Феи Динь Динь - Патронус Алекс

Но Рон меня понял и с некоторой долей сомнения хмыкнул. Не желая препираться по пустякам, я отдал Рону распечатку о лунном камне.

— Это из зеркала? — Таинственным шёпотом уточнил он, мигом забыв о Забини.

— Ага. Сократи до нужного размера, нормальная работа получится. Только Гермионе не показывай.

— А по истории магии так можно? — Раскатал губу Рон.

— А по истории магии я в зеркало ничего не загружал. Так что «нет информации».

Размечтавшийся было мальчик тяжко вздохнул и благоразумно спрятал листочки поглубже в сумку.

В компании с Гермионой мы рисовали лукотруса. Под предлогом, что из всех письменных заданий именно это потребуется завтра. Гермиона рисование за серьёзную работу не признавала, но УЗМС завтра действительно будет, и лукотруса нарисовать надо. Руны и Астрономия у нас в этом году в первый раз, а по трансфигурации мы с Гермионой без задания. Что ей не помешало демонстративно исчезать муху, когда я уходил на встречу со Светой.

В комнату по желанию мы снова крались под мантией-невидимкой. К счастью, сплетничать о нас, похоже, уже не модно. Главной темой теперь является профессор Блэк. Тон сплетен в основном жутко романтичный, даже у пострадавших слизеринок. Восторгов только Слизеринцы мужского пола не разделяют, те, у которых ЗОТИ уже было. Но и они пока что не осознали всей прелести сюжета, сетуют лишь на излишнюю суровость относительно других факультетов. Девушки, томно вздыхая и поправляя волосы, обещают, что это временно. Они даже не представляют насколько правы. Такая благодать действительно временно.

У самой комнаты по желанию, как и в прошлые разы, никого не было. Магия однако!

Я увёл Свету из поля зрения картины с тролльим балетом и, оставив её под мантией-невидимкой, отправился просить у комнаты дверь.

— Ничего себе! — Бесконечный склад хлама поразил Свету даже больше, чем экзотический аквапарк.

— Сэр Гарри Поттер. Ригги ещё не успела разобрать вещи. — Всполошилась домовушка.

— Нет, нет, — поспешил я, её успокоить. — Мы просто зашли посмотреть. Я знаю, что здесь работы на несколько недель.

Удостоверившись, что она молодец и отлично справляется с заданием, Ригги с удовольствием показала нам всё, что успела разобрать. На расчищенной площади стояло несколько коробок с расширенным пространством.

— Коробки сделать сэр Сириус Блэк, он зайти сегодня утром и потом в обед. — Пояснила домовушка. — Сэр Сириус Блэк сказать, что вечером он ещё зайти на свободное место коробки сделать.

— Очень хорошо. — Похвалил я Ригги. — Мы не будем тебе мешать, не обращай на нас внимание.

Я повёл Свету в другую сторону от места активной деятельности Ригги. Она в данный момент отчищала очередной квадратный метр от деревянного хлама. Куски развалившейся мебели летели в сторону большого деревянного куба. Глядя на то, как они укладываются ровными рядами, можно было понять: в тетрис Ригги будет играть скучно, потому что слишком легко.

По пути мы заглянули в коробки, книгами домовушка уже заполнила вторую, а в коробке с драгоценностями лежали три вещицы: ожерелье, что-то похожее на ошейник и одна серёжка.

Лишившись опоры, по полу рассыпались пузырьки с зельями. Света потянула руку к пузырьку с золотистой жидкостью, но одёрнула её раньше, чем я успел возмутиться такой беспечности.

— Наверняка каждый, кто здесь что-то оставлял, рассчитывал вернуться за своей вещью.

— И защитил её от посторонних как умел. — Продолжила мою мысль она. — Просто это, кажется, зелье удачи, я его один раз видела у Лаяма. Только непонятно, хорошее оно или уже испортилось.

У меня склянка вызвала закономерное сомнение.

— Если мне понадобится зелье удачи, я маму попрошу сварить. Хотя почему если, точно попрошу.

— Зачем? — спросила Света, как ни странно, совершенно искренне. — Зелье очень токсично, часто его пить нельзя. Лаям тогда сказал: двенадцать часов удачи на двадцать лет. Попробуй угадай, какой именно день надо сделать удачным.

Ну у меня с этим вопросом проблем нет.

— А сама зачем руки тянула? — указал я ей на несоответствие слов и жестов.

— Так зелье удачи ведь полгода варить нужно, вот рука и потянулась. — Подивилась моей непонятливости Света.

— Тогда тем более надо сварить, вдруг потребуется, а у нас уже есть. Но фиг с ним с зельем, здесь же тысячи книг, почему комнату до сих пор никто не обчистил.

— Действительно! Наверно, уже десятому прятальщику было что унести. Неужели все настолько хорошо зачаровали своё имущество.

Мы, не сговариваясь, бросились проверять добытые Ригги цацки. Светино внимание привлекло ожерелье из крупного жемчуга. Я взялся проверять массивный золотой ошейник.

— Может я что неправильно сделала, — первой сдалась Света, — но на ожерелье магии нет вообще. И жемчуг настоящий, тут уж можешь мне поверить.

Я провозился чуть подольше, под конец испытал чары, продемонстрированные в тайной комнате Дамблдором.

— Аналогично, магии нет. Насчёт золота ничего не скажу, может оно магловское, может гоблинское, может ещё какое.

— Дай посмотрю. — Вызвалась Света.

Пока она смотрела, я прикидывал, какая причина может заставить меня бросить бесхозные никем не проклятые ценности.

У нас после покупки скафандров казна пустая, ладно, не совсем пустая, но пополнить её будет не лишним.

— Допустим вынести из комнаты вещь может только тот, кто её принёс, но ведь они и свои вещи не разобрали. Или не свои?

— Думаешь, ученики сюда тащили ворованное? — Спросила Света. — Кстати, золото гоблинское. А они не делают украшений с тысяча семьсот двадцать девятого года.

Я сначала присвистнул (антиквариат, штучный товар, да ещё из драгметалла), потом вздохнул, всё это счастье не про нас.

— Других причин для появления такого склада я не вижу. Ну хоть книги скопируем.

— Давай, что ли, проверим. — Схватила девочка понравившееся ожерелье, и дождавшись, когда я прихвачу проверенную цацку, направилась к выходу.

Среди Рейливского наследства, вроде, жемчужные побрякушки были, надо будет посмотреть к Рождеству.

До выхода мы со Светой не дошли. Дверь, как горизонт, маячила впереди, но оставалась недоступной. Я гадал, не пора ли объявить окончание эксперимента, когда Света воскликнула.

— Смотри-ка. — Как оказалось, смотреть следовало на шёлковую розовую мантию и серебристые сапожки с вышивкой розовой нитью. — У нас в прошлом году перед балом у одной девочки с шестого курса наряд пропал. Она на бал из-за этого не пошла.

— Жесть. Хорошо, что мы законспирировались.

Я вернулся к коробкам и положил ошейник на место. Вещи в магическом мире, конечно, дорогие, но возвращение бальной мантии сейчас скорее расстроит, чем обрадует девочку. Да и нельзя нам пока что светить свои копания в этой комнате. Потом можно будет разложить книги и драгоценности, вещи развесить, те что посвежее, и дать объявление в Большом зале. Пусть приходят, разбирают, чужое никто унести всё равно не сможет.