Эдуард Катлас - Честь твоего врага

– Избавьтесь от лучников,– крикнул маг, не оборачиваясь,– этих оставьте мне.

Не дожидаясь, пока нападающие придут в себя, маг произнес следующее заклинание из его скудной коллекции. «Молот Небес», как он его называл. Вытянув посох вертикально вверх, он тут же опустил его в сторону врагов, как будто ударяя группу молотом. Беззвучная молния сорвалась с неба и вошла прямо в центр группы. Четверо в ее центре уже были мертвы, когда по ушам ударил на миг запоздавший гром. Молния рассыпалась на более мелкие, перебегающие от одного разбойника к другому и заставляющие их падать на землю в судорогах. Только несколько из нападавших избежали эффекта от заклинания.

Виктор скривился от боли. Два заклинания подряд даже для него, единственного из известных магов, кто мог выбрасывать свою энергию практически мгновенно, было слишком. Тем более он не был даже магом, всего лишь учеником. Учеником без приставки, без маленькой буквы в начале имени, переданной ему учителем. Учеником с очень маленьким запасом маны.

Вик нашарил в сумке сверток, полученный два сезона назад. На ощупь выдернул из него небольшой, аккуратно упакованный пакетик. После чего произнес самое простое заклинание, которое знал, из набора воздуха. Использование ветра всегда было его коньком, с той самой поры, как он по неосторожности сорвал ветку с любимого дуба учителя, не рассчитав силу волшебства и создав ураганный порыв.

Но сейчас ему требовался совсем небольшой ветерок. Это было сложно, но он не зря тренировался всю последнюю зиму. Легкий воздушный поток задул в сторону постепенно приходящих в себя разбойников.

Одним движением разорвав упаковку, Виктор пустил по ветру невесомую пыльцу горных лилий, растертую в пыль опытным алхимиком. Как только первые пылинки достигли оставшихся в живых врагов, на их лицах заиграли блаженные улыбки. Даже не улыбки, а гримасы экстаза. Предсмертного экстаза. Не зря сбор горных лилий был известен также под именем пыльцы влюбленного мертвеца.

Теперь оставалось одно – поддерживать слабый ветерок, чтобы ни одна пылинка не смогла случайно долететь обратно.

– Семь лучников прятались за деревьями. И твои,– произнес неслышно подошедший сзади Аль’Шаур,– почти два десятка разбойников. Опять катаны, ножи, луки, насколько я вижу.

– Не слишком ли много разбойников бродит по землям эрла вон Заквиэль? – спросил слева Гедон.– Мы не пробыли здесь и месяца, а это уже третий случай, включая нападение на караван Гнома.

– Придет время, и всему найдется объяснение,– философски высказался маг.– Кого-нибудь оставили в живых?

– Если только у тебя кто-нибудь выжил,– откликнулся многорукий,– мы торопились, боялись, что они успеют прийти в себя.

– Нет,– покачал головой маг,– у меня точно одни трупы. После пыльцы не выживают.

– Почему же ты раньше ее не использовал? – Гедон аккуратно обтирал о траву так и не разомкнутые мечи.

– Повода не было. Ее сложно использовать так, чтобы она попала только на врага. Малейшая ошибка, и можно положить своих.

– Ну что, едем дальше?

– Погодите,– остановил направившихся к лошадям мечников Виктор,– по дороге нам нельзя. Пыльца будет опасна больше часа. А этот час мне понадобится, чтобы прийти в себя. Нападение было очень неожиданным, и эти три заклинания выжали меня. Силы еще есть, но я измотан. Дайте мне часок передохнуть, и хорошо бы что-нибудь перекусить. Потом обыщем всех мертвецов. Может, найдем что-нибудь интересное.

Ничего интересного они не нашли. Мелкие монеты, оружие, не экзотическое, но редко используемое так далеко от побережья. Мертвецы при жизни были обычными людьми, которых ни за что было не отличить от любого воина королевства. Ни по одежде, ни по лицам, ни по вооружению.

– И все же очень это похоже на тот отряд, который убил отравителя дочери эрла,– задумчиво произнес Виктор.– Манера вести бой похожа. Группа опять слишком большая для обычных разбойников. И тоже чуть ли не желание умереть, при том что воины из них были не ахти.

– Да уж,– согласился Гедон,– из семи лучников только один попал, да и то в невинную скотину.

– Пора отправляться.– Аль’Шаур вскочил на лошадь и приглашающим жестом протянул руку магу.– Давай, забирайся позади. До Леса Чар осталось недалеко.

Со стороны земель Заквиэль Лес Чар не был окружен полями или полосой выжженной земли, которую в свое время создавали бароны в безуспешной войне с народом Леса. Просто дорога неожиданно кончалась. Обычный, достаточно сильно прореженный дровосеками лес резко превращался в глухую чащобу, сплошной завал из густо стоящих деревьев, поваленных стволов и выпирающих из земли корней. Все это месиво было опутано цепляющимися за одежду вьюнами, что делало продвижение по Лесу Чар практически невозможным.

– Оставим лошадей здесь,– вздохнул Гедон,– никуда они отсюда не денутся.

– Нет,– покачал головой маг,– дальше я пойду один. Народ Леса не любит гостей, и чем меньше людей войдет в чащу, тем легче будет дождаться хозяев.

Мечники промолчали. Им не хотелось оставлять мага одного, но в его словах была доля истины, тем более они справедливо относили к магии все то, что происходит в сказочном лесу. Соответственно, к епархии единственного мага в отряде.

Виктор сбросил меч вместе с ножнами на перевязи и взобрался на первый гниющий ствол, сразу же по щиколотку провалившись в трухлявое дерево. Обернувшись, он посмотрел напоследок на наблюдающих за ним друзей и углубился в Лес Чар.

На то, чтобы пробраться через внешний защитный пояс родины лесного народа, ему понадобилось больше часа. Каких-то триста шагов. Прыжки со ствола на ствол, попытки пробраться по узким лазам, образованным между завалами, сопровождаемые необходимостью постоянно отдирать от одежды вьюны. Несколько раз Виктору казалось, что он застрял окончательно, зажатый между поваленными стволами и опутанный цепкими вьюнами.

Когда он вышел на относительно свободный пятачок, большая часть его крепкой верхней одежды оказалась разорванной в клочья. Только легкие кожаные доспехи, сработанные в долине мастеров, выдержали испытание.

Лишь одно успокаивало мага, только выглядящего уверенным перед своими друзьями, но ни разу не бывавшего до этого в Лесу Чар. Защитная полоса закончилась, и дальше идти стало несколько легче. Это все еще была труднопроходимая чаща, но ее нельзя было сравнить с той преградой, которую он только что одолел.

Он зашагал вперед, выбирая просветы между деревьями и стараясь обходить подальше незнакомые растения. Виктор начинал жалеть, что поторопился. Но он не мог и предположить, что переход по внешнему поясу леса окажется настолько трудным и займет столько времени. Начинало темнеть, и ученик мага с трудом представлял, какой окажется ночь, проведенная в Лесу Чар.