Лицо в ночи - Гарри Поттер и Огненная Дева

Он пронесся, почти ничего не видя, по каким–то тропинкам и вылетел на что–то вроде заваленного мертвыми ветками пустыря… Холод стал еще явственнее, Гарри уже видел дементоров, которые надвигались на него… мелькнула ненормально–веселая мысль, что теперь они будут к нему заявляться каждое лето. В голове по–прежнему было почти пусто, там не звучали голоса родителей, не чувствовалось никакого тумана. Гарри отстранено понимал, что должен что–то сделать, не зря же у него в руках палочка. Когда он успел ее достать, Гарри вспомнить не мог и не пытался.

Что–то такое насчет тепла… Ах да, дементорам не прожить на солнцепеке… так он, кажется, думал два года назад, получая письма от Сириуса… «Проверим…» — мелькнула шальная мысль.

— Инсендио! — пламя охватило все валяющиеся вокруг ветки, но горело оно как–то вяло…

Дементоры все еще надвигались, Гарри смотрел на них, ничего не предпринимая, в голове было почти пусто, он смотрел с неким отстраненным интересом… Вот они уже совсем рядом, огонь почти угас… Какое же от них зловоние! Самый ближний откидывает капюшон… Гарри отстраненно отметил, что это уже второй раз, когда он видит, что у дементоров под капюшоном, ни тебе глаз, ничего другого, лишь воронка — жуткое подобие рта… В голове вновь зазвучали голоса, но тихо, Гарри ощутил беспокойство, перерастающее в страх, но пошевелиться, как и тогда у озера, был уже не в силах…

— Нет, он нужен хозяину живым! Остановитесь! — раздался тот же голос, что накладывал на него Империус. Дементоры никак не отреагировали, ближайший уже положил руки Гарри на плечи, его рот приближался к нему… Гарри захватило некое неописуемое, но совершенно кошмарное ощущения, словно бы его рвут изнутри… Поцелуй еще не произошел, но до него оставались считанные мгновения… Гарри заметил нечто странное, вырывающееся из его рта по направлению к воронке…

— Нет! — вновь воскликнул тот голос. — Авада Кедавра!

Гарри отпустили, он медленно, вернее, ему казалось, что медленно, откинулся на спину и начал падать. Зеленый луч ударил высасывающего его душу дементора, он ударил… и прошел насквозь. Дементор вспыхнул синим огнем, луч, вышедший из него, был золотисто–синим. Дементор обратился в пепел, а луч ударил в угасающее пламя…

Гарри уже упал, глаза закрывались, в последние мгновения он увидел, как неожиданно взметнулось пламя и словно бы сформировалось в некое подобие человеческой фигуры… Дальше была только тьма.

Сознание возвращалось медленно и с болью, несколько раз он уже почти приходил в себя, но потом новая вспышка боли откидывала его назад в беспамятство. Во время первой попытки очнуться у него сложилось впечатление, что его куда–то тащат, во время второй попытки он почувствовал, что лежит на чем–то мягком… А с пятой попытки ему удалось открыть глаза. Боли не было вовсе, где–то на краю сознания колыхнулось недоумение, что эта, ранее адская, боль прошла не оставив и следа. С первого взгляда Гарри узнал гостиную Дурслей, в окно ярко светило солнце, был день, более того, наверное, тот же самый день, прошло совсем немного времени…

Только тут Гарри заметил то, что следовало заметить сразу — он был не один: к дивану, на котором он лежал, было придвинуто кресло, в нем сидела девушка. Одновременно незнакомая и жутко кого–то напоминающая; Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы понять, в чем дело. В ней одновременно угадывались черты Флер, Чжоу, многих других и даже… его матери. Казалось, в ней соединены все самые красивые черты всех виданных им девушек, его пятнадцатилетней матери из воспоминаний Снейпа — включительно. Эта яркая, потрясающей красоты блондинка подняла на него глаза, ярко зеленые, как у него, как и у Лили. Гарри рассматривал ее во все глаза, как–то подсознательно он подметил простую блузку и юбку на ней.

— Я вижу, ты очнулся! — приятным, очень мелодичным голосом произнесла она.

— Вв… — Гарри запнулся, прочистил горло, и попытался еще раз, вышло получше. — Вы кто? — спросил он ее точно так же, как когда–то у Хагрида. Его собеседница как–то странно рассмеялась.

— Хороший вопрос, Гарри! Если бы я знала! — Гарри недоуменно распахнул глаза еще шире, хотя ранее это казалось невозможным.

— Аэээ… — что–то ничего умного ему в голову не шло… — Как так вы не знаете? — тут в голове самую малость прояснилось, и он добавил, нащупывая палочку, которая оказалась в кармане. — И если вы даже не знаете, кто вы, то откуда вы знаете меня?

— Ха… Да, не знаю, вот ты ничего не понимаешь, а теперь поставь себя на мое место, я просто в растерянности! Чувствую себя младенцем, который мигом вырос! — она подозрительно знакомым жестом запустила пальцы в свои роскошные волосы. — Первое, что я помню, это себя на том пустыре, рядом лежишь ты, вокруг теплится огонь, я сама стою в огне, но в тот миг мне было не до того. Эти… дементоры гнались за тем мужчиной, что тебя спас, ибо желал схватить живым… Я смотрела на тебя, и знала, что ты — Гарри Поттер. Тогда я не могла объяснить своих поступков, ибо мысли и знания вспыхивали в голове, словно являясь из ниоткуда. Еще мгновение назад я не знала, где нахожусь, а потом вдруг пришло… знание, иначе не скажешь, я поняла, что это совсем рядом от Тисовой улицы, где живут твои родственники. Можешь даже не спрашивать, откуда я узнала о Дурслях, я понятия не имею! — в ее голосе начала слышаться истерика. — Я схватила тебя в охапку и потащила сюда…

— Ты меня схватила в охапку? — Гарри, конечно, не имел ничего общего с Дадли, но и пушинкой он себя не считал.

— Да… — она недоуменно посмотрела на него, не понимая в чем проблема. Потом до нее дошло, и она посмотрела на свои, в общем–то не бугрящиеся мускулами руки и плечи. — В тот момент я еще ничего не соображала, действовала почти инстинктивно, и тяжести твоей не почувствовала… — Она явно была в растерянности, к уже имеющейся куче необъяснимого прибавилась еще одна загадка.

— Хорошо, будем считать, что проехали.

— Да… Я не помню, как добралась досюда. Твои родственники были совершенно шокированы, ты отправляешься за аспирином, к тому моменту я уже как–то узнала это, а возвращаешься бесчувственный у незнакомки на руках. В любом случае, они меня впустили, а что с ними было дальше, я и не знаю, мне было не до них, а здесь они не показывались… — Она потерла лоб. Таким же жестом он потирал свой шрам, когда тот болел, или когда он задумывался… — За ту пару часов, что ты тут лежал без сознания, я успела немного прийти в себя, и меня мало–помалу заполнили воспоминания, но не мои! Это была твоя память… — она откинулась в кресле и закрыла лицо руками.

— Как так моя? — Гарри почувствовал, как у него ум за разум заходит.