Феи Динь Динь - Патронус Алекс

Увы, но о нападениях я узнавал, как и все, из газет, когда уже всё произошло, а не заранее, из мыслей Риддла. Нападению подвергались маглорожденные маги, смешанные маго-магловские семьи или маги просто чем-то неугодившие любому из Упсов. Как и в прошлой войне, делалось это для обкатки молодняка. Лично Риддл деталями не занимался, или мне ни разу не удалось застать его за этим процессом.

Комнату с задрипанным зеркалом никто не опознал. Сириус предположил, что это может быть особняк Лестрейнджей или Ронанов. Картинка из воспоминаний напомнила ему упадок в доме Блэков. А некормленый колодец может быть только у этих двух семейств. Но клясться Сириус бы не стал. То, что какой-то род не объявляет себя тёмным, ещё не значит, что он ничем таким не занимается. Чтобы перестать кормить колодец, не обязательно всей семьёй попадать в Азкабан.

— Если Делэйн успеет стать министром и почистить штат невыразимцев, можно будет оставить организацию ловушки на Ты Знаешь Кого им, — высказала надежду Гермиона после прочтения «Ежедневного пророка».

— Когда Делэйн почистит Отдел Тайн, они при поддержке аврората первым делом накроют дома беглых Упсов. На случай успеха, мы уже снабдили главу аврората остатками щитов, — я не стал говорить Гермионе, что даже самому чистому Отделу Тайн ставить эту ловушку на Риддла мы не предложим. Так как она будет в Хогвартсе, а значит потребуется договариваться с Дамблдором, а его действия могут оказаться непредсказуемыми.

— Все дома? — удивилась Гермиона размаху предполагаемой операции. Она налила себе вторую чашку кофе и, видимо вспомнив, что мы тут вроде бы завтракаем, стала намазывать тост маслом.

Похоже, Гермиона решила до конца года прочесть все книги из закрытой секции. А свободное время почему-то находится только после полуночи.

— На самом деле там всего четыре дома, — заметил Рон так, будто он каждый день родовые гнёзда штурмует.

— Три, — поправил я друга. — Но это на пределе возможного, у магов боевые подразделения какие-то малочисленные.

— А что ты хотел, магов и самих мало, — сказала Гермиона, не проснулась ещё, наверное.

— Если б дело было в количестве магов, Делэйн не стал бы объявлять повышенный набор не успев стать главой аврората.

— А если б аврорат и тайная канцелярия добросовестно делали свою работу, повышенный набор не потребовался бы, — возразила Гермиона. Просветил на свою голову!

— Если тайная канцелярия вместе с авроратом с трудом могут накрыть три дома, значит их мало, — упрямо стоял я на своём.

— А почему три-то? — Рон, оказывается, во время нашего спора вспоминал список беглых Упсов.

— Потому что необитаемыми всё это время стояли три дома. У остальных Упсов есть родственники, которые имеют преимущественные права на родовые гнёзда.

— И нигде не сказано, что они не приютили у себя беглых заключённых, — хором возмутились Рон с Гермионой. Но возмущались они как-то неуверенно. Рон, высказавшись, мысленно вернулся к списку беглецов, а Гермиона добавила:

— Я понимаю, что все чистокровные друг другу родственники и у той же Беллатрис Лестрейндж не только Нарцисса Малфой — сестра, но и Сириус — кузен. Но магический мир очень мал. Нетрудно узнать, кто с кем дружил, кто каких взглядов придерживается…

— Этого было достаточно для обысков, и их уже провели, — прервал я Гермиону. — Для штурмов нужны основания посерьёзней, что в общем-то неважно. Сопротивление обыску может стать поводом для штурма, а не имея возможности спровадить преступников, хозяева дома будут сопротивляться обыску, но людей-то, всё равно хватит впритык на три дома.

— Всё-таки, почему три, тогда получается два? — пересчитал по новой список беглецов Рон.

— Потому что есть ещё дом Розье. Последний Розье умер в восемьдесятом. Осталась только дальняя родня. До дома они почему-то не добрались.

