Константин Бояндин - Туманные темные тропы

Великое Море, как мне хорошо…

Тевейра пошевелилась.

– Я чувствую, – прошептала она. – Вам хорошо, и мне хорошо. Хотите? Сейчас, когда меня видно?

Майер молча покачал головой. Не смогу остановиться. Нет, не сейчас.

Тевейра улыбнулась и прижалась к нему.

– Тогда вставайте и варите кофе, – распорядилась она. – У нас ещё два часа времени! Я вам столько хочу показать!

Стемран, в пути, Техаон 4, 113, 18:10

– Айри, – позвала Мерона. «Карета» оказалась древним «Ястребом», представительским автомобилем прошлого века. Точно, из коллекции Умника. Огромный салон – дюжина людей туда влезет без усилий и будет сидеть, друг другу не мешая. А если их всего четыре, то и выспаться все смогут с удобствами, а уж что там на борту есть из развлечений, можно минут пять перечислять. Странная страсть у Умника. Видимо, не знал он хорошей жизни в детстве, раз так полюбил роскошные машины. Пусть даже очень старые.

Майер обернулся. Тевейра спала в дальней части салона и полупрозрачная занавеска отделяла её диванчик от остальных.

– Она нас не слышит, – пояснила Мерона. – Пусть отдохнёт. Спасибо тебе.

– Прости?! – растерялся Майер. Мерона рассмеялась. Тевейра, за занавеской, улыбнулась и потянулась – как там, в палатке.

– Прощаю, прощаю. Усы сбрил? Замечательно. Прости и ты, с ними ты выглядел пошло, сейчас так не носят. Спасибо за ночь, которая у вас с ней была.

– Ты всё знаешь? – Мерона не выглядит разгневанной, хотя кто её знает.

– Она мне не рассказывала. Ни словами, ни мысленно. Я не лезу в её личную жизнь. Просто я вижу, как она сияет, – Мерона поцеловала его. – Она мудрее, чем ты думаешь. Не обижай её, пожалуйста.

– Что-то случилось? – «Ястреб» делал три с половиной тысячи километров в час, на высоте пяти километров. Шесть часов им быть в пути. Какой вид внизу! – Ты сумрачная.

– Спасибо, что заметил, – она положила голову ему на плечо. – Политика, Айри. Моё дело, прости, что так называю, очень доходное. Стемран готовит третье, заключительное обращение к Великим Домам с просьбой признать его Великим Домом. Большая игра, большие деньги. Иногда мне кажется, что все мерзавцы и подлецы мира крутятся вокруг нас. Всем охота получить кусочек власти.

– С тебя деньги требуют?

– И это тоже. Ты же знаешь, чему я учу своих детей. Это же готовые агенты для любой спецслужбы. А они все тут толкутся, не продохнуть.

«Детей», она сказала.

– Если они все так воспитаны… это подвиг, Рони. Тем более, тебе все отказались помочь.

– Не проболтайся при других, – спокойно заметила Мерона. – Я не лезу в ваши с ней отношения. Да, я не ревную, уже не ревную. Я знаю, она тебе рассказала, ты ведь любопытный у нас. Но если ты проболтаешься при других, мне придётся её наказать и отстранить.

Майер вздохнул и хотел было по привычке прикрыть глаза. Всегда прикрывал, если чувствовал себя неловко. Не смейте, доктор Майер! Смотрите на меня! Мы же все ошибаемся, да? Так признайтесь с открытыми глазами! Я всё пойму!

– Она тебя дрессирует, – улыбнулась Мерона, словно всё могла видеть. – Это замечательно. Я уже не смогу, привыкла я к тебе, пожалею… А она не станет терпеть то, что может исправить.

Майер молча погладил её по голове.

– Хорошая у меня дочь, правда? Ты бы уже спросил какую-нибудь чушь, вроде «Рони, как же я с вами двумя теперь? Что же мне делать теперь?» А сейчас молчишь. Она у меня умница! – Мерона выпрямилась, посмотрела Майеру в глаза.

