Дмитрий Христосенко - Остаться в живых

Защелкали ножницы, срезая с головы длинные пряди волос. Парикмахер работал быстро и уверенно, и Глеб прикрыл глаза, погружаясь в приятную полудрему. Была у него еще на Земле такая привычка – дремать в парикмахерских. Да еще в общественном транспорте. Не выходя из полудремы, он только механически наклонял и поворачивал голову, подчиняясь негромким указаниям мастера. Потом звук ножниц стих и раздался скрип направляемой на ремне бритвы. Легкие, влажные касания помазка и острое лезвие стало сбривать отросшую щетину. Прикосновение ткани, стирающей с лица остатки пены. Шуршание щеточки, смахивающей с головы и плеч колючие волоски.

– Готово.

Глеб открыл глаза и глянул в поднесенное цирюльником овальное зеркало в массивной бронзовой оправе с ручкой. Кивнул удовлетворенно, проведя рукой по коротким волосам.

– Вода в бочонке, тазик рядом, – сказал цирюльник и показал рукой, где именно.

Волков начерпал ковшиком в низкое круглое корытце, собранное из плотно пригнанных деревянных плашек, воды и обмыл голову. Подозрительно посмотрел на висевшее рядом серое полотенце и перевел взгляд на парикмахера. Тот правильно интерпретировал его взгляд и принес из соседней комнаты другое. Глеб вытер голову и спросил:

– Сколько?

Цирюльник посмотрел в потолок, пожевал в раздумье губами и выдал:

– Одну серебряную.

Глеб пожалел, что не поинтересовался у Тханга местными ценами. Вспомнил – орк говорил, что на пару монет можно декаду питаться, если без изысков. Решил, что цена завышена:

– Больно цену ломишь, мастер.

– Пол-монеты, – пошел тот на попятную.

Волков достал из кармана серебряный кругляш и протянул парикмахеру. Дождался сдачи из горстки медных монет и вышел за дверь к ожидающему на улице орку Когда Тханг увидел его короткую стрижку, то чуть челюсть на мостовую не уронил. Не уронил, но разразился целым потоком возмущения. Из всей чрезвычайно эмоциональной речи, обильно приправленной местными идиоматическими выражениями, Глеб уяснил только, что он не слишком умный человек, которого на пять минут без присмотра нельзя оставить.

– В чем дело? – прервал он орка на полуслове, когда тот пошел на второй круг.

Тханг поперхнулся и ткнул пальцем в его стрижку, заорал:

– В чем дело?! Ты у меня спрашиваешь: в чем дело? – он еще раз указал на короткие, влажноватые после помывки волосы. – Что это такое?

Глеб поковырял пальцем в зазвеневшем от диких воплей ухе и честно ответил:

– Стрижка.

– Какая, нахрен, стрижка?!

– Короткая.

Орк страдальчески замычал, словно у него заболели разом все зубы, даже те, что давно выпали.

– В чем дело-то? – повторил Волков. – Объясни по-человечески. Очень практичная прическа – и не жарко, и волосы в глаза не лезут. У вас же носят короткие прически. Вон, у наемников я такие же видел.

– У наемников?! – Тханг взвыл. – У наемников?!! Ты же не наемник! Маркиз Фаросс носит стрижку, как у наемников?!!

– Какой, к черту, маркиз?! – теперь повысил голос и Глеб. – Какой! К черту! Маркиз?! Не имею к нему никакого отношения!

– Имеешь! Пока находишься в его теле – имеешь! – Тханг ткнул его пальцем в грудь.

Глебу захотелось в ответ въехать орущему орку хорошим хуком в челюсть, но остатки здравого смысла удержали уже пошедшую на замах руку. Тханг понял по его глазам, что в следующий раз Волков может не сдержаться, и сбавил тон. Вряд ли он испугался самой драки – парень он здоровенный – и схлестнись они с Глебом, еще неизвестно кто бы вышел победителем. Скорее всего – не захотел портить репутацию своему драгоценному маркизу. Точнее – его телу.

Сказал заметно тише:

– Шляпу надень.

Тем и ограничился. Больше упреков Глеб от него не услышал.

– Приперлись, когда не надо, – недовольно процедил орк, бросив короткий взгляд ему за спину.

Волков оглянулся и увидел приближающихся местных стражей порядка в стальных шлемах с полями – на Земле, если Глеб не путал, такие шлемы назывались шапелью, – стальных же кирасах, с короткими мечами, висящими на поясах слева, и деревянными дубинками – справа, с алебардами в руках. Не иначе кто-то чересчур бдительный сообщил, а может, их привлекли громкие вопли Тханга.

– Нарушаем? – с барской небрежностью спросил один.

Он цепким профессиональным взглядом оглядел Глеба, отметив и его добротную одежду, и отсутствие на поясе подобающего дворянину оружия, и принял его то ли за преуспевающего лавочника, способного позволить себе покупку недешевой одежды, то ли за купеческого приказчика, чем и объяснялось отсутствие в его обращении слова «сэр». Перевел взгляд на орка, не сдержав презрительной мины.

Глеб не успел ответить, его опередил не успокоившийся до конца Тханг:

– Шел своей дорогой – вот и иди, пока тебе другую дорогу не показали.

Стражник опешил. Подобным образом с ним еще не разговаривали. И кто? Какой-то орк!

– Чего?! – он перекинул алебарду в левую руку и потянул из чехла дубинку.

– Уши почисти – с первого раза все слышать будешь.

– Да я тебя! – стражник сделал шаг вперед, замахиваясь дубинкой.

Глеб не одобрял нарывающегося на конфликт орка, но и не мог безучастно смотреть, как того будут избивать. Он шагнул вперед и перехватил руку стражника.

– Уважаемый, не…

– Ты кто такой?! – невежливо перебил тот.

Рванул руку в попытке вырваться. Волков сжал сильнее. Остальные стражники угрожающе надвинулись, наклонив алебарды.

– Пусти! – крикнул кто-то из них. – А то подколем.

Орк вновь показал свою золоченую бляху, и стражники остановились.

– Отпусти его, – сказал он Глебу.

Глеб отпустил. Стражник отпрянул от него, потирая красноватый след на запястье.

Орк убрал значок и зыркнул на стражников, сказав:

– Разобрались? – уловил неуверенный кивок. – Вот и валите своей дорогой! – и уже Глебу: – Пошли, что ли? А то еще кто прицепится.

Волков был не прочь еще погулять по городу, но спорить не стал. Если он здесь надолго застрял, то еще успеет все осмотреть. Первое знакомство со столицей оказалось немного беспокойным, но дало немало пищи для размышлений. Теперь следовало все обдумать, и лучше это сделать в выделенной ему комнате. Там тихо – мешать никто не будет. Но прежде следовало прояснить один вопрос, и Глеб спросил:

– Что не так с моей стрижкой?

Орк криво на него посмотрел, но, видимо, вспомнив с кем имеет дело, пояснил с кислой миной:

– Слишком короткая. Неприлично.

– Чем?!

– Короткие волосы носят только крестьяне. Еще наемники. Иногда солдаты. У ремесленников, приказчиков, лавочников, купцов – длиннее. Дворяне – еще длиннее, до плеч и ниже. Для маркиза Фаросс короткие волосы – позор.

Глеб удивленно вытаращил глаза. Здесь, оказывается, длина волос определяется занимаемым положением. Знал бы заранее – не стал волосы срезать… Наверное… Может быть… Ведь так намного удобнее…