Pskovoroda - Канон

Проснулся я не сразу — сначала я почувствовал, как Дафна осторожно перелезла через нас с Панси, куда-то исчезла минут на десять — я успел задремать — и вернулась обратно, снова забравшись мне под бочок. Дождавшись, пока она уляжется, Панси встала и тоже куда-то ушла. Теперь я уже заснуть не смог, поскольку понял, что мне нужно туда же, и просто лежал, перебирая в руке волосы Дафны. Она, улыбаясь на меня глядела сияющими глазами, и я чмокнул её в носик со словами:

— Доброе утро!

— Доброе утро, Алекс! — отозвалась она и завозилась, теснее ко мне прижимаясь.

Поняв, что Панси возвращаться не собирается, я ещё раз поцеловал Дафну, встал и пошёл искать горшок.

Когда я вышел, все уже собрались в гостиной. Дафна с Панси выглядели немного помятыми — в основном, из-за того, что у них не было пижам, и они спали в одежде. Белинда и Флёр сидели на узком диванчике, интимно сдвинув вместе хорошенькие головки, и о чём-то шептались. Сириус расположился за столом, временами хмуро на них поглядывая. Что, укатали Сивку крутые горки?

Я тоже сел за стол — напротив крёстного, чтобы Панси и Дафна сели рядом. Они, поняв намёк, присоединились, потом справа от Сириуса села Флёр, а недовольная чем-то Белинда так и осталась сидеть на диване.

— Бель, — позвала её Флёр и изобразила выразительную гримасу на лице — мол, хватит отрываться от коллектива. Белинда села слева от крёстного и, не глядя на него, стала накладывать себе тостов. Его попытки поухаживать за ней были так же гневно отвергнуты. Завтрак прошёл в напряжённом молчании. Меня, по крайней мере, радовало, что на меня никто не дуется…

— Бель… — тихо сказал Сириус, допив кофе. — Ну, перестань уже…

— Перестань? — зашипела она. — Да я ночь не спала…

— Мы все не спали, — мягко сказал он.

— Я спал, — поднял я руку. Дафна и Панси согласно кивнули. — Вот, они тоже спали.

— Ничего же страшного… — начал было он, но тут же был безжалостно перебит.

— Ничего страшного? — зарычала она. — Ничего страшного? Ты, между прочим, за него в ответе! И что бы было…

— Я уже не ребёнок, — вставил я, но это только подлило масла в огонь.

— Ах, не ребёнок? — спросила она. — Тогда научись отвечать за свои поступки!

— Я… — начал было я.

— И думать о тех, кому ты дорог! — припечатала она.

— Да в чём дело-то? — по-прежнему не понимал я.

— В том, взрослый ты мой, что ты на почве собственной взрослости чуть не съехал с катушек, — вдруг успокоилась она. — Ещё бы чуть-чуть — и мы бы навещали тебя в Мунго, любуясь пускаемыми тобой пузырями. Сгорел ты, понимаешь? Что такое “стресс” или “перенапряжение”, тебе объяснять не надо?

— Я виноват, Щеночек, — вздохнул Сириус. — А ведь Цисси мне пыталась объяснить, что такое общение с Тёмным Лордом. И тебе пыталась, да ты не слушал.

— Ты, если мне не изменяет память, Панси? — спросила Белинда. Та кивнула. — Расскажи мне, как Алекс обычно себя ведёт. Каков он в общении?

— Лучше Дафну спросите, — перевела Панси стрелки. — Она больше с ним общается.

Белинда вопросительно посмотрела на Гринграсс.

— Ну, как, — пожала та плечами. — Нормально.

— Нормально? — переспросила Белинда.

— Ну да, — подтвердила Дафна. — Нормально. Спокойно, ни на кого не кричит, часто шутит. Иногда даже удивительно становится, насколько…

— То есть, не нормально, — поинтересовалась Белинда. — Если “удивительно”?

— Ну… — замялась Дафна.

— А по моим наблюдениям Алекс вспыльчив, ревнив и не терпит указаний от других, — повернулась Белинда к Сириусу. Тот даже поперхнулся.

— Откуда? — с возмущённым удивлением спросил он. — Откуда ты это взяла?

— Алекс, — обратилась она ко мне. — Тебе нужно перестать гасить всё это в себе. Ни к чему хорошему твоё показное спокойствие не приведёт.

— А что мне нужно делать? — удивился я.

— Злиться, — посоветовала она. — Орать. Топать ногами. Плакать. Иначе сгоришь.

— Вот ещё, — возмутился я. — Я мужик. Плакать не буду.

Она навела свой пальчик на Сириуса:

— А я ведь знаю, откуда ноги растут. И кто у нас мужик. А также учитель, наставник и пример для подражания.

— Я всё понял, — нахмурился Сириус. — Я исправлю.

— Ну, вы исправляйте, — я встал, с шумом отодвинув стул. — А мне ещё нужно вернуться во вчера…

— Зачем? — подозрительно спросил Сириус.

— Хагрид вернулся, — лаконично пояснил я. — Сценарий.

К середине дня я, наконец, освободился. С вечера мы навестили Хагрида, потом Гермиона ещё раз навестила его с утра, потом мы это всё некоторое время обсуждали. Во время завтрака этот боров, который пытался сломать Анджелине пальцы, пришёл к ней с огроменной охапкой роз и стал на коленях просить прощения. Она уже и не помнила, за что, и он принял непонимание на её лице за недовольство, и расплакался, роняя горючие слёзы на камень пола. Одна рука у него была полностью в лубке. Как мне позже стало известно, у него оказался сложный перелом, да ещё и со смещением, поскольку я не просто загнул ему пальцы, ломая, но ещё и повернул и потянул. Потом мы сидели за уроками, а потом я, открыв окошко, умудрился получить снежком в лицо. И как она его только докинула? Я немедленно оделся и побежал догонять обидчицу. Она со смехом от меня убегала прямо через снежное поле, но это ей не помогло — я был стремителен, как снежный барс, настигающий свою жертву. Я не неё прыгнул, хватая в охапку и закручивая, и упал в сугроб, а она — за мной. Потом мы поочерёдно пытались друг друга закапывать, обсыпая снегом, и хохотали так, что у меня закололо в боку.

Постанывая, я скорчился на утоптанной нами площадке, а она уселась рядом на колени, отряхивая меня от снега. Я невольно залюбовался — до чего она была красива! Из-под отороченного белым мехом капюшона голубого пальто выбивались пряди волос, покрытые инеем, ресницы тоже выглядели более пушистыми, щёки раскраснелись, оттеняя блеск голубых глаз. Я сел, и она стала отряхивать меня с другого бока.

— Ты знаешь, — сказала она вдруг, — а ведь она права.

— Кто? — не понял я. — В чём?

— Белинда, — пояснила Дафна. — Я иногда замечаю, как у тебя жилы на шее надуваются, когда что-то происходит… Но я обычно этим восторгаюсь… А ты правда ревнивый?

Я пожал плечами:

— Не знаю, честно говоря, — я заглянул ей в глаза. — Боюсь, моей ревности не так-то просто развернуться из-за моей самоуверенности.

— Ты хочешь сказать, что настолько уверен в себе, что даже представить не можешь меня с другим? — спросила она.

Зря, конечно. Я пожал плечами и отвернулся в сторону.

— Ой, ты опять это делаешь! — воскликнула она и порывисто прижала меня к груди.

— Что делаю? — спросил я, уткнувшись носом в её пальто.

— Вот это, с жилкой на шее! — сказала она. — Не надо, лучше закричи или ещё что-нибудь…