Аллесий - Новый Поттер

***

— Вы уже проснулись, мистер Уизли? — голос был почти как настоящий, а уж интонации с головой выдавали его обладателя.

— Директор Дамблдор?!! — непонятно, что было в голосе Рона больше: удивления, восхищения, ужаса или ещё чего-то. Вскочивший рыжик только сейчас сообразил, что направляет на профессора свою палочку. Чуть покраснев, Рон спрятал колдовской инструмент в футляр на поясе.

— Да, Рональд, присаживайся, — улыбнувшись за почти такой же, как и раньше, но теперь серой бородой, Дамблдор указал на стул перед собой. Рядышком уже стояла чашка ароматного чая. — У тебя, видимо, много вопросов?

— Вы же умерли! И почему ваш брат, и… и… — бывший директор с лёгкой полуулыбкой помахал рукой.

— Тише-тише. Ты хочешь узнать, как я вернулся? Видишь ли… ты наверняка слышал о крестражах. Это тёмная магия, разделяющая душу на части и помещающая одну часть в предмет… или живое существо.

— И вы…

— Нет! Нет, что ты. Ты верно помнишь, как в меня в битве при Хогвартсе попала Авада Кедавра? Я выжил лишь чудом. Это заклятие пережгло мне множество магических каналов, даже с помощью моего друга Фоукса, — названный взлетел Дамблдору на плечо и был почёсан за ушком, — я бы не прожил долго. Отправляясь в Министерство, я знал, что не переживу сражение.

— Но всё равно…

— Подождите, мистер Уизли, видите ли, когда Авада Кедавра попала в меня, она почти выбила мою душу из тела, но не до конца. Позже Фоукс вернул меня на несколько часов в Министерстве он забрал мою улетающую сущность и хранил в себе, ища готового отдать мне своё тело. Горько это говорить, но мой брат, Аберфорт, после гибели нашей сестры, в которой он винит себя, давно сломался. Фоукс знал это и… предложил Аберфорту отдать своё тело мне. В какой-то мере мой брат был жив лишь из-за того, что ждал этого момента. Он уже хотел совершить самоубийство пару лет назад, но я сумел его отговорить.

— Мне казалось, он сопротивлялся…

— Пока Фоукс не передал ему, что пытается сделать. Затем ведь он прекратил, верно?

— Да. Получается, вы снова с нами! Профессор, произошло слишком многое, вы очень много упустили! Мне столько нужно рассказать вам!

— Тише, Рональд, давай насладимся неспешной беседой за чашкой этого замечательного чая. Возможно время и торопит нас, но не настолько же?

— А? Да, хорошо!..

***

С Гермионой отношения потихоньку наладились до приятельского уровня. Не сказать, что мы вот прям стали снова друзьями, но общались часто, да и вообще прилично так вместе времени проводили, вспоминали недолгие годы совместной учёбы в Хогвартсе, делились произошедшим после… Конечно, только то, что незачем было скрывать. Свои тайны и мелкие секреты никто даже и не думал открывать, а уж тем более раскрывать душу.

Примерно уяснив ситуацию, когда она окончательно устаканилась внутри Хогвартской долины, Гермиона окончательно решила осесть тут, вступив в стройные, но пока достаточно редкие ряды целителей маленького государства в государстве. Салазар ещё в самом начале, летом, проработал вопрос с колдомедиками, заявив, что живущие вне Долины здесь заниматься целительством на постоянной основе не имеют права, поэтому из всех врачей у нас имелась лишь мадам Помфри, Гермиона, которая сумела сдать на младшего целителя, а также трое, переманенные Малфоем. Впрочем, маги вообще нечасто болеют и ещё реже обращаются за медпомощью: зелья решают многое. А уж когда вернулась с того света Хельга, даже теоретически недостатка в колдомедиках у нас быть не могло.

Внешний мир бурлил непрестанно. Только успокоившиеся более-менее маглы оказались под новым магическим ударом: на этот раз — Париж. Кто-то особо умный или наоборот перенял эстафету Воландеморта, устроив новое сожжение людей адским пламенем. Это ещё можно было бы скрыть, но, как выяснилось , сие дело проводилось лишь для привлечения внимания камер, после чего пока ещё неизвестный, но активно разыскиваемый злодей-революционер прямо под прицелом объективов устроил целое представление. Пожалуй, существование магического мира становится сложно скрывать, когда за какие-то секунды ясное голубое небо чернеет, собирается в огромное лицо и несётся прямо на Эйфелеву Башню, превращая конструкцию, ставшую лицом Французской столицы, в груду металла. “Весьма экстраординарно, но эффектно и, в данном случае, эффективно…” — весьма точно заметил, когда узнал об этом случае, Слизерин.

— Этот неизвестный практически никого не убил, где же тут эффективность? — пророкотал Моуди.

— А он себе таких целей и не ставил… чтобы убить много маглов, достаточно притащить в город голодного дракона. Мне почему-то кажется, что маг, способный на то, что мы только что видели в иллюзии, справится с такой задачей.

— Зачем так извращаться? — удивилась Леди Рейвенкло. — Есть и более простые способы. Инферналы, проклятия, распылённые яды…

— Это не отменяет того факта, что данный чародей очень желает нарушить Статут секретности. Более того, он желает, чтобы маги вышли из тени в качестве эдакой страшилки, злых колдунов, в качестве… врагов.

— А он разве УЖЕ не добился своего? — удивился я.

— Нет, Гарри, ты просто не представляешь себе, на что способны магловские спецслужбы в связке с обливэйтерами…

До нас новость дошла всего спустя пару десятков минут после случившегося, поэтому ещё рано было судить о последствиях. Как выяснилось позже, Слизерин был прав. Видимо, после смерти Британской Королевы, все уже были наготове. Воды забвения, распылённые по всему городу… я прям офигел. Париж — город-миллионник, а не какая-то там деревня или Нью-Йорк двадцатых годов, в котором как-то тоже пришлось стирать всем память. Полностью, конечно, ничего не скрыть, но, как выяснилось, устраивать спецэффекты и снимать красивые картины умеет не только Голливуд. Кстати, по поводу Голливуда, то он как раз закончил монтировать картину о прошлых событиях ещё на островах. В новом фильме как раз рассказывалась “правильная” история массовой истерии.

***

— Ну здравствуй… Билл, — хмуро произнёс я. Всё-таки была у меня надежда, что наша щекотливая ситуация развяжется сама собой ввиду смерти бывшего друга от предсмертного проклятия Тёмного Лорда.

— И тебе не хворать, — спокойно кивнул он. — Ты, видимо, гадаешь, зачем я пришёл? У меня появилось желание присоединиться к вашему анклаву, — я от такой наглости даже прифигел чуток.

— Ты сейчас серьёзно считаешь, что после твоего предательства…

— У меня были причины, ты знаешь, какие. К тому же, я ведь не отказываюсь от непреложного обета, — Билл прям руками развёл в знак своей невинности. — А если честно, Гарри, то теперь я лучше тебя понимаю…

— Я не желаю восстанавливать наши старые отношения. Не сейчас и не в ближайший десяток лет. Что касается остального, то поступай на общих условиях: я не стану ни помогать, ни мешать.