Владимир Ящерицын - Заблудший

Оу, меня будет учить Хокаге? А будет ли он меня учить вообще? Или это будет просто присмотр?

Во всяком случае я попытался изобразить радость.

— Хорошо, Хирузен-сама. Мне вас теперь называть «сенсей»?

— Если тебе не трудно, Акио-кун. Сейчас я возвращаюсь обратно в Коноху. С сегоднящнего дня все эксперименты будешь проводить только в моем присутствии.

— Да, сенсей.

— Что ж. Отлично. Я тебя оставляю — можешь продолжать тренироваться, но больше ничего серьезного.

Ну вот. Хотел поэкспериментировать и тут же попал под надзор.

Третий Хокаге Сарутоби Хирузен исчез, оставив меня тренироваться одного.

С трубкой в зубах Хирузен вошел в свой кабинет и увидел, что в нем уже сидят все три Советника: Хомура, Кохару и Данзо. Недовольно покосившись на замершего возле двери АНБУ, он произнес:

— Приветствую вас всех. Что привело вас ко мне?

Все трое помотрели в глаза Хирузену и он обрадовался, что не успел снять головной убор и можно избежать их взглядов лишь чуть опустив голову, спрятавшись так за ее полями.

Начал как обычно Данзо:

— Ты прекрасно знаешь «что». Это видели все. Как мы — так и наблюдатели врага. Итак?

Хокаге вздохнул и, пройдя мимо них, сел в свое кресло. Его голос был довольно уставшим:

— Наш мальчик растет в силе. Практически на коленке он создал технику А-класса и тут же переделал ее в S-класс. Я повторюсь: он сам создал технику класса S. Вы все ее видели, как и вся Коноха…

Данзо взял с колен лист бумаги и, встав, протянул его Хирузену:

— Доклад наблюдателей: Акио Ямаанка наведывался в квартал Учих. Он проводил своих одноклассниц Тоши и Шизуку Учиха и задержался в их доме на полчаса. Наблюдатели так же говорят, что он имел разговор с Наоми Учиха. Детали неизвестны. Однако после него она отправилась к Фугаку. Они разговаривают до сих пор. — чуть помолчав Данзо произнес: — Я считаю, что Учихи имеют слишком большое влияние на него.

От этого заявления Хокаге поперхнулся дымом:

— Данзо, думай что говоришь — он за полгода лишь сегодня их увидел!

— И все же.

Чуть помолчав, Хокаге вздохнул:

— Я сделал его своим учеником до тех пор, пока не вернется Анко.

Хомура кивнул и одобрительно произнес:

— Правильное решение.

А Кохару добавила:

— Я бы даже советовала остаться его учителем и после того момента как Анко вернется с миссии. Кстати, похоже что она на него оказывала положительное влияние, так как только ее не стало он сразу же пошел в разнос.

Данзо прикрыл глаз и произнес:

— Нам нужно сформировать его круг общения. Иначе в нем будут одни Учихи. А Анко может и погибнуть в конце концов — сейчас война.

Хирузен со вздохом встал и, подойдя к одному из шкафов, достал пухлую папку.

— Это личные дела класса «А» набора этого года. Это не то, что знают преподаватели в Академии. Здесь — все, что о них нарыло АНБУ и то, что нашел я. Многое вы знаете и так, а кое-что вы же сами и предоставляли…

Кохару постучала пальцем по анкете:

— Это проверенные данные?

Хирузен пожал плечами:

— Тест крови и чакра совпадают.

— Тогда может сообщить Цунаде?

Хокаге выразительно перевел взгляд на Данзо и тот непременул озваться:

— Мы же решили, что ей лучше держаться от деревни подальше? А если она узнает — то уже через час будет стоять под окнами как соляной столб. Кроме того, по пути в Коноху на них напали и если бы не оказавшийся рядом отряд Наоми Учиха — они бы точно погибли. Я не верю в совпадения и сейчас идет расследование данного инцендента.

Кохару чуть пожала плечами.

Хомура пощелкал пальцем по фотографии:

— А этот Мичимару знает кто его отец?

Опять озвался Данзо:

— Мы думаем да. Однако он не интерсовался своим сыном и лишь раз помог деньгами. Как результат — Мичимару почти ненавидит своего отца…

— Вокруг одна ненависть… — пробормотал Хомура.

Данзо опустил взгляд на отобранные личные дела и произнес:

— Используем их всех. Нам нужно гарантировать его привязанность к Конохе. — Хомура и Кохару кивнули, Данзо же перевел взгляд на Хокаге: — Хирузен, ты взял его в ученики, но чему ты будешь его учить?

Третий еще ниже опустил голову, так спрятав лицо за полями ритуальной шляпы Хокаге, что остался виден лишь его рот, произносящий слова:

— Он уже придумывает и применяет техники S-класса… Он может легко погибнуть при своих экспериментах. — Хирузен сделал паузу и продолжил: — Как мимнимум я обучу его «Каге Буншин» — «теневым клонам». Ну, а вообще позже я планирую допустить его и к остальному наследству Тобирамы…

Советники стали переглядываться. Хомура произнес:

— Выхода действительно нет. Он уже и так откуда-то знает мимимум четыре техники A-класса и если пустить его на самотек — то он угробит себя. Нам не нужно забывать, что он носитель риннегана, хоть и неполного. А это все-таки сила Рикудо, сила созидания и разрушения, сила бога… — последние два слова он почти прошептал. — Нам не удасться оградить его от знаний. Он всеравно узнает техники. Вопрос лишь только от кого — от Учих, Хьюг, нас или наших врагов. Я думаю, что выскажу общие мысли: мы одобряем твое решение, Хирузен…

Данзо добавил:

— Тем не менее, мы должны знать о его прогрессе…

Хокаге поднял голову и все увидели его глаза и почувствовали их пронзительный взгляд:

— Я что, перед вами должен отчитываться? Может еще каждый день и в письменной форме?

Но Данзо не отвел взгляда:

— Устный еженедельный отчет. И пожалуйста, Хирузен, не утаивай от нас ничего…

Самая большая трудность у меня возникала с печатями. Выучил-то я их запросто, но… Я просто не понимал их связь с техниками.

Результатом этого стало то, что я использовал техники, создавая их из чакры напрямую. Именно это Анко и не отражала в своих докладах. Хотя именно этот факт ее не просто потряс, а лишил вообще понимания техник как таковых.

Однако, мне придется при Хирузене создавать техники именно при помощи печатей. Или пытаться делать вид, чтоя создаю их ими. Удасться ли мне.

Я сложил печать.

Что ж если с экспериментами покончено до завтра, то останется только создание базовых техник.

Нужно поробовать.

Короткий «шуншин» на полигон. Вот только я не становился ногами на оплавленную поверхность, а завис над ней.

Здесь все еще было много дыма и пепла. Из-за них воздух был очень мутным. Солнечный свет с трудом пробивался через завесу. С неба падали раскаленные кусочки сплавившегося в базальт песка. Если бы не покров — я бы тут задохнулся.

Сложив руками печать «Лошадь» я вдохнул воздух, провел преобразование чакры в Огонь, и выдохнул тонкую, но очень мощную струю пламени. Сначала оно, словно жидкость, расплескалось по остывающей поверхности, а потом поднялось стеной вверх.