Евгений Щепетнов - Инь-Ян. Против всех!

Широкие, покрытые тонкими перьями, крылья распахнулись за спиной. Сергей не мог их видеть – только представлял такими, какими создал, – белые как снег перышки, тоненькие, но крепкие, это даже не перья, а что-то вроде меха, шерсти.

Крылья подвигались, поднимая ветер, захолодивший остывающее после трансформации тело, и Сергей покрылся мурашками, подумав, что стоило бы создать шерсть по всей коже – сейчас было бы тепло! Только вот расход энергии, материала – из ничего что-то не построишь, практически все ресурсы ушли на радикальную перестройку организма. Это не перепонки между пальцами вырастить! Это крылья! Если бы они еще и работали – цены бы им не было!

Прежним осталось только лицо. Наверное… Как можно узнать, прежнее лицо или нет, если нельзя посмотреть на себя в зеркало? Впрочем – какая разница, прежнее или не прежнее у него лицо?! Плевать, какое оно там! Будет прежним, когда доберется! Если доберется… Есть хочется – организм просто-таки стонет, страдает: « Еда! Дай еду! Дай! Дай! »

Пошатнулся, упал на колени, уперся руками в камень. Трясло от слабости, от голода, от усталости. А небо на горизонте уже светлело! Скоро рассвет, скоро вылетят «крылатые», и что будет, когда его обнаружат? Ничего хорошего не будет точно. Или убьют, или снова захватят, доставят к властителю Киссоса и уж тогда выпытают все, что смогут. А потом все равно убьют. Сергей с его способностями слишком для них опасен. Хотя… могут потребовать, чтобы он отдал в их власть звездолет. А когда получат над звездолетом власть – убьют.

В общем и целом, как ни крути, в конце концов его все равно убьют. А умирать-то не хочется! Хоть перед смертью бы снова стать мужиком! Хотя бы помочиться нормально, по-мужски…

Сергей хихикнул, а потом начал хохотать – хохотал минуты две, до слез, до одышки, и перестал хохотать так же, как и начал – неожиданно, сразу. Видимо, это была разрядка после перегрузки нервной системы. Нормальное явление. Кто-то плачет, он – смеется. Чего такого-то?

Постоял на четвереньках минуты три, собираясь с силами, а потом пополз вперед, к краю платформы, выходящему в открытое море. Дополз, лег на живот, свесил голову за край скалы и начал всматриваться в темную глубину.

Глаза так и продолжали хорошо видеть в темноте, хотя и без насыщенности цветов. Видимость была неплохая, метров на десять вода просматривалась, как днем. Стаи рыб, тени, мелькающие мимо скалы как пули. Здоровенные торпедообразные рыбы, будто сделанные из серебра, – хвосты огромные, видно, что приспособлены для скорости, вот только плывут медленно, сонно – может, и правда спят? Говорят, что акулы даже когда спят – двигаются. Иначе не смогут дышать. Вранье, конечно, но… кто знает, может, и правда? Океан еще так мало изучен!

Выбросив из головы всякие наукообразные глупости, Сергей сосредоточился и, создав невидимую силовую руку, протянул ее к стае серебристых «торпед», обходящих скалу по дуге. Рыбы не обращали на «руку» ровно никакого внимания, пока она не дотронулась до одной из рыбин, – Сергей каким-то образом ощутил даже шероховатость шкуры, покрытой бугорками, гладкость чешуи, но… рыба рванула вперед так, будто ей дали ногой под зад, и скрылась вдали – вместе со своими соратницами.

Сергей сплюнул с досады, упустил «руку» из-под контроля, она исчезла. Подождал минуту, собрался с силами, продолжил. Следующая стая появилась скоро – рыбы тут кишели, и слава богам – пока что не было монстров. Просто рыбы, и все тут – одни крупнее, другие мельче. Выбрал первую, подвел «руку», и… схватил рыбину поперек тушки, ощущая ее упругую плоть, сжимая так, чтобы не раздавить силовой петлей, но и не упустить!

Удалось. Потянул к себе, рыба выскочила из воды и плюхнулась на скалу, шлепая хвостовым плавником, будто человек мокрой ладонью – хлоп-хлоп-хлоп! Рыбина оказалась довольно большой, даже неожиданно большой – в воде она виделась размером поменьше. Как оказалось – в рыбе метра полтора от хвоста до узкой зубастой головы. Рыба была похожа на щуку, только серебристая и очень узкая, щука все-таки потолще.

Рыба все билась, билась, хлопала и хлопала хвостом, не успокаиваясь, не желая умирать, и Сергей вдруг с грустью подумал о том, что он, как эта рыба, – ну никак не хочет сдаться, признать себя проигравшим битву! Все бьется и бьется, медленно, но верно приближаясь к своей цели!

Рыба и правда потихоньку передвигалась к краю скалы – случайно, конечно, вряд ли она соображала, что делает. Пришлось снова подцепить ее силовой петлей и на всякий случай отпилить ей голову. Силовое поле сработало как ножницы – щелк! – и голова осталась на скале, все еще разевая пасть и тараща на своего убийцу выпуклыми рыбьими глазами. Она жила еще минут десять, не меньше – когда Сергей рвал зубами безвкусное белое мясо, забрасывая в пустой желудок «горючее», голова все смотрела, смотрела, смотрела… пока наконец-то ее взгляд не остановился и глаза не помутнели.

Сергей давился сочившейся кровью, дрожащей плотью, не успевшей еще умереть, и глотал, глотал, глотал, не думая о том, что и как он ест. Пришлось разделывать тушу силовым полем, нарезая на куски, из которых уже проще было выгрызть мясо.

Шкура оказалась невероятно прочной, из такой можно было бы делать перчатки или сумочки, которым не было бы износа. Эта мысль мелькала где-то на задворках сознания, высвечиваясь, будто огненные буквы на стене пещеры или электронные на табло супермаркета.

Память иногда выкидывает забавные коленца, заставляя вспомнить то, что ну совсем не подходит к месту и времени. Ну зачем ему сейчас воспоминания о супермаркете, наполненном вкусной едой и хорошей выпивкой, и ведь именно в тот момент, когда с отвращением пережевывает сырое рыбье мясо, давясь и едва не сблевывая от противного привкуса? Видимо, для того, чтобы еще больше усложнить жизнь!

Когда в желудок уже не могло влезть даже маленького кусочка, Сергей отполз от поглоданного трупа рыбы и лег, уткнувшись лицом в камень. Ему полегчало. Рыбье мясо всасывалось в стенки желудка, питательные вещества попадали в кровь, кровь разносила их по организму, тело с облегчением восстанавливало ресурсы – быстро, как не смог бы восстановиться ни один организм в мире. Наверное.

Опять – наверное! Ни в чем нельзя быть уверенным! Если в результате мутации появился один мутант с определенными способностями, значит – может появиться и другой?

Да, метаморфы, или как тут их называют – «мерцающие», – большая редкость. Ну и что? Гекель в своих опытах над людьми ушел далеко вперед, и если он может производить сверхбойцов в том количестве, которое ему нужно, – почему бы ему также не производить мутантов?

Хотя… и тут были свои нюансы. Если массово, да и не массово производить метаморфов, то в один «прекрасный» момент рискуешь оказаться в канаве, с перерезанным горлом, а на твое место усядется тот, кто легко может принять любой облик. И первым указом нового геренара, или даже властителя мира, будет указ о казни всех метаморфов, которых сумеют найти. Это ведь очень логично – кому хочется повторить участь своего предшественника? « Смерть всем «мерцающим »!»