Григорий Шаргородский - Укротитель. Поводырь чудовищ

Последствиями моего апгрейда стали две недели питания в школьной столовой, а все развлечения свелись к прогулкам по городу, зато освободившееся время и силы были направлены на тренировки.

Тяжелое дыхание и глухие звуки ударов отражались от деревянных стен фехтовального зала и пока что не были разбавлены руганью, но это ненадолго. Олан, осознав, что его атака провалилась, попробовал отскочить назад, но я ослабил пальцы, и нагината по инерции скользнула вперед. Как только в кисть ударил круглый набалдашник на торце древка, мои пальцы сжались и рука резко толкнула нагинату вперед. Зачехленное специальными ножнами острие кольнуло в щиток на груди Олана.

– Касание!

– Молчун! – с негодованием воскликнул мой товарищ. – Это нечестно, такой удар не пробьет брони!

– Я просто не хотел бить в шею.

– Вечно ты со своими хитростями и уловками!

Я уже давно уяснил некоторые недостатки местной школы фехтования – она отличалась консерватизмом, особенно в исполнении дворян. У них приветствовалась сила и ловкость, и уж никак не хитрость. Если честно, я вплетал в кружево боя доступные только удлиненному оружию финты не для того, чтобы позлить соперника, а чтобы выяснить, в какие моменты подобные сюрпризы дадут максимальный эффект. С имеющимся опытом фехтования моя жизнь будет зависеть только от этих самых сюрпризов.

– Не злись, Олан. Если буду биться по правилам, то не выиграю ни одного поединка.

– Да ладно, – отмахнулся отходчивый парень. – Ты как, пойдешь сегодня гулять, а то вдруг решил заделаться монахом?

– Ну если учитывать, что половину моей стипендии нужно отдать тебе, то гулять мне не на что.

– Отдашь часть, а то мне скучно развлекаться одному, – как-то неопределенно сказал Олан, и я почувствовал подвох.

– А ну колись, что случилось?

– Ну тут… понимаешь, посылал цветы Ровене и получил в ответ записку.

– И… – подбодрил я вновь замявшегося товарища.

– И она пригласила нас к себе домой на ужин.

– Нас?

– Да, нас двоих.

– Двоих? – еще выше поднял я брови. Уже два месяца мне удавалось не вспоминать об этой девушке, и, казалось, чувства притупились. Ан нет, стоило лишь услышать ее имя, как в груди тут же полыхнуло жаром, сердце сбилось с ритма.

– Тут такое дело. Берислав решил посвататься к Ровене, и она его отшила.

– Офигеть, кричали гости.

– Что? – удивился Олан.

– Не обращай внимания. От нас-то ей что нужно?

– А есть какая-то разница?

– Большая, Олан. Во-первых, как, ты думаешь, на все это отреагирует Берислав?

– А тебе не все равно?

– Да плевать мне на Берислава и его обиды, он твой друг, а не мой. Но наживать себе врагов на пустом месте просто глупо. И во-вторых, тебя не насторожило, что она позвала нас обоих?

– Насторожило, но прийти без тебя я все равно не могу.

– Как насчет не ходить вообще?

Олан набычился, и я понял, что он не отступит.

– Ладно, пойдем вместе.

Немного настороженный странностью этого приглашения, я не особо переживал о своем внешнем виде и подарках, а вот Олан едва с ума не сошел, всю дорогу прихорашиваясь и выискивая изъяны в дорогущем букете.

Наконец-то издевательство над моими нервами закончилось, потому что мы постучались в дверь довольно богатого купеческого дома и Олан наконец-то перестал дергаться.

– О, уважаемые поводыри, – расплылся в любезной улыбке круглый, как колобок, купец. – Мы так рады вас видеть.

Интересно, а он-то с чего радуется? И второй вопрос – в кого пошла красотой Ровена?

Ужин протекал как-то не так – все были словно на иголках. Олан дергался от холодности Ровены, мне вообще не нравилась эта ситуация, а хозяева явно чего-то боялись. И только две миловидные служанки были веселы и беззаботны. Одна даже тайком подмигнула мне. Это моментально вывело Ровену из себя, и служанка со слезами выбежала из обеденного зала. А вот отец Ровены, без сомнения строгий родитель, даже ухом не повел.

Да что здесь, черт возьми, происходит!

Ситуация разрешилась на третьем часу застолья.

– Хозяин, – в столовой появилась одна из служанок, – к вам мистер Сидмон Мак Таранис.

От этих слов меня буквально передернуло, а лицо свело судорогой ненависти. Все дело в том, что словом «мистер» в этом мире величают учеников мага. Полноценного мага называли магистром, а наставников магических школ грандмагистрами.

Взглянув на лицо отца Ровены, я понял, что план, ради которого он заманил нас в свой дом, только что разлетелся на осколки. Он явно не рассчитывал на открытую конфронтацию между поводырем и магом в своем доме.

А чего он ожидал?

Когда юный мистер явился в комнату, все окончательно встало на свои места. Похоже, парень решил, что раз девушка отказала одному, то явно ждет предложения от другого. И этот другой, конечно, он.

Ровена заигралась с флиртом, но почему рассчитываться за все это придется мне и Олану? Также мне было очень интересно, сколько еще таких охмуренных, как этот магеныш?

Сверкающая поверх букета цветов улыбка юноши моментально угасла.

– Ровена, а кто эти люди? – Он спросил явно не то, что собирался.

– Это друзья моей дочери, такие же, как и вы, – ответил за девушку торговец. – Прошу вас, присоединяйтесь к нам.

Торговец вновь «потек» радушием, хорошо скрывая под ним страх. Ровена точно является его дочерью – целая семейка лицедеев.

Понятно, что магеныш не собирался разделять с нами трапезу. Он побледнел и, молча уронив букет на стол, вышел из комнаты.

План торговца просматривался вполне явно – кто-то предупредил Ровену о том, что маг собирается с предложением. Отец не хотел этого брака, но просто отказать магу боялся, поэтому использовал громоотводы. То есть двух дураков-курсантов.

– Если позволите, я оставлю вас на несколько минут, – пробормотал торговец и выскользнул из-за стола.

Минут десять мы все молчали, уставившись в свои тарелки, а затем я не выдержал:

– Ровена, кого из нас двоих ты любишь?

– Владислав, я не могу так сразу ответить, – замялась девушка и попыталась поймать мой взгляд.

– Это очень простой вопрос, и ответ на него тоже очень простой. Ты любишь меня?

Ровена не ответила, но и ее молчание много значило.

– А Олана?

– Молчун, – возмутился мой друг.

– Заткнись, – отрезал я, и Олан замолчал, понимая, что сам втянул меня в неприятную ситуацию. Мне хотелось бы верить, что моя злость была вызвана негодованием на глупость друга, но, увы, это была элементарная ревность.

– Вижу, что нет, – продолжил я сверлить взглядом Ровену. – Тогда какого черта ты устроила этот цирк?

– Вой Владислав, вы непозволительно грубы. – Ровена добавила в свой взгляд льда с ноткой обиды, но обуреваемым ревностью человеком, причем любого пола, манипулировать очень сложно.