полноценного самостоятельного государства. Мой флот достаточно окреп для удержания существующих границ, и это не предел.

— Энакин… — она растерялась, она не знала, что территория и сила БМФ возросла настолько, чтобы развиться до самостоятельного государства. И новая столица – зачем? Они должны восстановить Республику! Он хочет бросить дело, за которое они сражались… — Ты разбиваешь мне сердце… — она присела на диван, в попытках собраться.

Как он мог? Многие политические деятели могли и создавали свои собственные Империи, но не Энакин… они же вместе боролись за единение, за демократию, за мир…

— Ну что ты, родная, — он снова оказался с ней рядом, завладев её руками. — Я очень много думал о сложившейся ситуации… — она подняла на него взгляд, пытаясь убедится: не кошмар ли это? Неужели это он, Энакин Скайуокер, произносит эти слова? Ему не свойственны были ни слова, ни интонации, ни… — Я понимаю, насколько тебе тяжело это принять, но Сенат погряз в коррупции и дрязгах. Весь строй Республики сгнил до костей… Новая Империя Палпатина лишь подтверждение тому, что Республика мертва.

— Палпатин… — она пыталась взять разговор в свои руки, вывести его рассуждения в нужное русло… в конце концов – дипломатия её конёк.

— Я убью Палпатина, и его новое детище развалится на куски.

— Энакин, дело не в Палпатине…

— Да, дело в структуре, которая разваливается…

— Республика существовала сотни лет…

— И ей пора умереть.

Падме вновь встала, прижимая к себе руки, на них ещё ощущалось его прикосновение:

— Энакин, ты должен поддержать Сенат, ты должен поддержать нас. Галактика погрязла в бесконечной войне, мы должны всё это остановить! Объединить звёздные системы! Централизовать управление и вернуться к демократии.

— Нам не нужна для этого Республика и Сенат. Всё это данным-давно стало миражом, — он развёл руками и бессильно опустил их. — Мы сможем, постепенно, не сразу, вновь объединить Галактику под единым знаменем, но сначала надо разрушить старое. Нельзя строить новый корабль, беря прогнивший каркас.

— Энакин, Республика – это не только название, политическое управление и строй, это жизни миллиардов живых существ! Как ты можешь об этом так говорить?

— Как?

Она не узнавала его, у неё было слишком мало времени, отсутствие информации о БМФе и о нём самом, слишком мало сил, если бы она смогла успокоиться, угомонить раздирающие её на части эмоции и вытереть слёзы. Что он с ней делал? Почему она не может разговаривать с ним, как со всеми остальными? Почему мозг отказывается работать сейчас, когда он рядом, когда это так важно! Она готова была разрыдаться от бессилия над самой собой. От раздирающего желание обнять его, поцеловать и забыть весь тот бред, который он наговорил.

— Энакин, я умоляю тебя, ради жизней всех тех, кого ты спас во время Войны Клонов, ради миллиардов жителей Республики, я молю, выступи завтра перед Сенатом, объяви суверенитет Белого Флота, вступите в состав Республики, оставаясь независимым государством.

Он наклонил голову набок, слегка ссутулившись, стараясь удержать её взгляд:

— Ради миллионов жителей Республики? Почему не ради тебя? Не ради нашей семьи?

Эта спокойная интонация сводила её с ума. Мужчина, которого она столько лет любила, которого, как она думала, знает, открывал новые стороны себя. Перед ней стоял Лорд – сильный, непоколебимый лидер, который должен был быть её соратником, но не был, который говорил о разрушении того, ради чего она жила и боролась, и спрашивал, как муж. Падме не выдержала этого и отвернулась к окну, смотря на город, полностью погружённый в ночь. Он подошёл к ней вплотную, нежно погладив по щеке, убирая спадавшую прядь с лица. Падме подавила новый поток слёз.

— Слухи о тебе и Органе – правда?

Она нервно сглотнула, начиная дрожать под его взглядом. Ком истерики свернулся в груди, грозясь вырваться.

— Энакин, мы сейчас говорим о возможности присоединения БМФа к Республике, о вопросе межгалактической важности… — она выскользнула, отходя к стулу.

— БМФ никогда не присоединится к Республике, — жёстко и холодно констатировал своё решение Лорд, не спуская с неё взгляда.

— Ты не можешь обречь…

— Могу.

— Энакин… — в бессилии она вновь села на стул, закрывая лицо рукой, позволяя солёной воде потечь по щекам. Она не знала, что сейчас делать, не знала, что теперь будет. Он был их надеждой, он был её надеждой…