Мария Найденко - Капля

«Мне померещилось, померещилось… с кем не бывает…»

«Не-а»

– Рита? Это правда ты?

Оказывается, можно устроить мысленный разговор между несколькими людьми, среди которых магией этого типа владеет только один, да и то дух.

Знание, конечно, потрясающее, только вряд ли оно мне пригодится.

Кинжал принцессы выпал из ее пальцев и вонзился в мягкую землю. Надо же, кончик утяжеленный…

– Как это может быть? Как? Ты же…

«Сирена, покажи им»

Девочка показала артефакт, который сжимала в кулаке.

«Дух», – пояснила я.

– Но ты же… больна магической слепотой! Ты же… лежишь вон там! Как ты можешь с нами говорить?

«Дар чтения мыслей. Только не надо опять заводить всю эту чепуху про то, что я вам «столько не верила». Честное слово, чушь какая-то. Просто я привыкла оставлять свои секреты при себе»

– Получается, дар чтения мыслей принадлежит духу, а не телу? Интересно…

«Я умру максимум через… – я склонилась, если можно так назвать невозможное приближение, над своим телом, – … день. Прощаться будем сейчас?»

– Прощаться? Рита, ты что? Может, есть лекарство? Лечение? Должно же что-то быть! Может, это проклятие можно снять? – Жан был преисполнен надежд, как олтайра – тяги к воде.

«Нельзя»

– Рита… ты нас вытащила.

«Из подземелий? Да»

– Это что, правда настолько просто – победить Стража песков?

«Почему ты думаешь, что это просто?

– Ты справилась очень быстро…

«Это не синонимы. Я думала, что Страж песков непобедим»

– Но ты его убила за минуты!

«Роггенхельм описывал «смертельно опасные точки», ни слова не сказав о самих нитях. Я проверила, как они действуют, и убедилась, что другие щупальца они отсекают на раз-два. Решила ткнуть ими монстра. Роггенхельм писал, что «броня его крепка, как щит небес», но глаза-то не защищены ничем! Я подобралась и ткнула точками в глаза. Все»

Антелла к моменту окончания моей речи сидела с открытым ртом, как и Жан, а Сирена села к моему телу, обняв колени руками, и попросила:

– Расскажи что-нибудь еще!

– Рита, откуда берутся Стражи песков?

«Пески созидают ведьм. Ведьмы созидают Стражей»

– А Стражи – еще какую-нибудь дрянь, да? – Антелла слушала, откинувшись на ствол дерева.

«Все верно»

– Ты говорила, что Страж могилы той ведьмы, женщины Роггенхельма, откусил тебе руку. Что это такое – Страж могилы?

«Страж могилы – это заклинание, которое создает могущественный маг. Заклинание можно привязать к своему телу, крышке гроба или какому-либо предмету. Ваомдл замкнула его на Энк, который лежал в гробу. Как только я прикоснулась к артефакту, появилось создание – такое же неясное с виду, как и Страж песков, только серое. У него не было ни щупалец, ни тела – только одна большая пасть. Он вцепился мне в руку, а я пыталась что-то сделать. Но Ваомдл, даром что дотянулась через годы, оказалась умнее меня – при касании артефакта одновременно со Стражем включалось отрицание магии. Откусив мне руку, в которой я держала амулет, Страж положил ее на гроб Ваомдл».

– Как ты выбралась? – прошептала Сирена. Жан и Антелла слушали.

«Просто взяла руку и пошла. Выбралась из пещеры, приставила руку на место. Остаточной энергии Энка хватило, чтобы соединить какие-то нервы, а суставы и кости пришлось сращивать самой»

– А что такое остаточная энергия?

Мы просидели за вопросами и ответами еще часа четыре. Потом солнце окончательно скрылось за горизонтом, и мои спутники стали укладываться спать. Предложений о дежурстве так и не поступило. Сирена легла так, чтобы рука с Духом не разжалась. Понаблюдав за спящими, я обнаружила, что мне спать не хочется. То есть совсем не хочется. Я частенько страдала бессонницей, но сейчас…

Хотя, по идее, дух же не может хотеть спать?

В другой ситуации я села бы на землю и прислонилась к дереву, чтобы подумать. Сейчас я и так чувствовала себя достаточно комфортно. Так что я, не забывая оглядываться, если это можно так назвать, по сторонам, задумалась. Что будет с кланом Таопанири? Если Фели не убьют, как Кранпель, она может изменить сообщество ведьм к лучшему. Что случится с Фер-ди-лайей? Может, новая Великая Мать отправит ее в изгнание? Да, да, я знаю, нельзя желать другому изгнания, но для ведьмы, убившей Кран-пель ничего не жалко. А что случится с Инарой? Может, она все-таки станет лучше? Хотя… Надеюсь, что Илейу примет сторону Фели. Она же добрая, зачем она в это влезла?

А зачем ты в это влезла? Что я натворила? Почему, как только я появляюсь где-то, там сразу начинаются разрушения и неприятности? Стоило прийти к ведьмам – и ушли в пески вечности Кран-пель и Страж, стала Великой Матерью маленькая девочка, мать которой убила предыдущую. Неужели я являюсь причиной всему этому? Хотя – зачем врать самой себе? – именно я и являюсь. Если бы я не пришла, у Фер-ди-лайи бы так и не появился бы повод убить. Значит, – в переносном смысле – это я убила Кран-пель? Будь она здесь, она сказала бы «нечего себя винить». Из-за облаков показалась луна. Шумел ветер. Я не могла чувствовать его кожей, но ощущала его течение. В сердце, которое осталось в груде мяса и костей, которая умирала сейчас от магической слепоты, было пусто. Если я правда приношу неудачи, может, стоит уйти, пока не поздно? Подальше от Жана с Сиреной, да и от Антеллы тоже – они одни из немногих, кому я очень боюсь навредить.

Да, я должна уйти – в пески вечности, как говорила Кран-пель, или в Мертвую Зону. Перестану обременять своим присутствием – и они прекрасно доберутся до Капли без меня. Спасут мать Антеллы.

А ведь ничего не изменится, когда я умру! Немного поплачет Сирена, расстроится Жан, да Антелле придется воспитывать двоих. Книги? А что книги? Книги будут издавать и без меня. Читателям ведь все равно, что происходит на самом деле – только бы было интересно. И без меня напишут то же самое: «Принцесса Антелла: Королевская Капля», «Сирена Аскье: Клан Таопанири».

Так же будут охотиться за амулетами в Коалиции, за охотниками – в бандах, за людьми – в пустынях. Ничего не изменится. Только меня уже не будет.

Приблизившись к своему телу, рассмотрев его в свете костра, я решила, что умру примерно через пятнадцать часов. Волосы выцвели сильнее – я всегда хотела стать натуральной блондинкой, только не рассчитывала при этом умереть. Исчез с кожи золотистый загар, которым я так гордилась.

Жаль. Интересно, а что случится, когда мое тело умрет? Что при этом станет со мной? Может, я останусь в таком состоянии, в каком нахожусь сейчас? Нет, глупо на это надеяться. Даже если останусь, не смогу общаться со спутниками.

Налетел особо сильный порыв ветра. Я привычно попыталась слиться с ним, но у меня ничего не вышло. Ветер меня отверг. Мне стало больно, даром что не было возможности ощущать эту боль физически, – от этого, может, даже и хуже.