Luna the Moonmonster - Туда и обратно

В голове Джинни крутились почти те же самые мысли. На первом курсе у нее возникли сильные чувства к юному спасителю. Сначала это была влюбленность, но с тех пор, как они отправились в путешествие сквозь время, она полюбила в нем именно того человека, кем он был. Ее убивало видение того, через что пришлось пройти Мальчику — Который-Выжил за все эти годы, каждое испытание постепенно изнашивало его. Она видела его взлеты и падения, но по–прежнему любила. И всегда будет любить, неважно, сколько его времени отнимают другие. Последний месяц стал для нее пыткой. Гермиона и Рон тоже скучали по своему другу, но они могли положиться друг на друга. У Глена была мама, а Северус большую часть времени был сам по себе. У Джинни же никого не было. Она не могла поговорить со своими старыми школьными друзьями, ведь она слишком повзрослела, а они были слишком юны для нее. Теперь Гарри вернулся, и она не отдаст его никому.

Когда Джинни и Гарри, наконец, разомкнули объятия, юный вампир попал в руки остальных друзей. Северус, по очевидным причинам, не приветствовал его, но при взгляде на главный стол было заметно, как на губах Мастера Зельеваренья играет легкая улыбка. Когда волнения улеглись, Гарри направился к гриффиндорскому столу, где однокурсники стали засыпать его вопросами. В течение десяти минут он отвечал, насколько хватало сил, а потом извинился и вышел из зала, ведя Джинни за руку, за ними по пятам последовали Гермиона, Рон и Глен. Выйдя в коридор, он положил руку на ближайшую стену и впустил маленькую группу в тайную комнату. Через пять минут к ним присоединились Северус, Хизер, Тея и Пивз, а также Сириус и Ремус, которого вызвала тетя Гарри. Когда все устроились, начался неизбежный допрос.

— Как ты себя чувствуешь, Гарри? — Сириус первым задал вопрос, о котором все, несомненно, думали. Вот только Сириус на своей шкуре испытал заключение в Азкабане, а у остальных такого опыта не было.

— Ну, бывало и лучше, — честно ответил он. — Азкабан, конечно, не самое приятное место в мире, но я выжил. Мой ментальный дар неимоверно помог мне, сдерживая дементоров почти три недели. Еще я слегка позабавился с Фаджем, это поддержало мой дух.

После вопросов о Фадже Гарри рассказал им всю историю. При описании, как Министр с криками выскочил из камеры, все хохотали добрых десять минут. Корнелиуса Фаджа по разным причинам презирала большая часть собравшихся, так что рассказ Гарри о том, как он потешался над ним, определенно сделал этот день светлее. Когда все успокоились, Гарри поведал о том, как его ментальные щиты постепенно ломались на протяжении третьей недели, позволяя дементорам все сильнее воздействовать на него. Взгляд его стал тревожным по мере повествования о событиях, которые ему пришлось снова пережить. По большей части это была смерть его родителей, время, проведенное в штабе Гриндевальда. Глен заплакал, когда его отец упомянул, что самым больным воспоминанием стал момент, когда ему пришлось покинуть Тею, узнав, что она носит его ребенка. Привидение склонило голову при этих словах, а Джинни крепко обняла парня, когда он начал плакать. Наконец, его рыдания стихли, и он глубоко вздохнул. В нем до сих пор оставалось так много боли, а дементоры вернули его в самые темные отрезки прошлого. И все же слезы помогли освободиться, и никто из друзей не упрекнул его в том, что он сломался. Несмотря на то, что вопрос о душевном состоянии был задан первым, Гарри очень беспокоился о потере человечности и превращении в очередного Темного Лорда. И тот факт, что он расплакался перед остальными, облегчил его ношу и показал, что у него до сих пор есть чувства. Это делало его человеком.

