Pskovoroda - Канон

— Кто? — переспросил он.

— Дамблдор и Снейп.

— Я... запомню.

— Но зачем? — с беспомощным видом спросил Дэниел. — Зачем было похищать тебя и проводить смертельно опасный обряд... — вдруг, словно что-то вспомнив, он замолк. Видать, кто-то из его знакомых тоже пережил утрату. — Дэйв! — обратился он к отцу. — Ты представляешь...

— Да, — грустно ответил тот. — Шрюзбери и Вустер. Только с нашего факультета! — отец тоже выжидающе посмотрел на меня.

— Затем, что кому-то нужен был Мальчик-Который-Выжил. Символ унижения Тёмного Лорда и знамя борьбы с ним. — я посмотрел на близких: — Вы понимаете, что никому не можете об этом говорить? Что, если хоть одна живая душа узнает... — я сглотнул ком в горле: — Я не могу себе позволить ещё кого-то потерять! Во мне сидит память Поттера, потерявшего родителей, я не хочу пройти через это снова!

— Хорошо, сын! — сказал отец, выразительно поглядев на Гринграсса. Тот, помедлив, кивнул. — Мы не будем вмешиваться в события. Есть одно «но».

— Какое?

— Мы должны поставить в известность твою невесту... Однако, у меня имеется вопрос...

— Да, папа? — какая, к хвостороге, невеста? У меня ещё и невеста есть? Почему меня не предупредили? А у Поттера невеста есть? Верните меня обратно в Поттера!!!

— Ты не покажешь мне свой перстень?

Я не был уверен, правильно ли я запомнил тот узор, да ещё и это ввергнувшее меня в состояние прострации упоминание моей невесты, но мои сомнения оказались напрасными, поскольку после того, как я сказал «Проявись!», — на латыни, конечно, — оба перстня замерцали на моей руке. Я подался вперёд, вставая на одно колено, чтобы дать родителям хорошенько рассмотреть перстень с изумрудом.

— Это он? — спросила отца мама.

— Никаких сомнений! — озадаченно ответил тот. — Сириус?

— Да, это он.

Я вернулся к своему сюртуку, в карман которого упрятал очки в момент появления родителей, и нацепил их на нос.

Фамильный перстень Поттеров

Амулет персональной пассивной защиты от Авада Кедавра

Работает за счёт поглощения энергии заклинания внутренним резервуаром

Полностью разряженного амулета хватает на поглощение пяти ударов Авада Кедавра.

При зарядке на 80% начинает мигать зелёным светом.

При полной зарядке светится зелёным светом

Разрядка осуществляется посредством перекачивания энергии в аулеты персональных щитов

Оценочная стоимость — цены не имеет, может находиться только в руках представителя семьи Поттеров

Фамильный перстень Паркинсонов

Амулет персональной пассивной защиты от магических атак

Работает за счёт поглощения энергии заклинания внутренним резервуаром

Полностью разряженного амулета хватает на поглощение до двадцати ударов мощных атакующих заклинаний типа Редукто или Бомбарда.

При зарядке на 80% начинает мигать красным светом.

При полной зарядке светится красным светом

Разрядка осуществляется посредством перекачивания энергии в амулеты персональных щитов

Оценочная стоимость — цены не имеет, может находиться только в руках представителя семьи Паркинсонов

— С ума сойти! — сказал я.

— Ну-ка, Щеночек! — прищурившись, сказал Сириус. Рано или поздно, всё тайное становится явным. — Дай крёстному твои очки посмотреть!

Со вздохом я снял очки и протянул... Гринграссу.

— А, чёрт! — сказал Бродяга. Все рассмеялись. Дэниел вежливо подал очки Блэку, но тот не менее вежливо отказался, мол, заслужил! Тогда очки достались Пераспере. Богиня, надев их, осмотрелась по сторонам и вздрогнула, наткнувшись взглядом на стоящую в уголке трость крёстного. Потом она улыбнулась, погрозила Сириусу божественно прекрасным пальчиком и уже более целеустремлённо стала разглядывать предметы в комнате. Потом замерла, пару раз моргнула, а потом ещё насколько раз, и глаза её округлились:

— О-о-о! — только и сумела сказать самая красивая женщина на свете — после моей мамы, конечно! Мистер Гринграсс нетерпеливо прочистил горло. Пераспера ещё несколько раз моргнула, очевидно, возвращая интерфейс к определителю предметов, и передала очки маме. Далее их по очереди испытывали папа, Гринграсс и Блэк. Сириус, относительно спокойно разглядывавший предметы в комнате, вдруг вскочил, наткнувшись взглядом на свою трость и, схватив её, изобразил «танец с копьём племени Мумбу-Юмбу». Потом, заметив наши осуждающие взгляды, смущённо, как первокурсник, улыбнулся, поставил трость на место и сказал голосом мальчугана, нашедшего спусковой крючок у игрушечного револьвера:

— А я и не знал, что она заклинаниями в обе стороны может стрелять, а не только в одну!

Когда все отсмеялись, а очки вернулись в карман сюртука, отец строго посмотрел на меня:

— Вопросов к вам, молодой человек, у меня каждую минуту всё больше и больше!

Я вздохнул:

— Ваше любопытство, дорогой родитель, не останется неудовлетворённым надолго, но мне для начала хотелось бы понять... Вы меня, что, простите, уже женили за моей спиной?

Послышались смешки. Папа улыбнулся:

— Сириус?

— Да-да, — оторвался от своих дум крёстный. — Гарри... Алекс, у меня, к сожалению, было не очень много времени ввести тебя в курс традиций магов... — да что там, у нас вообще с совместным времяпрепровождением не очень складывается. — Так вот, через полгода после того, как маг или волшебница рождается, им находят пару. Это — очень сложный ритуал, и профессия свахи сильно выделяется на фоне остальных магических умений. Настолько, что обидеть сваху — табу и у чистокровных, и у полукровок, и даже у Радужных, — при упоминании Радужных присутствующие вздрогнули, а леди Гринграсс даже что-то зашептала, зажав в руке висящий на шее медальон с голубым алмазом. Интересно, про Радужных я ещё не слышал. Что же это за погань, что даже у выпускников Слизерина вызывает страх?

— Не всегда пару удаётся найти с первого раза, и тогда ритуал повторяется каждые полгода, — продолжал тем временем Сириус.

— А... А зачем? — глупо спросил я.

— Дети в таких браках рождаются красивыми и здоровыми, а сами супруги счастливы друг с другом до конца жизни, — покачав головой, как неразумному ребёнку, объяснил крёстный.

— А... как же... А как же любовь? — я не нашёл ничего умнее, чтобы спросить.

— Гарри... Алекс, какое же это счастье — без любви? — ответил он мне вопросом на вопрос.

— Ну, ладно, положим, сваха, положим, дети и счастье, но перстень-то тут при чём?

— При том, что Гарри Поттеру была обещана дочь Эвана и Эмили Розье, — отрубил Бродяга.

— Понятно, — сказал я. — И где мы её искать будем? — надеюсь, что и не найдём!

— Эван и Эмили погибли в ходе первой войны, — сказал мой отец. — Наши традиции таковы, что в таком случае ребёнок обязательно принимается в другую семью, где его воспитывают, как собственного.