Елена Амеличева - Эгрегор. Обманутый мир

«И что, планируете так прожить всю жизнь?» Совсем некстати вспомнились слова мужчины из пробки.

– Да уж… – Ян откинулся на спинку кресла. Неужели и правда так будет всегда? Это и есть жизнь? Почему должно быть так? Кто это сказал? Он встал и заходил по кабинету. Накопившиеся усталость и разочарование, давно зревшие внутри, сами собой оформились в чёткое осознание, что необходимы срочные перемены.

Дрожащей рукой он вынул из кармана визитку. Не моргая, минуту смотрел на неё. Потом набрал номер. Ответили сразу. И почему-то он совсем не удивился, услышав:

– Здравствуйте, Ян. Рад, что вы позвонили.

…Мужчина улыбнулся, выплывая из воспоминаний. В такие моменты осознаёшь, что не знаешь сам себя. А в каком шоке была семья! Никто не понимал, что происходит. Ян и сам не мог объяснить свой поступок. Но за год ни разу не пожалел о нём.

Он свернул с дороги, припарковался у белого трёхэтажного здания и вновь удивился странному чувству, ёрзающему в желудке. Смесь нетерпения, волнения и радости. Предвкушение. День будет интересным. Иначе здесь не бывает. Ведь йога, массаж, иглоукалывание, психотерапевт, огромный бассейн с аква-аэробикой и многое другое – это лишь фасад. То, чем на самом деле занимается Центр, намного важнее.

Ян прошёл по холлу, краем глаза следя за своим отражением в огромных зеркалах. Что ж, наличие тренажёрного зала в Центре неплохо сказалось на фигуре.

А вот, кстати, и поклонница.

– Ольга, доброе утро, – Он широко улыбнулся светловолосой женщине, отметив про себя, что с каждым днём её юбка становится короче. Та ещё стерва, первые пару месяцев сделала всё, чтобы конкурент, занявший, как и она, должность заместителя директора, был уволен. Но потом, как говорится, похоть взяла верх, и вражда уступила место флирту.

– Доброе, – она просияла в ответ. – Шеф просил нас обоих зайти.

Он кивнул. Всё бы ничего, но глубоко посаженные глаза, хоть и тщательно накрашенные, портили её. С другой стороны, какая разница, какие глаза, если ноги от ушей? Ян погасил усмешку и зашёл вслед за Ольгой в кабинет.

– Богдан Михайлович, доброе утро! – Защебетала она. – Как слетали в Чехию?

– Спасибо, Оля. У меня к тебе просьба. Нам новую кофемашину устанавливают, проследи, чтобы не как в прошлый раз.

– Хорошо, – изменившись в лице, женщина вышла.

– Неделю будет дуться, – пробормотал Ян.

– Месяц, – уточнил Богдан. – Когда узнает, что я дал тебе особое задание.

– Тогда мне лучше ей на глаза не попадаться.

– Да уж… Так, к делу. Ян, недавно погиб один из наших. Он был моим другом.

– Соболезную.

– Его смерть была… странной, – шеф отвёл глаза. – Собери всю информацию. Отчёт мне нужен завтра.

– Но я не следователь. Вы уверены?..

– Уверен. Ты справишься. И, Ян, будь осторожен.

– В каком смысле?

– В смысле, что Ольга очень злопамятна, – Богдан широко улыбнулся. – А ты о чём подумал?

Александр не спал. Он лежал на кровати и молча смотрел в потолок.

Боль витала над ним. Затаившись, она терпеливо ждала своего часа. Ей некуда было спешить, ведь рано или поздно он всё равно окажется в её власти.

Он тоже это знал. И оттягивал её приход, отыскивая глазами среди изменчивых опасных теней на потолке едва ощутимые колебания, выдающие её присутствие.

Александр боролся, но сон всё равно приходил, веки начинали смыкаться, тело расслаблялось, разум отпускал поводья. И она спускалась с потолка, мутной, нетерпеливо колеблющейся плёнкой нависала над ним, пристально, жадно вглядываясь в лицо.

С тихим стоном поражения он закрывал глаза. Остатками угасающего, в очередной раз предавшего его сознания он слышал её довольный рокот, не зная, по какую сторону бытия сейчас находится.

Боль торжествующе вздрагивала. Она проникала в мужчину и заполняла полностью, бескомпромиссно подавляя сопротивление, не слушая жалоб и не вникая в мольбы о пощаде. Боль устраивалась в нём с бесцеремонностью насильника, устанавливала свои правила и пробуждала, обостряла, доводила до апофеоза его чувства.

Воспоминания о Лии, её нежной улыбке, хрупкой грации, бархатном смехе давали Александру крылья. Он взмывал в неведомую высь, зовя её, летел навстречу солнцу – чтобы уже никогда не вернуться. Он догонял её, почти касался тонких пальчиков. Но у боли были другие планы.

Крылья рассыпались, и, как ангел, отторгнутый всемогущим небом, он падал на грешную сумрачную землю. И видел искажённое страданием лицо, выгнутый дугой, до дикого хруста, позвоночник, слышал нечеловеческий крик, срывающийся с губ, что обожал целовать.

Она уходила. Снова. Он цеплялся, плакал, молил, обещал… Снова. Но некому было помочь. Не было времени. Не оставалось надежды. И он жаждал умереть вместе с ней. Но тело предавало его. Оно хотело жить. Оно выключало разум, отдавалось во власть инстинктов, вытаскивающих Александра из небытия – чтобы ввергнуть в бездну боли. Снова.

Урча, она рвала его на части. Поедала живьём. Обсасывала каждую косточку, заглядывая в широко распахнутые глаза и пила, пила его ужас маленькими глоточками, наслаждаясь каждым моментом…

Это длилось бесконечно долго. Он был беззащитен перед ней, как младенец.

До тех пор, пока не нашёл универсальное обезболивающее.

Месть.

Из пузатой капли росы, подрагивающей на сочном тёмно-зелёном листе, бил в глаза яркий солнечный зайчик. Девушка улыбнулась. Утренний свежий воздух был переполнен деловитым жужжанием насекомых и жизнерадостным чириканьем птах. Большой, но уютный сад под высоким небом напоминал рай. Его не резали на части каменные дорожки, никто не подстригал деревья и кусты, всё росло само по себе и тем было прекрасно. Так хотела Лия. Это её рай. Свободный, зелёный, залитый солнцем.

Лия зажмурилась. Солнце ласково гладило лицо. Она стояла, мягко покачиваясь в такт природным энергопотокам, теряя связь со своим телом, отдаваясь гармонии. Она становилась всем. Ветром, ныряющим с сияющей высоты в кусты просыпающихся цветов. Искрами солнца в ручейке. Стыдливо свёрнутыми листьями тугого бутона, жаждущего раскрыться навстречу бережным ладоням…

– Лола, – тяжёлая рука требовательно легла на плечо. Девушка вскрикнула. – Кристаллы, о которых я просил, готовы?

– Ещё нет, Александр, – едва слышно ответила она.

– Пойдём. Они нужны срочно.

– Хорошо, – Лола поспешила за ним.

Пузатая капля соскользнула с ненароком задетого листа, и рай, отражённый в ней, разбился на тысячи крошечных брызг…

Пригород Парижа

Каменная мостовая змейкой стелилась между ухоженных деревьев, похожих на громадные брокколи, и круто взбегала на холм, давая возможность с высоты разглядеть респектабельный район, уютно расположившийся в низине. Между огромных домов, в основном снежно-белых, покрытых красной черепицей, ярко вспыхивали на солнце озёра бассейнов.