Иар Эльтеррус - Витой посох. Пробуждение

«Все приходится делать самому… - мелькнула в сознании недовольная мысль. - Никому нельзя довериться…»

Вот и сегодня пришлось бросать все и лететь в Исандин, чтобы встретиться с доверенными агентами. Хотя на самом деле ему после донесения графа ло'Тарди хотелось какимто чудом оказаться в Дарлайне или Ойнере, чтобы самому возглавить охоту на пришлого мага, которого этот идиот Хеннор пропустил в Игмалион. Чем смотрели его маги? Как они смотрели? Не может быть, чтобы Валльхайм так хорошо скрывал свою сущность. Халатность, как всегда халатность, обычная для людей. Он предпочел бы работать только с сородичами, те никогда и ничего не забывали, да и халатности допустить физически не могли, от и до выполняя порученное. Но невозможно, слишком мало высших зорхайнов, да и не все из них хотят иметь дело с ушедшим к людям сородичем, считая его предателем. Дураки!

Впереди показались стены столицы. Впрочем, гигантский город давным давно выплеснулся далеко за них, внутри стен жили только хорошо обеспеченные люди, слишком дорого стоила там земля. Однако к столице Фарн не полетел, рано, встреча с ректором Антрайна через два часа после рассвета, а пока можно немного передохнуть. Он свернул к темной громаде замка Смерчей, главной резиденции второго аррала.

Над самой высокой башней замка захлопали крылья, и стоящий там кутающийся в черный плащ человек насторожился:

- Это вы, мой господин? - едва слышно спросил он.

- А кто же еще?… - раздался в ответ хриплый, нечеловеческий голос.

На камни сразу за парапетом мягко опустился зорхайн. Доверенный слуга давно привык к виду твари и не обратил внимания ни на скалящиеся из пасти острые клыки, ни на когти на руках, ни на кожистые крылья.

Тем временем зорхайн както странно изогнулся, яростно зашипел, задергался. Его шкура потекла волнами, крылья встопорщились, втягиваясь в спину, ноги и руки скрутили судороги. Тело твари покрылось туманом, сквозь который ничего не было видно. Слуга невозмутимо взирал на все это. Прошло несколько минут… и из клубка тумана встал обнаженный высокий седой мужчина с рубленым лицом и хищными глазами.

- Мой господин! - слуга с поклоном протянул ему плащ, в который седой и укутался.

В человеческом облике холодный ветер заставлял ежиться, и тот, кого обычно называли Мертвым Герцогом, поспешил спуститься в башню. В крохотной комнатушке под самым верхом башни его ожидала подобающая рангу одежда. Герцог скривился: всей душой ненавидел все эти финтифлюшка, кружева и прочее, однако вынужден был одеваться так, как принято при дворе - этикет есть этикет. Хотя и носил все черное, за что на него многие косились.

Застегнув камзол, Фарн спустился в свой кабинет, не обращая никакого внимания на салютующих начальству стражников, и устало опустился в кресло. Двойное преобразование тела и ночной полет сильно вымотали, а он не так уж и молод - зорхайны, к сожалению, жили ненамного дольше людей, за исключением нескольких долгожителей, включая патриарха, не пожелавшего в свое время общаться с будущим главой второго аррала. Этому патриарху, по слухам, было больше трех тысяч лет, и герцог до сих пор досадовал, что тот остался в стороне - он бы многим мог помочь, да вот не захотел. Что ж, придется обходиться своими силами. Фарн отбросил ненужные мысли, следовало хорошенько подумать о предстоящем разговоре - слишком он важен. С ректором Антрайна шутки плохи, герцог за все годы при дворе так и не сумел понять, чем руководствуется и чего хочет великий маг. Чрезвычайно скользкая личность. Герцог давно подозревал, что за многими непонятными событиями в королевстве стоит именно милорд ло'Пайни.

- Сехлита подай! - каркнул он в сторону незаметно стоящего у двери слуги.

Тот исчез, но вскоре возвратился с большой фарфоровой чашкой с ароматным напитком и поставил ее на стол. Фарн жадно отхлебнул и облегченно выдохнул. Это именно то, чего ему не хватало!

- Жди за дверью, - буркнул герцог, и слуга снова исчез.

Фарн пил глоток за глотком, невидяще глядя в стену. Чтото непонятное происходит в последний год в Игмалионе, чтото такое, на что он никак не рассчитывал, хотя не без оснований полагал себя лучшим интриганом страны. Однако сейчас началось нечто такое, к чему он не был готов. Но что?! Почему все это происходит? Каковы причины?

Раскурив сигару, герцог откинулся на спинку кресла, продолжая сверлить взглядом пространство. Гдето он ошибся, чтото упустил из виду. Выпустил вожжи событий из рук, и они понеслись галопом.

Он с досадой взял со стола какоето донесение, прочел и в который раз недовольно скривился. Ну вот, снова сообщение о стаях диких зорхайнов, внезапно вырывающихся из лесов и уничтожающих все на своем пути. Откуда они берутся, эти стаи?! Он сам высший зорхайн, знает, что массовых инициаций за последние годы не было! Кто же их инициирует? Неизвестно. Диким, конечно, не укажешь, однако коекак их все же держали в узде и не допускали бесконтрольного размножения. Да и пропаж большого числа людей давно не случалось. Но тогда каким образом возникли стаи?! Кто и как натравил их на города и поселки Игмалиона?! А в том, что их натравили, Фарн почти не сомневался, хоть и не имел доказательств этого.

Герцогу издавна хотелось разгадать загадку своего народа, но сделать этого никак не получалось. Зорхайны водились в каверне издавна, но их происхождение было покрыто вуалью тайны. До определенного момента они в летописях не упоминались, а затем вдруг возникли. Ни причин этого, ничего иного. Просто вдруг появились некие летающие, кровожадные существа, начавшие с людьми войну не на жизнь, а на смерть.

Вспомнилась собственная судьба, и герцог грустно усмехнулся. Скажи ему в юности, что он станет высшим зорхайном и одновременно всесильным главой второго аррала, ни за что не поверил бы - считал подобное совмещение невозможным. Кем он был тогда? Обычным баронским сыном, младшим, ничего не наследующим. К восемнадцати годам юноше надоело оставаться никем и ничем, и он отправился на поиски своей судьбы, навсегда покинув небольшое баронство на крайнем западе у границы с Дикими Землями.

Фарн недалеко уехал, на следующую же ночь на одинокого путника напали дикие зорхайны. Следующие несколько лет герцог почти не помнил, какаято кровавая вакханалия, а затем внезапно осознал себя и вспомнил человеческое прошлое, прекрасно в то же время понимая, что человеком больше не является.

Поначалу он пребывал в шоке, ведь считал себя именно человеком, да и отношение к зорхайнам имел соответствующее. Наверное, он бы покончил с собой, если бы случайно не напоролся на старого, мудрого зорхайна, которому было больше восьмидесяти лет. Тот сумел убедить юного сородича жить, сумел заставить принять свою новую сущность и смириться с ней. Старик когдато был монахом, много читал, поэтому сумел многое и осмыслить. И всему, что знал, научил будущего герцога.