Рон с Гермионой увлечённо начали искать ответ на этот вопрос. Меня тоже бесхозный дом с артефактами и библиотекой занимал, но отсутствие Светы за завтраком занимало больше, утром на тренировке она ни о чём таком не предупреждала. Правда её подружки тоже отсутствовали, что намекало на какие-то общие дела. Не выдержав, я связался со Светой через разговорник, и пока она не ответила, воображение подсовывало мне пугающие картинки. Вот знаю же, что глупости, а всё равно.

— Солнышко, у тебя всё в порядке?

— У Ребекки какая-то зараза уничтожила всю домашку на сегодня. Если это можно назвать порядком, то у меня всё в порядке.

— Ну, авральное восстановление домашней работы — не самое страшное, что может случиться в жизни, — облегчённо выдохнул я.

— Знаю, — в голосе Светы послышалась улыбка. — Но мы всё равно отомстим!

— Если понадобится, можете на меня рассчитывать.

Попрощавшись с девочкой, я прислушался к разговору друзей.

— Может, они просто побрезговали. Как думаешь, Гарри, в доме Розье есть «Колодец»? — спросил Рон.

— Даже если и есть, — вместо меня ответила Гермиона, — ничего не мешает предъявить права на дом и просто вынести оттуда всё ценное.

— Для этого вовсе не обязательно предъявлять права на дом, достаточно иметь возможность, — заметил я. — Хотя мысль интересная. Узнать, что ли, насколько близкой роднёй мне приходятся Розье?

— И окажешься главным помощником Все Знают Кого, когда в этом доме беглых Упсов найдут, — припечатала Гермиона.

— Тоже вариант, — согласился я.

Шрам дёрнуло, тупой болью отдавая в висках. Моя изоляция из светящейся ваты работает только на ментальном уровне. А болит у меня физическое тело. Чужим эмоциям вообще плевать на любые преграды и окклюменцию. Это же не легиллименция. Вот и сейчас, вслед за болью меня окатило волной чужого предвкушения. Волна схлынула, боль осталась, нудная до зубовного скрежета. Пришлось в очередной раз напомнить себе, зачем я это терплю. Но на истории магии сил работать у меня уже не было. Не дожидаясь, когда меня усыпит голос Бинса, я прижался лбом к прохладной парте. Гермиона сопроводила мои действия неодобрительным взглядом. Зато к зельеварению моё состояние если не улучшилось, то и не ухудшилось. Учитывая характер профессора Снейпа, немаловажная деталь.

— Успокаиваемся, — ничуть не теплее чем обычно встретил нас он. Как успели убедиться ученики, границы дозволенного шире не стали, а преподаватель зельеварения не стал добрее. Квалифицированнее, увы он тоже не стал. Что-то объяснять или рассказывать профессор Снейп нам даже не пытался. Варили мы пять лет зелья самостоятельно, и дальше будем так же варить. А всё обучение сводится к выбору тем для эссе и рецептов для варки на уроке. Снейп, конечно, изменился. Своим поведением профессор больше не напоминал хамоватого подростка, дорвавшегося до власти, в процессе самоутверждения. Были и другие едва уловимые изменения. Но при всей своей заинтересованности, я смог чётко обозначить только чистые волосы. Всё остальное характеризовалось неопределённым местоимением «что-то». Но это «что-то» позволяло думать, что наша деятельность является психотерапией, а не психической атакой. Ведь оно идёт глубоко изнутри, тогда как слова и действия могут иметь любую причину. Вон — первоначальную погружённость в себя и внезапно проснувшуюся в преподавателе объективность валили на Кэти Белл. Отважная гриффиндорка успела перепугаться до смерти. Но со временем народу версия перестала казаться убедительной. Кэти успокоилась, а Снейп приобрёл привычку изъясняться с учениками протокольным языком и по-минимуму. Потому уроки зельеварения стали проходить почти в двухсторонней тишине. Мы-то и раньше молчали. Но даже так, всё равно лучше. Гадости под руку не говорит, на нервы не действует, Слизеринцы не хихикают. Невилл уже оценил, нормальные зелья варит. По последнему мнению учеников, мы этим счастьем обязаны Все Знают Кому. Только одни решили, что сам Тёмный Лорд велел своему последователю: А) не давать послаблений Слизеринцам как будущим тёмным магам; Б) вербовать сторонников со всех факультетов; В) не подставляться.