shellina - История одного предательства [СИ]

В который раз задаюсь вопросом, кто я?

Я сам уже практически стал забывать, что родители меня назвали когда-то Питер. Питер!

Еще в школе, курса этак с третьего, меня иначе как Хвостом никто не называл. Я и был Хвостом. Придатком блистательного Джеймса и не менее блистательного Сириуса.

Хотя, если разобраться, то Сириус сам был своего рода придатком Джеймса.

Однажды Долохов напился и начал рассказывать про традиции, царящие в славянских тюрьмах. Откуда он об этих традициях знает? В этих самых тюрьмах таких Хвостов, как я, называют «шестерками». Непонятное название, по мне, лучше уж Хвост.

Я никогда не блистал ни в чем. Вообще ни в чем. И ведь никто так и не оценил то, что я смог стать анимагом. Никто. Только Сириус равнодушно похлопал по плечу, молодец, мол. А потом они вместе с Джеймсом смеялись над моей анимагической формой. Я и сам смеялся вместе с ними.

До сих пор не понимаю, что заставило их сделать меня Мародером. Уж наверняка не любовь и уважение. Наверное, Долохов все-таки прав, и я был нужен им в качестве «шестерки».

Что бы про меня ни говорили, а я не боялся мести Сириуса. Никогда не боялся. Я вообще мало чего боюсь. Недаром Шляпа распределила меня в Гриффиндор. Она практически не колеблясь сделала это.

Мимо проползла Нагайна. Её я тоже не боюсь, и никогда не боялся.

Когда я отправился искать Лорда, то прежде всего я нашел его змею. А уж она помогла мне обнаружить то, что осталось от Великого волшебника.

Лорд действительно Великий, ненормальный слегка, но Великий. Сравнивать его с Дамблдором глупо. Они просто разные. У них разные мотивы, разные средства, но вот насчет целей… Я не уверен. Я начал сомневаться в Альбусе уже тогда, когда он ничего не сделал с нами на четвертом курсе. Так, пожурил слегка. А ведь мы тогда действительно чуть не убили Снейпа.

Снейп. Я ничего не сказал Лорду про то, что Снейп — предатель. А ведь я уверен в этом, я видел, как он защищал сына Лили. Как он испугался за него, когда понял, что Ремус забыл выпить зелье. Если Лорд и проиграет, то только благодаря этому предательству. А я молчу. До сих пор. Самое смешное, что никто у меня в голове ничего не может прочесть. Тринадцать лет — хороший срок для самообразования. Так что окклюменцией не только Снейп владеет.

Я знаю, что не переживу эту войну. Просто знаю и всё.

Когда я взорвал улицу, я не собирался бежать, мне было плевать на магглов. Я хотел убить Сириуса. Развеять все упоминания о Мародерах. Все!

Я не сожалею о смерти Джеймса. Я испытал какое-то мрачное удовлетворение, когда узнал о том, что он умер.

Я не бежал тогда. Я ждал Сириуса. И не прятался. Но что-то не рассчитал, что-то пошло не так. Вместо Блека взорвалась улица, а его только слегка контузило. Мне досталось больше. Взрывом оторвало палец, сильно ранило осколками мостовой. Я умирал тогда. Из последних сил я сумел перекинуться в анимагическую форму и уползти в ближайший подвал, чтобы регенерация крысы сделала своё дело.

Я не планировал прятаться у Уизли. Нет. Мне даже в голову такое не могло придти. Перси нашел меня на улице. Я тогда еще не оклемался до конца и не рисковал превращаться обратно в человека. Мальчик принес меня в дом, вылечил, выходил и упросил Молли оставить найденную крысу у себя. И я тогда решил, а почему бы и нет?

Я не боялся Азкабана, потому что знал, Азкабан мне не светит. А вот поцелуй…

Все-таки есть вещи, которых я, как минимум, опасаюсь. Именно этот страх заставил меня искать Лорда. Страх и осознание того, что Сириус жив, что он на свободе. Как же я его ненавижу. Его и Джеймса.

Опять какой-то шум. Егеря притащили каких-то подростков. Я ухмыльнулся. Всегда чопорный и блистательный Малфой-менор скоро превратится в сарай. Уже превращается.

Я повел Обряд Возрождения для Лорда. Я не жалею. Ни о чем не жалею.

Все-таки есть преимущества в том, что все считают меня ничтожной крысой. Меня никто не принимает всерьез. Лорд не исключение. Он думает, что я мною движет исключительно страх и раболепие. А я всего лишь хотел отомстить. И отомстил. Нет больше Мародеров. Люпин не в счет. Все равно он плохо кончит.

Я не шпионил за Джеймсом. Мне нужно было только провести в дом Поттеров Лорда. И все.

Я Метку-то до его падения носил всего два дня. Два дня, во время которых я и решился на это. Два дня, во время которых месть стала смыслом моей жизни.

Я так гордился, когда Джеймс сделал меня Хранителем. Я мог бы умереть, но не выдать его тайны. Я бы сделал это, не раздумывая.

Сейчас смешно. Я помню, что кричал Сириусу в Хижине. Я кричал, что Лорд заставил меня. Я тогда лгал. Лорд редко кого заставлял, сделать что-либо. Я пришел к нему сам. Пришел на следующий день, после того как услышал…

Опять шум. Чьи-то крики. А, это Белла развлекается. Остается только пожалеть её жертву.

Я замешкался тогда в прихожей, уж и не помню зачем. Проверял карманы, что ли?

Сириус всегда говорил громко, никогда не понижал голос. Его смех всегда напоминал лай.

— Джеймс, почему ты все-таки сделал Хранителем Хвоста? — голос Лили звучал капризно, — ты же знаешь, что я его недолюбливаю.

— Лили, дорогая, ну кто в своем уме подумает, что такое ничтожество, как Хвост, может быть Хранителем дома мальчика, которому, судя по всему, предстоит победить этого Лорда недоделанного?

— Сохатый прав, Лили, — лающий смех Сириуса бьет по мозгам. — Хвост настолько жалок и настолько бесполезен, что Волдеморт умрет от смеха, если кто-то предположит это в его присутствии.

И я стою в этой проклятой прихожей, прислонившись к стене и слушаю, как они поливают меня грязью, как смеются. Я что, действительно считал их своими друзьями? Я вышел тогда из дома шатаясь, как пьяный. А потом действительно напился. Плакал всю ночь и проклинал себя за близорукость.

А на следующий день я пошел к Лорду.

Да, что там у них происходит? Судя по крикам, Поттера поймали. Неужели правда?

Дверь моей комнаты распахнулась и на пороге возник Драко.

— Отец хочет, чтобы ты спустился в подземелье и привел пленных, — а надменности-то в твоем голосе больше нет. Сломали тебя, мальчик.

Ну раз твой отец хочет, схожу. Я не гордый. Никогда не был гордым. Вдруг и правда Поттера поймали. Моя месть свершилась, а мальчишку жалко. Может я смогу ему помочь. Перед смертью.