Сергей Трищенко - Фальшивые лабиринты

По моему личному мнению, драконы, словно сороки, в первую очередь обращают внимание на блестящие вещи. Поэтому принцессы сами виноваты в том, что их воруют драконы. Ведь ни одной скромно одетой девушки ни один дракон не похитил. Во всяком случае сказок о таких случаях не встречалось.

Размышляя об этом, я выдвигался вперёд, заслоняя принцессу. Делал это я, скорее, по собственному желанию, а не повинуясь управляющей программе. Как бы там ни было, а женщин положено защищать. Особенно когда в руках меч.

Дракон приближался, рыская из стороны в сторону, словно отыскивая, в какую точку на моем теле лучше вцепиться. Принцесса спряталась за меня и тоже совершала какие-то телодвижения – должно быть, тряслась от страха. Я взмахнул мечом, дракон изрыгнул троекратное пламя, что-то толкнуло меня в грудь, ударило по голове – может, он зубами, как ядрами, стреляет?

Последнее, что я услышал, был душераздирающий вопль принцессы…

…Когда я поднялся, ни принцессы, ни дракона поблизости не оказалось, лишь на горизонте чернела быстро уменьшающаяся точка.

А по полю бежали свирепые стражники. Они грубо схватили меня, встряхнули и скрутили, мигом отобрав меч.

«Профессионалы, – подумал я, – дело знают…»

Поэтому решил не сопротивляться: себе дороже. Я ведь не знаю, насколько хорошо владею мечом – что «забила» Вика в мою программу? Пусть я в детстве немного фехтовал, но профессионально не занимался. Да и куда бежать, даже если раскидаю всех? За рамки экрана не вырвешься.

Но совсем остаться безучастным к своей судьбе я не мог, и потому пробормотал:

– За драконами бы лучше следили! Где вы были раньше?

– Это он! – завопили мамки и няньки. – Он заодно с драконом. Заговаривал принцессе зубы, а потом не стал её защищать!

– Что вы мелете! – рассердился я. – Я знать не знаю вашего дракона!

И тут я заметил странный отсвет в траве. Какие-то переливы, игра огней… Обрывки платья с бриллиантами?

Я нагнулся, преодолевая сопротивление отчаянно упирающихся стражников, и поднял из травы большой алмазный коготь с частью кости и обрывком кожи. Из разреза сочилась чёрная кровь.

– Видите! – воскликнул я. – Я ранил его мечом!

– Король, король! – зашумели вокруг, и я увидел приближающегося седенького старичка, которого поддерживали под руки дюжие воины.

– Где моя дочка? – прошамкал он.

«Какая дочка? – удивился я, но вслух не произнёс. – Тебе лет девяносто-сто, а ей – восемнадцать-двадцать».

Будто услышав мои слова, король принялся бурно молодеть: спина его распрямилась, седина исчезла, в походке появилась молодцеватость…

– Где моя дочь? – громогласно провозгласил он, отстраняя поддерживающих его слуг.

Никто не удивился метаморфозе, происшедшей с королем. Должно быть, такие превращения были в порядке вещей. Может, я был прав, рассказывая принцессе о злой колдунье? Только адресочком ошибся… А может, Вика поняла нелепость предыдущей ситуации и изменила внешность короля на ходу?

Едва промелькнула эта мысль, как король снова сгорбился, постарел и прошамкал:

– Где моя внучка?

«Ага, она опять поменяла сценарий! – догадался я. – Пытается логично обосновать разницу возрастов короля и принцессы. Видимо, королю предстоит сыграть немаловажную роль, и дряхлость его имеет особенное значение…»

– Какого чёрта? – произнёс король, вторично молодея. – Где моя дочь?

«В общем, она вполне может быть и дочерью, – лихорадочно зарассуждал я, – если даже ему девяносто, а ей двадцать. В семьдесят лет иные мужики ещё могут быть мужиками…»

Король, будто услышав мои рассуждения, приободрился.

– Где моя дочь? – повторил он. – Отвечайте!

– Ваше величество! – бросилась перед ним на колени старшая из мамок-нянек. – Не вели казнить, вели слово молвить!

– Говори! – милостиво кивнул король.

– Вот этот, – старшая мамка-нянка злобно покосилась на меня и ткнула в мою сторону острым пальцем (куда драконьему когтю! Палец намного острее) – работая на пару с драконом, похитил нашу принцессу!

– Отрубите ему голову! – сказал король. – А потом посадите в темницу.

– Ваше величество! – взмолился я. – Я бедный странствующий рыцарь (я не стал повторять байку, что рассказывал принцессе, посчитал, что король должен быть умнее), в болотах потерял коня, вышёл из леса и встретил принцессу. Я хотел попроситься на службу к Вашему величеству.

Король размышлял недолго – если размышлял вообще.

– Хорошо, – кивнул он, – всё равно кто-то должен идти выручать принцессу. И что нам проку, если он будет сидеть в темнице? Объест ещё – вон здоровенный какой… Пусть отправляется на поиски принцессы! – распорядился он. – И с ним, – король повернулся к стоящему за спиной угрюмому тёмнокожему верзиле, – отряд лучших воинов!

– Воины в разъездах, – пробурчал верзила, – посылать некого. Локальные конфликты…

– Ну, найдите кого-нибудь из свободной смены, – распорядился король.

Он совсем не выглядел убитым горем. Можно подумать, что принцесс у него – пруд пруди. А что, вполне возможно. Как у царя Соломона: тысяча жён – и столько же детей. Почему нет? Королевство богатое, не отощавшее… то есть не захудалое, принцессы родятся пачками – что ему потерять десяток-другой? А, с другой стороны, он уверен, что её спасут – вон сколько героев кругом, и каждый губы раскатал на полцарства, причитающееся за спасение…

Но я ошибся. Рыцари не устроили страшнейший гвалт, крича: «Я поеду! Я поеду!», не принялись выстраиваться в очередь и писать мелом номерки на ладонях… или на латах? – чтобы никто не сжульничал. Они даже не стали бросать жребий, чтобы выяснить, кому первому отправляться за принцессой. Стояли и смотрели молча.

Неужели принцессы здесь не котируются? Или рыцари настолько дисциплинированы, что без санкции короля – никуда? Ни в огонь, ни в воду? Хотя где гарантия, что прикажи король – и кинутся? Это собаки своё дело знают и поднимают лай без приказа, а подчинённым обязательно нужно согласование с начальством.

Зато мне согласования не нужно. И принцесса не нужна. Зачем плясать под Викину дудку? Я же прекрасно понимаю, что таков сценарий: похитили принцессу, я иду её выручать, потом женюсь…

Меня замутило. Но не блевать же королю под ноги? И я сдержался: рыцарь я или не рыцарь?

«А идти придётся, – подумал я, – особенно теперь. Или в темницу, или за принцессой… Выбора нет. Эх, Вика…»

Я-то и собирался устроиться к королю на службу – а куда деваться в случившихся обстоятельствах? Быть вырванным из своей реальности и попасть в иную… Кем я мог здесь стать? Придворным математиком? Звездочётом? Механиком? Или школу для детишек открыть – и учителем? Нет уж: если меня сделали рыцарем, надо им оставаться. А рыцари всегда нанимались к королям на службу, испокон веков.