Shellina - Северус

— Поэтому-то Ворон его увидел?

— Именно…

«Не трогай пока уголь, это очень нестабильная и опасная субстанция», — Ворон покосился на пылающую надпись и отдернул руку от лежащего на столе куска угля.

«Возьми кинжал, сейчас ты будешь учиться определять вещи, выкованные гоблинами», — Роксана подплыла к одной из полок и указала на свиток.

Валет вытащил пергамент, аккуратно развернул и погрузился в чтение.

«Не все предметы, созданные гоблами, имеют ценность, поэтому необходимо отличать шедевры Мастеров от поделок обычных кузнецов, которые ушлые коротышки все равно попытаются продать по цене шедевра…»

Ворон перевернул очередную страницу и засмеялся.

— Нет, Рем, ты только послушай — оказывается, настоящих шедевров у гоблинов очень мало, потому что мало настоящих Мастеров. Только они умеют работать с Адским пламенем, закаляя в нем свои поделки. Все остальное — ширпотреб. Нет, очень качественный ширпотреб, потому что мало кто может так работать со сталью, как гоблины, но все же совсем не то. Однако гоблины умудряются продавать все свои изделия по примерно одной цене.

— Но это же нечестно, — Люпин оторвался от пазла, который составлял, и посмотрел на приятеля.

— Конечно, нечестно, — Ворон снова захихикал. — Их шедевры способны на многое, учитывая способ обработки, да и своеобразную магию, вложенную Мастером в изделие — точнее, вплетенную в него на одном из этапов приготовления. Самое главное — они способны разрушать чужие заклятья. Особенно это применимо к оружию. Гоблины много воевали, и чаще всего с магами, так что это было актуально. Вещи, созданные простыми кузнецами, необходимо для этих целей обрабатывать специально.

— И они все продают по одной цене?

— Ага. По цене шедевра.

— Но… — Ремус попытался сформулировать вопрос, и Ворон пришел ему на помощь.

— В таком деле глубокая проверка может выявить подлог, и тогда коротышки очень сильно влетят на деньги. А деньги там… — Ворон зажмурился. — В общем, посидели главы кланов однажды, подумали — и придумали такую схему: объявили, что любое изделие, вышедшее из лап гоблинов, должно в итоге вернуться к ним. Что, мол, они не продают изделие, а сдают его в аренду.

— Да, я слышал. После смерти того, кто приобрел изделие, наследники должны вернуть его гоблинам.

— Превосходная схема, — валет откинулся на спинку стула. — Бедолага вкладывает бешеные деньги в изделие, пользуется им, но однажды умирает. И так будет с каждым, к слову. Что в таком случае делают «безутешные» наследнички? Правильно, бегут почти сразу с похорон к оценщику, который как раз способен выявить подлог. Может возникнуть конфуз и скандал, а гоблинам этого почему-то не хочется.

— Да, поучительно. И как с этим бороться?

— Требовать с гоблинов контракт, признающий изделие твоей собственностью и собственностью твоих потомков, плюс гарантии качества проданной вещи.

— Они могут на это не пойти, — покачал головой Люпин.

— Смотря о какой сумме идет речь, — Ворон снова вернулся к чтению. В конце свитка были приведены несколько заклятий, позволяющих выявить подлинность вещи как шедевра.

Прежде чем углубиться в их изучение, валет посмотрел на Люпина.

— А что ты делаешь?

— Собираю картинку, — Люпин отодвинул неподходящую деталь в сторону.

— Зачем?

— Это первый этап, помогающий полностью сконцентрироваться на поставленной задаче. Здесь должно получиться слово. Затем нужно составить еще два, вот из этих, — он указал рукой на два кожаных мешочка, помеченных римскими цифрами II и III.

— И что это за слова?

— Вместе они составляют заклинание, с помощью которого можно развернуть вот этот свиток, — он указал на свиток, лежащий перед ним. — Там описан второй этап тренировок. Но это только для магов, для обычных берсерков система тренировок другая.

— Где ты возьмешь Мастера меча, чтобы тренироваться с холодным оружием?

— Не знаю, — Люпин пожал плечами.

«Идиоты!» — Роксана покачала головой.

— Почему? Я лично не видел здесь ни одной фехтовальной школы — тем более, для него нужно что-то действительно серьезное.

«Вы что, думаете, что Кровавый барон и сэр Николас носят рапиры просто так, для красоты?» — Роксана выглядела возмущенной.

— Ой, а ведь правда, — Люпин уставился на хранительницу.

— Привидения — учителя боя с применением холодного оружия? — в голосе Ворона звучало сомнение. — Ну, допустим, приемы они и покажут, но бой — это ведь, прежде всего, спарринг. Привидения не смогут уже ни с кем спарринговать.

— Ну, ты мог бы мне помочь, — тихо проговорил Люпин.

— Я? — валет качнулся на стуле так сильно, что упал вместе с ним на пол. Быстро вскочив, он повернулся к Люпину. — Я и фехтование? Ни за что!

Профессия вора не требовала от него владеть мечом. Впервые Ворон был готов до последнего отстаивать принципы, которым когда-то подчинялся.

— Тебе ведь не обязательно уметь фехтовать…

— Ах, не обязательно? — Ворон прищурился. — Ты что же это, решил, что из меня неплохой манекен для отработки ударов получится?

— Нет, я совсем не это имел в виду, — прошептал Люпин с совершенно несчастным видом.

— Давай мы выясним, что ты имел в виду, в другой раз, — Ворон сел за стол и попытался сосредоточиться на заклятьях. Люпин вернулся к своему пазлу.

Они пробыли в комнате до ужина. Так как приятели пропустили обед, то пришли к выводу, что из комнаты нужно выбираться. Пазл Люпина был собран на треть.

— Молодец, — Ворон присмотрелся и отметил, что действительно — молодец. Пазл оказался черно-белым, причем белого было гораздо больше, чем черного.

— А ты что узнал? — Люпин с любопытством посмотрел на кинжал, который снова лежал на столе, накрытый прозрачной полусферой.

— Это действительно шедевр. Суть проверочных заклятий в том, чтобы они были поочередно разрушены при соприкосновении с изделием. Если дошел до последнего, то значит, это шедевр и есть.

— А эти заклятья подходят только для гоблинских вещей?

— Нет, они универсальны. Суть в поглощении. Например, если какая-то вещь обработана Адским пламенем, то первое заклятье разрушается. Если нет, то изделие на некоторое время приобретает красный цвет. Если на изделие наложено заклятье из копилки некромантов или малефиков — проще говоря, проклятья — то разрушится второе заклятье; если проклятий нет — то ярко-зеленый цвет на пару минут обеспечен. Но и это еще не все; существует целая шкала оттенков, определяющих силу и вредоносность проклятий. Если цвет не изменился — то лучше вещь вообще не трогать до полной идентификации. Если проклятье всего лишь со смертельным исходом — то появится очень светлый зеленоватый оттенок, ну и так далее.