После того, как он успокоился, ребята некоторое время обсуждали ситуацию с Волдемортом, Гарри и Северус сравнили свои воспоминания о собрании, где Темный Лорд озвучил планы нападения. Наконец, Гарри глубоко вздохнул и принял решение.

— Я должен собрать Орден, — медленно произнес он, все тщательно обдумав. — Пока Дамблдор «недоступен», только я могу созвать всех. Сделаю это вечером, это даст нам четыре полных дня, чтобы подготовиться к атаке. Волдеморт считает, что я слаб после заключения в Азкабане, и я должен признать, что не чувствую себя готовым к борьбе, но могло быть и хуже. Волди не знает, что я могу блокировать воздействие дементоров на такой длительный период, так что перед остальными студентами следующие несколько дней мне нужно показывать слабость. Дети Пожирателей доложат, что я в плохом состоянии, несмотря на мое храброе лицо в момент прибытия. Я постараюсь сыграть тонко, как будто я пытаюсь спрятать свою проблему. Нам нужна возможность удивить Главную Змею, когда придет пора, а это даст нам преимущество.

— Что, если кто–то из слизеринцев тебя вычислит? — спросил Ремус. — Ведь они известны своей хитростью.

— Может, они и хитры, Лунатик, — ответил Гарри, злобно ухмыльнувшись, — но ты забываешь, кто я. Я ведь целый год провел на их факультете во время первой войны с Волдемортом. Я несколько раз перехитрил Люциуса Малфоя, и уверен, что справлюсь с нынешними студентами.

— Надеюсь на это, Гарри, ради тебя самого, — сказала, нахмурившись, Хизер.

— Не переживай, тетя Хизер. Со мной все будет в порядке.

Рон решил сменить тему, понимая, что последние пару часов они обсуждали больные и серьезные вопросы. Он был рад, что это было первое мая, и вся школа отдыхала от уроков. Значит, они могли провести весь день, готовя планы для атаки и помогая Гарри расслабиться после серьезного испытания. Рыжий решил, что пришла пора передохнуть от тяжелых разговоров.

— Эй, ребята, — сказал он, — что скажете, если мы слегка развлечемся. Гарри, приятель, ты провел в тюрьме месяц. Думаю, самое время сбросить напряжение!

Гарри засмеялся, быстро поцеловав в щеку Джинни, сидевшую у него на коленях.

— И что у тебя на уме? — спросил он. Рон расплылся в улыбке.

— Вечеринка. Что скажете?

Студенты тут же согласились, решая, кого пригласить сюда. Чем больше, тем веселее. Взрослые изумленно смотрели на них, думая, что в этот раз они не станут действовать как взрослые или учителя и останавливать их. Все они заслужили немного веселья. Глен с энтузиазмом присоединился к планированию. Это будет его первая вечеринка в двадцатом веке, так что ему было любопытно, что делали подростки в эту эпоху.

Через полчаса все было организовано. Фред и Джордж Уизли быстро собрались и отправились в Хогсмит через один из секретных туннелей за покупками. Сев и Хизер неодобрительно посмотрели на них, но после мольбы Гарри быстро смилостивились. Оба они были многое должны юноше, так что один раз можно было закрыть на это глаза. На вечеринку пригласили и других людей, но их было немного. Первым прибыл Юстас, воспользовавшись камином в Корвус Коракс, и привел с собой молодых членов Ордена, Нимфадору Тонкс и Чарли Уизли. Когда все прибыли, Гермиона заколдовала CD-плеер и выбрала летний альбом маггловской поп–музыки. Это устроило всех, и вскоре собравшиеся, включая взрослых, энергично танцевали. В обед близнецы Уизли вернулись с покупками из Хогсмита, среди которых был ящик сливочного пива и две бутылки Огденского Огневиски. Северус нахмурился, когда увидел последнее, но легкий подзатыльник от развеселившейся Хизер заставил его закатить глаза и принять стакан с янтарным напитком. Скоро Чарли предложил то, чего все ождали.