Raavasta - Нумерос 78

— Эй, вы двое! Заткнитесь там уже!

Вопли мгновенно смолкли. Койот удовлетворенно закрыл глаза, но в повисшей тишине отчетливо прозвучал громкий шепот Лиллинетт:

— Вот видишь, болван! Разбудил Старрка! Чуть не попали!

— Орать надо меньше, — с нахальной интонацией откликнулся неведомый собеседник.

— Сам-то!

— Я просто просил признать очевидное.

— Очевидное?! Ты вообще кем себя возомнил?!

— Я запросто могу попасть в Эспаду! И ты должна с этим согласиться!

— Ополоумел!

Обреченно поднявшись, Примера побрел к дверям с одним простым намерением — поубивать к чертовой бабушке всех, кто попадется ему в соседней комнате.

— Попаду!

— Не попадешь!

— Попаду!!!

— Не попадешь!!!

— Так спорим?!

— Спорим!!!

Перевалившись через порог, Старрк разогнулся в полный рост.

— Какого дьявола вы тут устро… — грозно начал Примера, когда ему прямо в лоб прилетела большая пуховая подушка.

Увернуться полусонный Койот не успел, да и особой опасности от удара таким предметом не ощутил. Подушка мягко шмякнулась на пол, а Старрк, полностью разлепивший глаза, наконец-то, рассмотрел присутствующих. Лиллинетт замерла с открытым ртом, то и дело, переводя свой совершенно ошарашенный взгляд с Примеры на третьего участника сценки. Светловолосый же нумерос с довольным видом отряхивал ладони.

— Вот видишь, Лиль-тян. Я же сказал, что попаду в Эспаду. И попал! Прямо в Эспаду. И с первого раза, хочу заметить!

Лиллинетт как-то сдавленно кашлянула, а ее противник по спору, в котором Старрк только сейчас признал, самого последнего нумероса, сделанного Айзеном, с довольной ухмылкой уже ретировался к дверям.

— И помни, ты мне теперь должна желание!

— Что?! — возмущенно вскинулась мелкая. — Это нечестно! Ты сжульничал, Нацу!

— Учись признавать свой проигрыш! — донеслось в ответ уже из коридора.

Сжав кулачки в бессильной злобе, Лиллинет обернулась к Примере.

— Старрк!

— Он прав, — отрезал самый могущественный арранкар Лас Ночес, погрузив свою извечную спутницу в полное изумление. — Нужно уметь с достоинством принимать поражение.

И, усмехнувшись чему-то, развернулся, зашагав обратно к себе.

— Заэль-сан!

Октава Эспада дернулся, едва не выронив из рук большую прозрачную бутыль. Кстати, если бы он ее выронил, то еще недостроенное здание лаборатории пришлось бы опять возводить с нуля. Нет, я не прорицатель. Просто если на склянке наклеена этикетка с черепом и костями, а понизу еще идет жирная надпись «Взрывоопасно! Не трясти!», то это что-то, да значит. На самом деле, я уже несколько минут ждал под дверью, когда опыт будет в самом разгаре, но заметив, как ученый бережно прихватил с полки данный сосуд, решил ускорить свое появление.

Тем временем, Октава начал медленно поворачиваться. Причем настолько медленно, что мне даже показалось, что в какой-то момент тело полностью остановится, а голова продолжит вращение еще градусов на сто двадцать, как в каком-нибудь фильме ужасов.

— Сам пришел, — прошипел Заэль, зловеще и хрипло, едва наконец убедился в том, кто именно пожаловал в его обитель.

Полагаю, многие другие нумерос от такого взгляда исследователя наделали бы в обморок. Я и сам, признаться, слегка струхнул. Но приз того явно стоил, так что…

— Заэль-сан, вы ведь гений?!

— Чё?

От такого перехода розовый слегка завис.

— Ну… в общем-то… да, — кое-как выдавил, наконец, Октава.

А с каким чувством собственной важности он выдал последнее слово. То, что мне и было нужно. Увяз коготок. Теперь не отвертишься.

— Заэль-сан, вы же в химии и биологии как бог разбираетесь? — побольше восхищения в голос и глаза влюбленного Ромео.

— Кхм, что есть, то есть, — по физиономии Октавы расползлась самодовольная улыбка. Все-таки, как же вы падки на лесть, безумные ученые.

— Заэль-сама! — если бы не бутыль, я бы уже попытался стиснуть его в объятьях, хоть и знаю, что это может быть еще опасней. — Помогите мне! Только ваш отточенный ум и безграничные познания могут меня спасти!

— Ну, и что тебе надо? — недовольно прищурился арранкар, осторожно возвращая пузатый сосуд на столешницу.

— Одеколон!

Круто. Второе зависание за пять минут. Нацу ведет со счетом 2–0…

— Одеколон?

— О, особенный одеколон, Заэль-сама! Очень, очень, очень, очень, очень особенный!

— А если конкретнее?

— Заэль-сама, мне нужен одеколон с запахом кошачьей мяты!

3–0! Команда Нацу сегодня явно в ударе, только посмотрите, уважаемые телезрители, как держится на поле их форвард!

— Одеколон из кошачьей мяты, — Октава обреченно вздохнул. — Нет, все-таки надо было выбить из Айзена разрешение и пустить тебя на опыты.

— Неужели это сложно даже для вас?! — всемирная скорбь, прозвучавшая в моем голосе, была почти не наигранной. Если не сдюжит даже этот псих, то все и вправду пропало.

— Для меня ничего не сложно! — гордость Заэля после недавних комплиментов оказалось явно задетой. — Но какой мне смысл помогать тебе? Особенно после всего того, что вы тут устроили с этим дегенератом? Но он-то хоть клинический…

— Заэль-сама, а вы знаете рецепт самогона из еловых опилок?

4–0…

— Из еловых опилок?

И почему в последнее время все так любят играть со мной в «эхо»?

— Ага, из опилок, — радостно киваю головой раз пять, мысленно повторяя про себя лишь одно: «Согласись! Согласись! Согласись!»

— Хм, вообще-то не знаю, — этот факт, похоже, был неприятен ученому еще даже больше, чем мое сомнение в его невероятных способностях.

— Всего один пузырек одеколона, и все безграничные секреты кустарного производства этиловых продуктов в вашем распоряжении! — добавляю в голос побольше пафоса, и под конец вскидываю руку с поднятым пальцем, указывая в искусственное голубое небо. Крыши на лаборатории пока еще нет.

— Ладно, я подумаю, — снова хитро прищурился арранкар.

— Заэль-сама! Вы самое великое и щедрое светило науки, которое я встречал! Правда, вы единственное светило науки, которое я вообще встречал, но вы все равно лучший!

На этой фразе я с радостным воодушевлением выскочил на улицу через дыру в стене, пока Октава, чего доброго, не передумал. Настроение взлетело до стратосферы, под ногами весело шуршал белый песочек. Эх, хорошо скоро будет.

— Прекраснейшая Йоруичи, готовься. Скоро ты встретишь мужчину своей мечты!

Под покровом бесконечной ночи, отражаясь от ярких крапинок-звезд, с вершины гигантского купола неслась над пустыней звонкая песня: