Кицунэ Миято - Избранные. Книга 2: Шиноби скрытого Хогвартса

— Хм… Ладно, убедила, — вздохнул я. — Турнир вообще-то это здорово. Я соскучился по настоящим битвам.

— А то я не знаю, — широко ухмыльнулась Алиса.

— И раз ты у нас такая инициативная, то я давно хотел рассказать тебе историю про Барти Крауча и попросить твоей помощи.

— Судьи? — удивилась Алиса.

— Нет, его сына… В общем, тут такое дело случилось на Чемпионате, пока вы на море были…

* * *

Из апартаментов Алисы я выскочил без десяти пять, вспомнив о встрече у Тайной комнаты. Кроме истории Барти, который томится неизвестностью в доме Снейпа-сенсея, и мысли заполучить свидетельские показания о невиновности младшего Крауча от Игоря Каркарова, ещё и про гонки на мётлах рассказал.

Вообще, конечно, понимаю Крама, с этой подставой его Чемпионом. Пока Алиса не раскрыла, что у меня все было честно, и у самого немного зудело, что как-то непонятно слишком я Чемпионом стал. В итоге получалось, что даже если Крам на самом деле был самым лучшим из той делегации, которая прибыла из «Дурмстранга», то всё равно останутся какие-то сомнения и будут недовольные, которые все недовольства будут высказывать Виктору. В итоге — отчуждение, которое уже сейчас было заметно. Показательно, что уже сегодня, когда с нашими дурмстранговцами, которые с нами за столом сидели, кто-то говорил о Краме, те мрачнели и резко переставали понимать английский. Дальше может быть хуже.

— Мистер Поттер, как всегда вовремя, мы ждали только вас, — сказал Снейп-сенсей, когда я достиг перехода на втором этаже.

— Ну что вы, Северус, Гарри ничуть не опоздал, — прожурчал Хигэканэ, лучась довольством.

— Директор Дамблдор, я сказал то же самое, — хмыкнул Снейп-сенсей. — Но не хотите ли вы впихнуть в ту комнату все делегации разом? Там влезет от силы дюжина человек.

— Мы откроем двери, — сказал директор, — все пройдут и посмотрят, а затем Чемпионы, директора и судьи смогут увидеть открытие входа. Он открывается, только если закрыть изнутри входные двери, — извинительно пояснил Хигэканэ гостям. — Из соображений безопасности. А двери могут открыть только наши деканы, находясь в комнате одновременно.

— Привет, Гарри, — кто-то дёрнул меня за рукав мантии. Обернувшись, я увидел Колина. — Я тут фотографирую всех со статуей василиска. Хочешь тоже?

— Думаю, что у нас ещё будет такая возможность, когда все разойдутся. А ты иди, фотографируй, вон, уже двери открыли, — ответил я, наблюдая за потянувшейся внутрь толпой.

— Дети, встаньте цепочкой и обходите комнату по периметру! — скомандовала МакГонагалл. — Не толпитесь!

Я наблюдал, как все проходят в комнату, а Колин фотографирует желающих возле статуи Годрика. Грейс подошла и прислонилась к стене рядом со мной.

— Эй, Гарри, смотри! — она чуть распахнула свою мантию и показала, что за пазухой у неё сидит змея, которая обвилась вокруг руки, благо рукава достаточно широкие, чтобы не стеснять движений. — Это Беверли!

Змея смотрела на меня желтовато-зелёными глазами, отчаянно высовывая язычок. Над глазами у неё на самом деле были прикольные острые наросты, очень похожие на рога. Для вылупившейся всего лишь несколько месяцев назад Беверли имела размеры приличной взрослой гадюки около полутора метров в длину. Я сразу вспомнил те приколы с мелкой Гин, которую потерял в траве Киба.

— Привет, Беверли! — прошипел я перепуганной змейке. — Не бойся, я друг. Друг Годрика, друг Грейс и твой друг теперь.

Змея успокоилась и чуть подалась вперёд, высовываясь из мантии Грейс.

