И. Ермаков - Рэймыннгион. Часть I. В Поисках Памяти

Погода стояла ненавязчиво прохладная. Да и вообще, кругом царило какое-то особенное спокойствие. Это даже немного пугало.

Подойдя к роднику, Элмио уже хотел наклониться и зачерпнуть руками воды, как вдруг на ее прозрачной поверхности появилось отражение чьей-то серой морды с горящими глазами. Он поднял взгляд и увидел, что прямо перед ним стоит самый настоящий здоровый волк, которого он почему-то не заметил сразу.

Элмио резко отшатнулся в сторону от воды, и даже умудрился упасть, чувствуя, как вместе со спонтанным страхом к нему вернулась головная боль и головокружение, которое так до конца и не прошло.

– Не волнуйся, он тебя не съест, – с усмешкой успокоил Клэйрохс.

Волк перестал таращиться на растянувшегося в траве юношу и, развернувшись, довольно быстро скрылся в кустах.

Элмио посмотрел своего сопровождающего с недоверием, а затем с опаской перевел взгляд в ту сторону, куда убежал волк.

– Почему ты так уверен, что он бы не напал?

– У нас животные не любят подобных встреч, но, тем не менее, никогда не нападают сами, чтобы им лишний раз не подпалили хвост. – Клэйрохс подошел к роднику и ополоснул руки.

– Выходит, это опять были твои штучки из серии магии и всего остального?

– Скорее, это был его инстинкт самосохранения.

Элмио еще раз с подозрением взглянул на растущие поблизости пушистые кусты, а затем тоже подошел к роднику. Вода в нем была холодная и кристально чистая. Он как следует вымыл руки, после чего умылся.

Теперь на него из воды смотрело только его собственное отражение. Карие глаза, лохматые темно-русые волосы со следами глины и песка, несколько мелких царапин на левой щеке. Все это казалось чужим Элмио, ведь вместе с другими своими воспоминаниями он забыл еще и как выглядит. Сейчас это печальное лицо с тихой грустью смотрело на него из воды, и он даже и не знал, кто это. Было очень сложно представить, что это он сам, и что свое отражение, в прошлом он видел, должно быть, тысячу раз, а теперь оно для него такое чужое.

Пытаясь не думать обо всем этом, Элмио вдруг спросил:

– Слушай, а почему ты всегда себя называешь духом и всех ваших тоже духами? – Он перевел взгляд с журчащей воды на мужчину, который с безразличным видом стоял в сторонке и ждал, пока он закончит. – Ведь это для людей вы духи, а для самих себя? Я, например, ни за что бы не отличил тебя от обычного человека.

– Для самих себя – мы все разные, у нас много различных рас. В древности образованные люди называли нас «Йорнхальны». Но на самом деле это слово уже давно никак не переводится. Поэтому мы просто «духи», так как не имеем плотного физического тела. – Клэйрохс указал на ручей. – Чтобы стало легче и поскорей прошла голова, советую сделать пару глотков. Быстрее привыкнешь к нашему миру.

Элмио зачерпнул рукой бьющую из-под земли воду, она оказалась очень приятной и освежающей на вкус. На удивление ему в самом деле это помогло. Мир вокруг как-то резко перестал казаться миражом. Туман перед глазами исчез, и он, с удовольствием еще раз умывшись, встал на ноги уже твердо, а не качаясь, как пьяный бродяга.

– Да, мне действительно лучше. – Увереннее заговорил Элмио. – Но если честно, как-то по-прежнему все еще сложно поверить в то, что это другой мир.

Он еще раз огляделся, и его взгляд упал на высокое дерево с длинными продолговатыми листьями. Раньше таких он ни разу не видел. Кора у него тоже была какая-то другая – светло-коричневая с темными вкраплениями. Вообще, все дерево явно не походило ни на одно растение из привычных ему широколиственных или хвойных лесов.

Элмио подошел к стволу и потрогал его рукой. От него исходил легкий свежий запах, отдаленно напоминающий сосну.

– Хотя, может быть… – Он остановился, рассматривая лес, и понимая, что это далеко не единственное отличие, которое сразу просто не бросалось в глаза. – Может быть, это и правда…

Почти все растения были совершенно другие, хотя на первый взгляд они казались самыми обычными для средних широт. Деревья, кусты, даже трава и та чем-то отличалась.

Клэйрохс внимательно наблюдал за тем, как парень «изучает» особенности местной природы, сам, в это время, оценивая его физическое состояние, которое постепенно стало приходить в норму.

– Так значит, вы, обитатели этого места, все-таки духи и другого названия у вас нет? – Элмио обернулся, чувствуя на себе пристальный взгляд странного мужчины. – А я еще кого-нибудь здесь увижу кроме тебя?

– Да, вероятно. – Клэйрохс развернулся, и направился дальше в лес, немного прибавив шаг.

– А какие у вас бывают расы? – Не скрывая любопытства, спросил Элмио, похоже, уже окончательно поверив в то, что находится в параллельном измерении. – Какой, например, ты расы?

– Не знаю, что тебе это даст, – неохотно заговорил Клэйрохс. – Я ко́верил, – это древний род. Мы, коверилы, все очень похожи на людей и никогда не принимаем других обличий, в вашем мире всегда оставляем свои собственные.

– Чем же твоя раса тогда отличается от человеческой? – Снова поинтересовался Элмио, обходя стороной поваленное бревно, через которое его спутник в красном плаще просто перешагнул. – Кроме того, что ваш мир тоньше.

Клэйрохс задумался на мгновение, потом все же счел нужным ответить.

– Отличий очень много, не буду тебе всего перечислять. Кардинальное и самое главное, наверное, – среди коверилов нет женщин.

Элмио чуть не подавился от его слов. Он никогда не думал, что у целой расы может не быть противоположного пола.

– А как же вы тогда… – Немного замявшись, начал он, понимая, что вопрос не тактичен, но также чувствуя, что он всю жизнь будет жалеть, если об этом не спросит. – Как же вы до сих пор не вымерли? – Закончил он, через силу, сказав все-таки не то, что вертелось у него на языке.

– Ну, как тебе объяснить. – Клэйрохс опять задумался. Было видно, что он хочет пояснить все так, чтобы его поняли. Хотя для задавшего вопрос юноши было уже удивительно, что ответ не начался с пожеланий ему идти далеко и надолго. – У нас расы не могут смешиваться. Вернее, такие союзы возможны, конечно, и случаются довольно часто. Просто дети от них будут либо похожими на отца, либо на мать, что-то среднее невозможно. Так же и у нас, коверилов. Только если рождается сын – он всегда становится коверилом, если дочь, – будет как мать, той же расы. – Закончив, он добавил. – Моя мать, например, была иланра, это более молодая раса, о ней ничего неизвестно до прихода Великого Совета.

– А о каких было известно? – Элмио, обрадовавшись, что Клэйрохс отвечает на все, что бы он ни спросил, решил продолжить разговор с тем же активным настроем. Тем более, что первый раз, про расы он спросил чисто из вредности, потому что ему очень не нравилось слово «духи». Представлялось сразу, что-то очень таинственное или загробное. А тут рядом с ним шел самый обычный мужчина, просто в немного странном и непривычном одеянии.