– Умница, – подтвердил Майер. – Если честно, я сам ещё в себя не пришёл.

– Ничего удивительного. Ты ничего не чувствовал почти двадцать лет, а тут мы обе… Работа, да? Когда становилось совсем паршиво, ты работал? Я читала твои статьи, это супер! Если тебе не дадут Всемирную в этом году, значит, там одни негодяи.

Майер улыбнулся, погладил её по голове.

– Вернёмся от Умника, я тебя обследую, – Мерона улеглась на сиденье, положила голову ему на колени. – Полежишь пару дней в клинике. Тевейра будет рядом, если захочешь. А потом будем тебе работу искать.

– Вообще-то у меня деловой визит в Институт. Официально. И всё.

– Ну а мы куда летим? Ты же приехал, чтобы остаться. Так и сообщишь в свой институт.

– Мне придётся вернуться на несколько дней, чтобы всё оформить и получить визу.

– Вернёшься, тоже мне, проблема. Возьми девочку с собой. Она боится одна ехать в Старый Мир, а с тобой куда угодно поедет. Устрой ей каникулы!

– С удовольствием.

Она взяла его ладонь и прижала её к своей щеке.

– Мне нужна помощь, Айри. Ты мне можешь очень помочь. Если будешь рядом и если Тевейра будет счастлива. Тогда я точно справлюсь. А без работы не останешься, не бойся.

Майер вздохнул.

– Умница. Не говори, когда слова не нужны. Всё, умолкаю, я точно от тебя заразилась!

Майер тихонько рассмеялся.

– Очень хочу, – призналась Мерона, глаза её подёрнулись дымкой. – Но не смогу, когда она рядом. Давай, спрашивай, а то ведь изведёшься. Умник знал, как тебя подцепить.

– Что он имел в виду?

– С кем я проводила ночи? Со многими. Работа такая, особенно если ребятишки не справляются. Иногда я сама всё делаю, за них.

Майер молчал. Отчего-то уже не накатывала жгучая волна, смесь гнева и обиды. Как ребёнок, право слово. Умник прав. Он грубиян, пошляк и циник, но никогда не добивает, не смешивает с грязью, не опускается до подлости.

– Вот и хорошо, – она открыла глаза, погладила его по щеке. – Ко мне никто не прикасался, ты знаешь теперь. Ни ко мне, ни к ней. Как я не спятила до сих пор, не понимаю. Наверное, верила, что ты вернёшься. И вот ты здесь.

– Поясни мне как физиологу. Если к ним не прикасаются, а прикасаются только они сами, как они не сходят с ума?

– О, это просто. Только к голове нельзя прикасаться. Что ты кривишься? Если они к тридцати годам не решают завести семью, я их отпускаю. Потому что иначе не выдержат, и никакие упражнения и сублимация не помогут. Потом, когда их дети уже не требуют постоянного присутствия, они могут вернуться. Четверо из пяти возвращаются. И возвращаются настоящими Стражами. Уже не дети, уже сами могут обучиться на хозяев.

– А остальные двадцать процентов?

– Они уезжают обеспеченными, если по глупости всё не спустят. Находят себе другое занятие. Конечно, им кое-что строго запрещается, и мы всегда следим. Если хозяйка вызывает, они обязаны приехать. Нет, не на работу – на обследование. Мы не бросаем их, если они уходят. Остаёмся друзьями, настоящими друзьями.

«Мы». Значит, она не одна такая здесь.

– Ты довольна?

– Я ещё и счастлива. Айри, не любопытствуй. Тут ничего грязного, я бы с таким не стала связываться, но меньше знаешь – лучше спишь. Говорю как Aenin Rinen .

Майер не выдержал, захохотал, Мерона легонько шлёпнула его по щеке.