— Я сама «вылупила» яйцо с Беверли, — похвасталась Грейс. — Вообще-то, было довольно сложно достать его и украсть у Чуанаджи. Я подглядела в письме для бабушки, что вашему василиску хочется компанию. Очень грустно без друзей, я знаю. Вот я и решила. Бабушка потом, когда увидела Беверли, ругалась сильно. Но в итоге сказала, что я молодец. Она всегда так.

— До какого размера они растут? — спросил я.

— Ну… Метров до пятнадцати где-то, — пожала плечами Грейс. — Беверли любит молоко. А вообще-то, рогатые змеи — магические существа, им не так много обычной еды требуется, если есть магия. Чуанаджи живёт на волшебном озере высоко в горах. В том озере вода познания, но испить её очень сложно, так как Чуанаджи охраняет. Она очень старая, очень мудрая и очень вредная. Даже умеет на человеческом языке говорить. А наши пакваджи почитают её за богиню. Во-о-от… Она питается горными козами и птицами иногда, ещё пакваджи приносят ей подношения, и она им говорит всякие пророчества. Белиберду всякую, в основном про урожаи и погоду. Редко, но к ней добираются самцы… В последней кладке Чуанаджи было целых сорок яиц, вот я и стащила одно. Для дела же. Тем более большинство её змеенышей умирает. Я думаю, что самочек она вообще сама поедает. И самцов, которые приползают для спаривания, тоже потом убивает и ест.

— Как-то не очень вдохновляет… — заметил я.

— Беверли не такая, — убеждённо сказала Грейс. — Она хорошая, и рогатые змеи хорошие. Я знаю одного самца. Они все боятся Чуанаджи, но что поделать, если она единственная взрослая самка и подзывает их магически? Чуакори хотел бы поехать в Британию, чтобы составить компанию вашему василиску, но он уже совсем старый и большой. Его бы Рэйвэн не донёс, к тому же рогатые змеи давние враги с птицами грома, так что даже Рэйвэн мог его убить из-за инстинктов, хотя им и приходится выживать вместе. Чуакори символ нашего факультета.

— О… Так ты учишься на «Рогатом змее»? Это же, кажется, факультет учёных? — чуть удивился я. — Я думал, что ты с факультета Птицы-грома — искателей приключений, или Вампуса — воинов.

— Ты много знаешь про то, как у нас всё устроено, — улыбнулась Грейс.

— У меня есть очень умная и начитанная подружка — Гермиона Грейнджер, она много знает о вашей школе и рассказывала нам. По крайней мере то, что нашла в книгах, — пояснил я.

— На самом деле, когда я проходила свой отбор, то меня выбрали все факультеты, и поэтому я выбирала сама. Мою бабушку — Серафину Пиквери, тоже когда-то так выбрали, и она пошла на «Рогатого змея», я поступила точно так же, — сказала Грейс. — Там… Я знаю, что у вас распределением занимается Волшебная шляпа, да? А у нас каждый поступающий в школу должен войти в специальную комнату со статуями, которые должны принять в свой дом студента. Если принимает пакваджи, то статуя поднимает стрелу в воздух, птица-гром бьёт крыльями, вампус рычит, а у рогатого змея загорается кристалл во лбу. Кстати, у Бэверли он ещё не развился, вот, только маленькая тёмная точка между глаз, видишь? Цвет этого кристалла со временем меняется, он сначала чёрный, потом становится светлее, пока не станет чисто белым и сверкающим, как бриллиант. Из-за этих волшебных камней на рогатых змеев охотились маги, которые приехали во время колонизации Америки. Потом это запретили. А с Чуакори выяснилось, что этот кристалл у них меняется, примерно, как рога у оленей. После того, как они повзрослеют, кристалл растёт около двух лет. Их чаще всего используют в артефакторике, они более восприимчивы к магии и чарам, чем простые алмазы. Говорят, что дно того волшебного озера познания выложено белыми кристаллами Чуанаджи, поэтому оно приобрело такие свойства.