Виктор Ягольник - Полет за точку невозврата

Сзади раздались возгласы:

– Ой-вой-вой! Ах-ах-ха! Ты посмотри на его голову!

– А что такое ты увидел?

– Как что? Да она же желтая, как сноп соломы!

– И, правда! У нас таких нет!

– Я же говорил, что он из другого мира!

– А может, нет, и он просто из другого племени.

– Да нет! Там таких не бывает! Я вспомнил! Мне бабушка говорила, что, когда она была маленькой, то ей ее бабушка рассказывала, что у них появлялся такой же рыжий пришелец. Со временем он стал у них колдуном.

– Ну и что?

– А то, что она часто приговаривала: «Вот раньше как хорошо лечил колдун, не то, что сейчас».

– Так получается, что наш колдун – ученик того колдуна.

– Нет! Он ученик, того ученика, который был учеником у колдуна пришельца.

– Так сколько же лет твоей бабке.

– А! Совсем мало. Ведь она внучка той бабки, которая видела колдуна пришельца.

– Вой-вой! Ах-ах-ха! Верно, говоришь. Давай заберем нашего пришельца с собой. Мы его продадим хозяину за 10 гривиков. Это будет стоить почти 5 тележек хвороста.

– Точно! А если он колдуном станет, то он, может, и нам поможет. Как мы ему сейчас. Только давай подождем, пока он одежду высушит и оденется.

Прошло какое-то время, одежда, разложенная на камнях, высохла, и Сергей оделся. Короткий дирик нарвал какой-то пахучей травы, набросал ее в телегу и с помощью длинного положил в нее пришельца. Затем длинный прокричал «И-и-и-го-го-го-и-и!», взмахнул на лошадь веревками и все поехали. Дорога петляла вдоль ручья и постепенно поднималась вверх. Сразу же за ручьем и мелким кустарником начинался лес, зелеными волнами уходящий к синеющим вдали горным хребтам.

Где это я? На Кавказ вроде бы не похоже, а на Крым тем более. Да и спутники мои одеты в странные одежды и разговора я их не понимаю. Интересно даже, вот на их одежде нет пуговиц. Вместо них по обе стороны разреза висят цветные палочки и петельки. А что? На какую хочешь сторону хочешь на ту и застегивайся.

А вдруг это розыгрыш? По телику, иногда, и не такое разыгрывают. И так все естественно!

Да нет! Какой розыгрыш? С телегой и спутниками это легко, а вот окунуть меня в дерьмо – это уж слишком. Это – перебор! Да ведь и рейсы наши отменили неожиданно, а так бы мы улетели, и не было бы никаких вопросов. Да и вообще! Как сидели мы – помню. Как встретил таксиста – помню. А потом, как выключило! С чего бы это? Нет, это на розыгрыш не похоже! Так что же это?

– Кукугла! – Кукугла! – Кукугла! – вдруг закричали мои спутники, размахивая палками. Расширенные зрачки их глаз казалось, выскочат из орбит то ли от страха, то ли от возмущения.

– Кукугла! – Кукугла! – Кукугла! – продолжали они кричать, глядя на противоположный берег, и я посмотрел в ту же сторону.

Там среди кустов мелькало какое-то странное существо. Оно было похоже на большую сороконожку. Нет! Скорее на громадную гусеницу, толщиной чуть больше полуметра и длиной метра три – четыре. Все тело «кукуглы» было густо утыкано большими иглами. Эта гусеница быстро перемещались на 12 коротких лапках, изящно лавируя между кустами, деревьями и валунами. Она дважды поворачивалась в нашу сторону, и я успел увидеть ее раскрытую зубастую пасть, над которой широкой гармошкой нависал кожистый бугор. Сразу же за ним извивались три щупальца. Один сверху, а два по бокам. Они все время двигались и как бы принюхивались или присматривались. Было что-то жуткое в этом существе – «кукугле». Наверное, не случайно так агрессивно-испугано на нее реагировали мои спутники. Особенно коротышка.

Вскоре мы были уже далеко от этого места, и только мои спутники продолжали оживленно лопотать на своем языке.

Да! На розыгрыш это никак не походило!

От тысячи вопросов, возникавших у меня в голове, я был близок к помешательству. Этот мозговой штурм совсем обессилил меня, и я откинулся на дно телеги. Прислушиваясь к оживленному говору моих спутников, я решил с ними познакомиться ближе. Если это розыгрыш, то, может, в процессе разговора кто-нибудь из них расколется.

– Эй-эй! – прокричал я и постучал рукой по их спинам. Они сразу повернулись и обрадовано залопотали, а потом остановили телегу.

– Я – Сережа! Я – Сережа! Я – Сережа! – повторял я и показывал на себя пальцем. Они согласно закивали, засмеялись, а потом длинный, показывая на себя, проговорил: «Гурнат», а потом показал на короткого и сказал: «Бару», – потом на меня: «Сериза!

Я замотал головой:

– Нет, я – Сережа!

– Сериза, – повторяли Бару и Гурант и громко хохотали.

Я снова отрицательно замотал головой. И тут я понял, что они не могут произнести звук «Ж» или мое имя похоже на что-то смешное. Это точно как на Западе не звучит слово «Запорожец» или «Жигули», а где если и произносится, то с другим смыслом. Или, например, фамилии «Попеску», «Джопаридзе» или другие вызывают у нас улыбку. Это только в Польше запросто «Пше-пше, Бже-бже». Но какой из Польши Запад? Ладно, помогу им. Как там меня в школе называли? Серый. Ну, значит, я – Серый.

– Серый! Серый! – повторил я, показывая на себя.

– Сери! Сери! – снова улыбаясь, повторили эти два попугая.

Да не «Сери-Сери!», а «Серый», – прокричал я. Меня уже начала доставать такая тупость. Ну, как все было просто, а теперь вот так.

Хорошо. Упрощу задачу. Назову покороче: Сер. Ага! Сер-Сер! Да нет, это звучит хуже матюка. Уж, лучше тогда «Сэр». А шо?

– Сэр! Сэр! Сэр! – прокричал я, прикладывая к груди обе руки.

– Сэр! Сэр! Сэр! – радостно прокричали Гурант и Бару.

– Фу! Получилось! Познакомились! – радостно проговорил я и все довольные захохотали. Потом они показывали на лошадь, на телегу и другие предметы и называли их по-своему. Так мы ехали-ехали, а потом снова остановились.

Гурант и Бару показали палец у губ, чтобы я молчал, накрыли меня рогожкой, а затем сверху забросали травой, сквозь которую я с трудом мог что-то видеть. Это, значит, чтобы в селении не привлекать внимание ко мне. И мы опять поехали. Лошадь, очевидно, поняла, что скоро у нее будет возможность передохнуть. Она весело закрутила хвостом и заметно ускорила свой бег. Вскоре мы подъехали к земляному валу с частоколом. Он окружал селение со всех сторон и защищал жителей поселения от непрошеных посетителей.

Я сразу понял, что мне предлагают какие-то правила игры. Я не понимал какие, но я их принял. То есть мне предлагали лежать, молча до определенного момента. И я молчал, вглядываясь сквозь мелкие дырочки и щели моего укрытия. Вот телега слегка притормозила, послышались возгласы и реплики встретивших нас у ворот стражников и моих спутников. Затем мы долго петляли по узким улочкам между хижин и, наконец, остановились.

Я видел, как Гурант соскочил с телеги и побежал. Куда я не видел, но очевидно там будет разговор обо мне. Было тихо, спокойно, я лежал в телеге, и опять в голове потекли мысли.