Игорь Недозор - Плацдарм

Это не прибавило Сентябрьскому оптимизма – в конце концов, даже в его родном ХХ веке есть уголки мира, где до сих пор в ходу копья и луки. Если к магии добавятся еще и пулеметы, то простое удержание взятых позиций станет ба-альшой проблемой.

На плащ-палатке разведчики вынесли парня. Рядовой Николай Крюков, как уже сообщили – один из ста десяти человек. Сперва Макеев (да и все присутствующие) подумали, что он уже покинул сей мир, – настолько безжизненным было тело на плащ-палатке, но он все-таки жив.

Хотя от последнего порога его отделяло не столь большое расстояние.

Лицо, шея и руки были белее бумаги, и уже как будто отливали синевой.

На лице живыми были только глаза, наполненные болью и ужасом. Только движение зрачков да редкое дыхание, говорило, что он еще здесь.

Лейтенант с чашей и змеей на петлицах, провозившись минут пятнадцать над недвижным солдатом, сообщил устало, что медицина тут бессильна, и он не знает – что с ним.

– Может быть, если отвезти в город, в госпиталь, где врачи поопытнее…

Тут заговорил дотоле молчавший шаман.

– Он говорит, – начал переводчик в ответ на немой вопрос Антонова, – что его не надо везти в город, и наши… он запнулся… – наши знахари ему не помогут.

Он хочет его посмотреть – может что-то сможет сделать.

Полковник только махнул рукой.

Крос-хван наклонился над неподвижным телом солдата, и с полминуты всматривался в него.

– На ваших людей было наведено могучее чародейство, – вынес вердикт степняк. Ни у кого не оказалось амулетов, защищающих от него, и среди них не нашлось владеющего силой, способного его отразить.

– И что же теперь делать? – потерянно пробормотал полковник.

– Нужно снять с него злое волшебство, – сообщил шаман. Я могу это сделать, но понадобиться свежая кровь.

– Моя подойдет? – вдруг спросил лейтенант, не став даже переводить фразу.

– Пожалуй, подойдет, – кивнул Крос-Хван.

Кто-то принялся снимать штык нож с автомата, но военмед решительно остановил его, и открыл чемоданчик, откуда извлек острый ланцет.

Через пару минут в подставленную шаманом темную деревянную чашу потекла свежая кровь с трех запястий – одного солдатского и двух офицерских.

Он понюхал содержимое чаши, – словно вампир, или еще какой-то мифологический кровосос, и занялся солдатом.

Без тени брезгливости сунул он пятерню в чашу, окропил неподвижное тело кровью, а потом коряво вывел на лбу и щеках парня какие-то знаки.

Затем положил обе руки на грудь рядовому, и что-то забормотал, беззвучно шевеля губами.

Известковая бледность сошла с лица Крюкова, дыхание стало заметным, а с губ сорвался тихий плачущий стон.

Товарищ командир, разрешите… доложить… – выдохнул солдат.

Рассказ был сбивчивый и невнятный.

Утром, Крюков, сменившись с караула, решил вздремнуть, и забрался на чудом уцелевшую смотровую площадку башни, рассчитывая что не попадется на глаза начальству и чуток покемарит. А затем произошло что-то непонятное и страшное.

Он вмиг потерял возможность двигаться. Он пытался пошевелиться – но даже дышал не без труда. Он пробовал крикнуть – но не смог издать даже писк.

А потом внизу начало что-то происходить. В щель кладки он увидел лишь каких-то воинов, тащивших такого же недвижного бойца – кажется это был старший сержант Тонков из его взвода. Да еще один раз мелькнул седой человек в длинном черном балахоне, подпоясанном золотой цепью.

Потом послышался топот копыт – но не конских, и очень быстро удалившихся. Потом он так и лежал, пока не появились разведчики.

– Колдовство Ледяной Петли, – бросил Тао Хон. Очень сильное и злое чародейство. Чтобы наложить его на целую сотню, пусть даже без оберегов, нужно человек пять или шесть высших жрецов Проклятого! – поддержал его Хван.

Спроси, – вдруг порывисто бросил Сентябрьский, – спроси его – могут ли они сделать амулеты, которые… одним словом от этого защитят.

– За этим мой народ и прислал меня к вам, – невозмутимо ответил чародей.

Ваше оружие очень хорошее, – он ткнул окровавленным пальцем в АКМ на груди разведчика, – но его недостаточно.

– Тогда пусть скажут, – что им нужно для этого, – уже спокойнее высказался генерал. Все что у нас есть – в их распоряжении.

В глубине души Сентябрьский удивился – как легко он принял мысль об использовании магии, и как легок отнесся к тому что магия и чародейство – это реальный факт.

Впрочем – на войне нужно думать о том как победить, и если для этого нужна помощь магов – значит нужно не рассуждать на тему – есть колдовство или нет, а воспользоваться этой помощью. А им предстояло воевать. И война эта началась не тогда, когда они запланировали. Собственно, они уже воевали.

Про себя он подумал, что воевать пришлось бы в любом случае – это было ясно ему и раньше. Но теперь придется сражаться не с дикарями, вооруженными луками и катапультами (как он надеялся было вначале) а с людьми, сумевшими подчинить себе неведомую силу, способную поспорить с реактивными снарядами и пулеметами. Ну что ж – в конце концов они сами начали это дело, и теперь придется пройти этот путь до конца.

Между тем Крос-Хван еще раз понюхал содержимое чаши.

– У вас кровь такая же, как и у нас – ни малейшего отличия, – констатировал шаман.

– А как же иначе? – бросил Макеев, дослушав переводчика.

– Так бывает не всегда – даже в этом мире были существа похожие на людей, но… не люди, – многозначительно изрек шаман.

– О чем он говорит? – осведомился отвлекшийся полковник.

– Удивляется, что у нас такая же кровь как у них, товарищ Беляков, – ответил Антонов. Мол, есть люди, у которых кровь другая.

– Угу, – маленькие зеленые человечки, – бросил Беляков.

Переводчик тут же прочирикал что-то, шаман ответил, пожав плечами.

– Он говорит, что ассаардар ошибается, – сообщил переводчик, – что Люди Зелени были ростом почти с человека, и много красивее его. И к тому же исчезли несколько тысяч лет назад.

– Хм, – пожал Антонов плечами, – а насчет летающих тарелок из серебряного металла, прилетевших с неба, он ничего сказать не может?

– О сосудах, упавших на землю с высоты, в которых боги прислали сюда их предков, есть предания у народов, живущих на другом краю Степи, – перевел толмач длинную фразу степняка.

Но он не стал бы слишком верить этим легендам. Плохой народ – трусоватый и мелкий. У них должно быть, загнила кровь от жизни в лесах.

– А от обезьян никакой народ не происходит? – пряча улыбку, осведомился Макеев.

Переводчик запнулся, наморщив лоб.

– Простите, ассаардар – а что такое «облезьяна»? – спросил он где-то через полминуты.

Год Синего Ветра. Месяц Звездопада, шестнадцатый день