Владимир Сухинин - Разрушитель божественных замыслов

Прокс протянул рюкзак и так же кратко ответил:

– Пространственный карман.

В глазах мага мелькнуло узнавание, он выхватил заплечный мешок из рук агента АДа и велел:

– Приходи через час.

Это время Алеш потратил на покупку эликсиров и продажу ненужных амулетов. Он надеялся разжиться амулетами у сенгуров, туда он собирался пойти дальше. Кроме того, он хотел нанять сотню воинов-мутантов для перехода в нижний слой.

Через час он с обновленным мешком вступил на портальную площадь. Кинув нищему монету, Алеш направился к портальной площадке. Там, терпеливо дожидаясь своей очереди, стояли перед сборщиком платы за пользование порталом караваны и одиночные отправленцы, как и он. К нему подошел полудемон и сунул в руки письмо. Прокс удивленно повертел его перед глазами, а полудемон пояснил:

– От Цу Кенброка, – после чего затерялся в толпе.

Спрятав письмо в пространственный карман, чтобы легче потом было достать, Алеш оплатил отправку и вступил на портальную площадку. Случайно вскинул взгляд на очередь у регистрации и встретился с полными слез глазами Листи. Та заметила его раньше и с болью смотрела на него, кусая губы. Его сердце ухнуло в бездну, но в следующий миг он перенесся в Стеклянную пустыню.

Он выплыл из темноты, пребывая в сильном смятении, мысли метались, не желая остановиться на чем-то одном. Чувства рвали ему душу и совершали скачки от гнева и удивления до радости и жалости и сильного желания вернуться, накричать, объясниться, понять, простить, обнять и проститься. Сердце билось, и его стук отзывался болью в голове и набатом в ушах, а в глазах было темно. Он без сил опустился на площадку и закрыл глаза. Потом тихо запел колыбельную, что пела в детстве ему мать, когда он боялся остаться один в темноте. Алеш отрешился от всего. Словно непреодолимой стеной отгородился образом матери от мира, от своих печалей, от Листи, что так неожиданно снова появилась в его жизни. Был только он и молодая мать, какой он ее запомнил, какую он всегда любил в глубине своего очерствевшего сердца.

Тихо звучала спокойная мелодия, она лилась медленным ручейком, принося успокоение и умиротворение, мысли перестали хаотично прыгать с одного на другое, а чувства обрели ровность и перестали кровоточить. Он понял, что больше не годится для прежней работы, Алеш стал по-настоящему человечным, но это, как ни странно, не расстроило его, как профессионала, оказавшегося профнепригодным, а, наоборот, принесло облегчение, утверждая его в правильности выбора.

Он прекратил петь, встал, посмотрел на дрожащий за рекой горизонт, где простиралась бесконечная пустыня, и вычеркнул из жизни непрощение, обиду, тоску о потере чего-то, что ранее было привычным и даже казалось дорогим, что глубоко пряталось и только сейчас проявилось в его чувствах. Он понял, что отпустил Листи окончательно, и подивился прозорливости Кромы.

При воспоминании о дриаде на сердце разлилось тепло и уверенность, что он справится, ему есть за что бороться, и он сможет выжить, заберет отсюда девочку и Крому вопреки всем запретам. И Алеш уверенно направился по тому единственному маршруту, по которому он проходил, сминая спекшийся до состояния стекла песок.

До первого транспорта он добрался без происшествий, отдохнул и пополнил запасы. Каждый транспорт он превратил в опорный пункт и создал запасы провизии, оружия и снаряжения. Прокс надел боевой скафандр, взял десантный нож, плазменное ружье и дополнительные батареи для станера. Также забрал арбалет, болты с разрывом и меч, оставшийся от его первой команды. Кирасу, плазмобой, паек и батареи положил в пространственный карман. Арбалет он повесил за спину, меч и нож – на пояс. Попрыгал, чтобы проверить удобность укладки, и остался доволен. Сел в кресло пилота и уснул на один час, это нужно было, чтобы настроиться на долгий поход. Он собирался идти до сенгуров без остановки.

Открытый космос. Станция «Созвездие-57Т». Управление административного дознания

Секретарь вошла в кабинет Вейса, она единственная из департамента АДа пользовалась таким правом. Не имея своих собственных детей, Блюм Вейс восемь лет назад пристроил у себя девочку из приюта и, испытывая к ней почти родственные чувства, позволял ей то, что никогда не допускал в отношении других сотрудников. Рина была девушкой сообразительной и благодарной, она отвечала старику преданностью и заботой.

– Шеф, опять ваш племянник прислал сообщение, читать будете?

Она прекрасно знала, что у главы департамента всесильного АДа не было близких родственников, хотя тот усиленно поддерживал слухи, что имеет кучу племянников, правда, не родных, а внучатых, пятиюродных и даже десятиюродных.

– Что пишет этот оболтус? – скрывая радость, безразличным тоном спросил Вейс. Он делал вид, что сильно занят, и, поморщившись, словно его оторвали от важных дел и тратят его драгоценное время на разные пустяки, уставился на девушку.

– Пишет, что у него были неприятности, но все обошлось. Спрашивает, может ли он немного еще задержаться и погостить. Он простудился. Шеф, – возмущенно высказала свое мнение секретарь, – гоните вы этого бездельника. В наше время простуда лечится за один час. Он просто вас использует.

Вейс задумчиво покачал головой, как бы соглашаясь с девушкой.

– Ты себе парня нашла? – неожиданно спросил он, уже с интересом посматривая на Рину.

От резкого перехода разговора на ее личную жизнь девушка смутилась.

– А при чем здесь это? – Она с вызовом посмотрела на начальника.

– Племяш тоже холост, вот, думаю, может, вас познакомить? Глядишь, сладится-слюбится и ты добрее станешь, – словно рассуждая сам с собой и в то же время обращаясь к девушке, сказал Вейс.

– Не надо! – отрезала девушка. – Уже и так видно, что он никчемный бездельник. Только и знает, что отдыхать и болеть.

– Ну нет так нет, – спокойно ответил шеф. – Еще что-то? – Он вновь посмотрел на девушку, в его глазах запрыгали чертики, хотя лицо осталось непроницаемым.

– Нет.

– Тогда чего ты тут стоишь, иди работай! – прибавив в голос строгости, приказал Вейс.

Девушка удивленно раскрыла глаза и, возмущенно шипя что-то про старых начальников, вышла.

Блюм остался один. Он получил сообщение от Демона, которое предназначалось только ему. Такую форму общения, заключив негласное соглашение, они выработали давно. Демон дает результат, а шеф его прикрывает. Фактически Демон только номинально работал на Управление административного дознания, на практике это означало, что он работал под крышей АДа на Вейса, и только Блюм решал, какую информацию предоставить центральному офису. Такое сотрудничество давало обоим огромное преимущество и гибкость реагирования для нивелирования негативных результатов.