Raavasta - Нумерос 78 (СИ)

- А я не говорил, что мое полное имя Шайтано Мол Кто-то Нацу?

Ишшин громко хмыкнул.

- Ладно, раз выяснилось, что ты по делу, то забирай свои цитрусы. Только одно скажи, с какого ты вообще их впарил моему балбесу?

- Ну, - мне оставалось лишь пожать плечами, - так получилось. Больше было некому.

Несмотря на то, что Ишшин вроде как выдал мне карт-бланш на перемещение туда и обратно, тяжелый взгляд шинигами неотступно сверлил мне спину всю ту минуту, что ушла на выполнение квеста по поиску авоськи в полутемной кухне.

- Куросаки-сама, а я тут подумал... Вам помощь в работе клиники не нужна?

- Помощь? От пустого?

- Ага, - я вообще-то уже почти ушел и стоял буквально в дверях, но удержаться так и не хватило сил. - Меня ж никто не видит из смертных. И вот, допустим, идет себе человек в двух кварталах от вашей больнички. Оп, поскользнулся, упал, закрытый перелом. Потерял сознание, очнулся - гипс и душевная улыбка доктора Куросаки. И счет за услуги!

Судя по поджатым губам и глазам, устремленным к потолку, Ишшин всерьез задумался. Но, похоже, Великая Жаба владела его душой куда меньше, чем у Урахары.

- Не-е-е, так нельзя, Нацу-кун.

- Почему?

- Клятва Гиппократа. "Не навреди"!

- Так, Куросаки-сама, я ж из команды плохих парней! Мне ж можно!

- Нацу-кун, - взгляд Ишшина стал очень недобрым. - Даже и не пытайся.

- Но отблагодарить-то вас как-то за гостеприимство я должен?

- Нацу-кун... Узнаю что - в фундамент замурую...

Мда, и Тессая сверху печать влепить попросит. С этого станется.

- Как скажите, Куросаки-сама! Привет, Ичи-куну!

* * *

- На что ты надеешься, Ичи? У тебя ведь нет ни единого шанса.

- У меня нет шанса?! Тебе голову напекло?!

- Здесь нет солнца, Ичи-кун.

А вокруг, куда не бросишь взгляд, и вправду царила лишь вечная ночь Уэко Мундо, да перекатывались барханы из серого песка. Двухметровая фигура Шайтано, возвышавшаяся над Ичиго, продолжал потешаться.

- Я ведь просто раздавлю тебя, как клопа, Ичи.

- Ты самый слабый нумерос Лас Ночес! Я побеждал тех, кто был сильнее тебя!

- Сильнее меня? - безумное лицо Нацу исказилось от приступа утробного хохота.

- Да у тебя почти не осталось реяцу!

Смех арранкара стал еще громче.

- Ичи, Ичи, - произнес, наконец, Шайтано слегка успокоившись. - Ты разве не знаешь, что при слишком большой разнице в уровне духовной энергии, тот, кто слабее, иногда вообще не может уловить пределов могущества того, кто сильнее?

- Врешь, - Ичиго отрицательно замотал головой. - Ты был тогда слабее Улькиорры в его не высвобожденной форме! Разве Айзен не принял бы тебя в Эспаду, будь ты настолько силен, как пытаешься мне доказать.

- Глупенький маленький Ичи, - очертания Нацу стали расплывчатыми, и на пустыню обрушился непроглядный мрак, в котором сияла лишь пара огромных сапфирных глаз. - Айзен не сделал меня одним из Эспады лишь по одной причине. Просто он, как и ты, тоже не сумел почувствовать настоящего МЕНЯ!!!

Пол спальни больно врезался Ичиго в лицо. Ругнувшись, Куросаки выпутался из одеяла и сел обратно на кровать.

- Белобрысое ничтожество, - процедил сквозь зубы временный шинигами, но уверенности или успокоения это ему так и не принесло.

