Марго Генер - Потерянная

– Благородные эльфы редко занимаются праздными шатаниями.

Я отклонилась назад, откидывая запутанные волосы, и ухмыльнулась: все такие одухотворенные, куда уж расхаживать среди бела дня. Затем отвернулась в сторону, делая вид, что разглядываю присевшую в реверансе белокожую.

– Чем же они занимаются? – невинно спросила я.

– Кто?

– Твои благородные.

Лисгард деликатно не заметил иронии и поднял палец к уху.

– Вершат судьбы простого народа, – проговорил он значительно, – который не всегда может позаботиться о себе. Миледи, неужели думаете, что Эолум достиг процветания сам? Если бы мы не следили за иерархией, не поддерживали баланс между представителями разных сословий – город давно погряз бы в склоках и праздности.

Я промолчала. Издалека город выглядел действительно огромным. Для такого сложного механизма, как Эолум, жизненно необходима система, которая будет четко очерчивать границы дозволенного.

Представила высокую гору – у подножья толпа эльфов занимается повседневными делами. Чуть выше по склону – эльфы посолиднее. Их должно быть значительно меньше. Во-первых, склон не удержит всех желающих, а во-вторых, большое количество знати плохо сказывается на благополучии народа. Еще выше толпится совсем маленькая группка, которая должна заниматься серьезными вопросами. Придумывать законы и следить за порядком. На самой верхушке непременно находится один, главный эльф. Он наблюдает и контролирует процессы.

Определенно в иерархии что-то есть.

Арум тряхнул гривой и зашагал быстрее, меня качнуло и вытолкнуло из размышлений. Улица стала шире, аккуратно уложенная брусчатка кое-где потемнела от времени. Белокожие при виде нас опасливо отпрыгивают в сторону.

– Они от меня шарахаются, – проговорила я задумчиво, – или ты такой трепет внушаешь?

Лисгард, не оборачиваясь, откинул белоснежную прядь с плеча и покачал головой.

– Если бы на мне не было вот этого, – он чуть повернул голову и указал на синий камень в обруче на лбу, – никто не подумал бы уступать дорогу.

Я промолчала – конечно, синий камешек. Все понятно, чего тут непонятного.

Белокожий подождал немного, надеясь, что соображу, затем досадно вздохнул.

– Это синий гаюин, – пояснил он. – Очень редкий и дорогой камень. Гномы добывают его у жерла Черного рудника. За осколок размером с ноготь приходится отдавать по пятьдесят человек рабов. Люди не растут в одночасье, приходится забираться все дальше от Светлолесья, открывать новые деревни.

Я хмыкнула. В этом мире ценна только жизнь. Ты бы понимал это, если бы чаще выбирался из тепличных условий города. Рейды на деревни не считаются. Фермеры не в состоянии защититься.

Вместо этого сказала:

– В чем его ценность?

Лисгард подвел Арума к небольшим воротам. На массивных дверях изображена золотая звезда с множеством лучей. Он прикоснулся к центру звезды, створки разошлись в стороны, и мы вошли в тенистый дворик.

По бокам заросшие плющом арки, в середине плещется небольшой фонтан с замысловатыми бортами, над ним нависают тяжелые ветви с яркими оранжевыми плодами.

Лисгард остановил единорога, развернулся и протянул руку, стараясь не смотреть на мои обнаженные бедра. Я ухмыльнулась про себя, когда заметила, как старательно он отводит взгляд.

Я едва коснулась прохладных пальцев и спрыгнула с Арума. Может, местные эльфийки только и делают, что виснут у него на шее, но это не про меня.

Поправив волосы, я вопросительно уставилась на Лисгарда. Тот неуверенно закряхтел, отвернулся в сторону.

– Гаюин защищает от железа, – проговорил он сбивчиво. – Синий не дает ализариновому дурману туманить разум и деревенеть. Желтый – предупреждает о приближении. Есть еще особый – белый гаюин. В Эолуме лишь король может обладать им. Он позволяет противостоять багровой заразе. Даже если схватиться голыми руками за железный прут – ожогов не останется.

Чуть не присвистнула, но вовремя вспомнила, что я миледи. Пришлось поправить юбку, которая скорее повязка, и сказала вкрадчиво:

– А где можно достать белый гаюин?

Лисгард скользнул взглядом вниз, затем резко поднял голову, кончики ушей дернулись и вытянулись.

– Миледи, я же сказал, белый камень носит лишь король, – сообщил он. – У остальных просто не хватит сил.

Я не унималась:

– Но зачем королю такая защита? Не разумнее ли отдать камешек тому, у кого нет армии заступников?

– Даже если простой эльф завладеет белым гаюином, – нехотя пояснил белокожий, – от мощи камня ему будет плохо.

– Но король же справляется.

Лисгард поднял указательный палец вверх и произнес важно:

– Он король.

– Все равно не понимаю.

– Чего?

– Почему защитный камень достается тому, у кого власть, а не тому, кто нуждается?

Плечи белокожего передернулись, он строго посмотрел на меня и произнес:

– Вы многого не понимаете. В оправдание его величества скажу, что синий гаюин есть у всех высокородных.

Я фыркнула и сложила руки на груди. Тонкий слух уловил едва различимые шаги, через несколько секунд из арки вышла невысокая эльфийка с затянутыми в узел волосами. При виде нас белокожая вздрогнула и присела в глубоком поклоне.

– О, милорд Лисгард, вы так скоро вернулись, – проговорила она сбивчиво. – Мы сказали милорду Тенадруину не ждать раньше завтрашнего дня.

Белокожий поправил оба меча и зашептал что-то Аруму в ухо. Единорог преданно покосился на него красным глазом и опустил голову, блестящий рог опасно уставился вперед.

Служанка бросила на меня любопытный взгляд, острый нос беспокойно задергался, делая ее похожей на белку. Длинные уши нервно задергались и покраснели. Старается не смотреть прямо, чтобы не выказать неуважения, но глаза быстро бегают из стороны в сторону.

Эльфийка сложила руки на переднике и опустила взгляд.

– Милорд, – спросила она почтительно, – вашей необычной спутнице потребуется комната и чистая одежда?

Лисгард нахмурился, рука уперлась в бок, он потер пальцами подбородок, как настоящий мыслитель. Подумала – он стыдится меня. Стало немного обидно, я ведь не виновата, что попала в передрягу.

Несколько секунд солнечный эльф шевелил бровями, мычал под нос неразборчиво, затем сказал куда-то в сторону:

– Да, Рэниаль, отведи миледи в комнату для гостей, рядом с северными анфиладами. Принеси наряд третьего ранга. И еще, – он развернулся и внимательно посмотрел на служанку, – сообщи Тенадруину, что я скоро представлю ему гостью. Не медли.

Лисгард шагнул ко мне, чуть склонился и проговорил так тихо, чтобы услышать могла только я:

– Миледи, прошу пока никому не говорить о потере памяти и обо всем, что с вами случилось. Особенно Рэниаль. Она хорошая служанка, но совершенно не умеет молчать.