* * *

То ли я такой везучий, то ли даже гении иногда ошибаются. Или правду говорят в народе, хорошей защиты от настоящего дурака не придумаешь. Никаких ограждающих барьеров и прочих кидо мне так и не попалось. В общем, в лавку к Киске я залез самым банальным образом через слуховое оконце на кухне.

Побродив на цыпочках по дому и стащив упаковку орехов в торговом зале, я, ориентируясь по источникам храпа, все-таки отыскал за бумажными перегородками столь нужного мне пациента. Многострадальная сумка с мандаринами и заранее заготовленной запиской, содержащей пожелания удачи и скорейшего выздоровления, осталась в изголовье у Садо. Поборов желание, поискать теперь еще и комнату Йоруичи, я с чувством выполненного долга ретировался обратно, но на пути моего отступления неожиданно возникло внушительное препятствие.

Вся кухня была мерно освещена бледно-желтым светом, струившимся из-за приоткрытой дверцы холодильника. Над самой дверцей угрожающе топорщился и шевелился из стороны в сторону гребень огненно-красных волос. Из глубины морозильной камеры раздавалось приглушенное, но очень смачное и жадное чавканье.

Мой палец нащупал выключатель на стенке и резко дернул его вверх.

- Стоять на месте! Ночной дожор! Всем выйти из холодильника!

Под грохот переворачиваемых тарелок, умудрившись опрокинуть половину на себя, мне под ноги вывалился изрядно перепуганный лейтенант шестого отряда.

- Ага! Попался! - обвинительный перст уткнулся Рэнджи в нос. - Вот так-то, салага! Взят на месте преступления с поличным!

Распахнув перегородку, на кухню, размахивая тростью, влетел Урахара.

- Что здесь происходит?!

Но ответить сразу я не смог. Потому как давно меня так не пробивало на "хи-хи". Нет, пижама в зелено-белую полоску - это еще ладно, к такому я был готов. Но ночной колпак в тон одеянию и тапочки в виде зайчиков Чаппи...

- Во, дед, смотри, какого я у тебя в кладовке хомяка нажористого поймал, - выдавил я, наконец, проржавшись, под взглядами шинигами полными недоумения.

Абараи попытался что-то возразить, но поскольку за щеками у него действительно еще было что-то набито, у лейтенанта получилось лишь издать невразумительное "ням-чаф" да рассыпать по полу немного крошек.

- Ты, расхититель социалистической собственности, тебя, что не учили, не разговаривать с набитым ртом?! - от вида арранкара, читающего ему нотацию, Рэнджи все-таки немного подзавис. Офицер попытался сразу проглотить содержимое ротовой полости, но потерпел фиаско. - Сначала прожуй добро скомунизженное, а потом уж пыхти, ёжик-нахлебник!

Киске, тем временем, осмотрелся по сторонам и, похоже, сложил в голове случившуюся картину. Грех было бы не воспользоваться ситуацией, но меня немного опередили.

- Нацу, а что ты тут вообще делаешь?

- Я? Мандарины принес.

Сам сказал, и сам опять смеюсь, потому, как только потом дошло, что по ситуации один в один сплагиатил анекдот про Штирлица и апельсины. И все-таки вернемся к важному!

- Кстати, дедун, раз я тебе такого вредителя изловил, может, теперь-то мне трохи дашь на карманные расходы? Я тебе за них даже отчитаюсь, если что...

- Нацу, будь другом не шевелись...

От вида лезвия Бенихимэ, выходящего из ножен-трости, мне вдруг сразу вспомнились все мои другие неоконченные дела.

- Дед! Ты - жлоб!

Каким-то чудом я сумел проскочить через всю кухню, не используя сонидо, и вылететь в окошко, до того, как Киске произнес заветные слова. Моей единственной моральной компенсацией после столь поспешного бегства из магазина оказалась выломанная рама, оставшаяся болтаться у меня на шее на манер хомута.