Лора Вайс - Сборник сказок (СИ)

- Кто там? – раздался приятный женский голос. – Невзор? Ты что ли?

- Нет, это друг его, - спокойно ответил черт. – Бакаем звать.

- Ну и имечко, - послышалось из-за отворяющейся двери.

Но только дверь открылась, как раздался визг. Женщина чуть ли не на завалинку запрыгнула, когда увидела Бакая.

- Ты! – крестилась она. – Ты!

- Ну, черт я, черт. Что? Чертей никогда не видела?

- Нет. Не доводилось еще.

- Вот и посмотри. Муж твой в лесу заночевал, я там наворожил, чтобы его дикие звери стороной обходили. Завтра явится. Тут он рассказал мне, что у вас по хозяйству проблемы имеются. Я и пришел, помочь хочу.

- Ой, батюшки.

Сейчас женщина немного успокоилась, отклеилась от дверного косяка и выпрямилась. Тогда Бакай рассмотрел ее: красивая, статная молодая женщина, фигура то, что надо, а лицо, ну просто сказка.

- Так чего? Помощь нужна?

- Коль по-доброму пришел, нужна.

- Ясен пень, по-доброму. Чего мне к хорошим людям со злом-то соваться. Давай, показывай чего у вас тут починить надобно.

Млада, как звали красавицу, провела черта в избу и принялась рассказывать, что к чему. Оказалось, дом совсем худой был: крыша текла, пакля из стен повываливалась, ставни покосились, полы местами прогнили.

Принялся Бакай за дело. Где-то нашептывал, наколдовывал, где-то своими руками чинил. Как с домом закончил, так пошел в огород, взял топор и точило. Силы в черте было много, поэтому заточил лезвие за два присеста, после чего наговорил слов волшебных и топор сам по себе начал дрова колоть, а те знай, подлетают и на чурбан становятся. Млада все это время следила за Бакаем во все глаза, до чего ей нравилось смотреть на то, как дела делаются, но вскоре женщина поймала себя на мысли, что следит она уже не за делами, а за чертом. Тот как напряжется, так сквозь шерсть могучее тело просматривается. Ну просто Илья Муромец во плоти, только обросший. Вскоре она и вовсе губу закусила, наблюдая за Бакаем с ружьем в руках. А черт повертел, повертел ствол, потом хрясь и выпрямил стальное дуло. Тут уж Млада не вытерпела и забежала домой, чтобы дух перевести.

Села красавица на край стола, подобрала юбку и задумалась. Муж-алкаш где-то под елью храпит, местную живность пугает, а черт-то здесь – дела делает. И вот где справедливость? Почему она в самом расцвете лет должна пахать как лошадь, а потом ложиться в холодную постель, чтобы завтра снова проснуться и снова пахать? Надоело! Муж давно держал ее в черном теле, забыл о супружеском долге, да вообще обо всем забыл. Променял жену и дом на соседский самогон. И решила Млада пойти на женскую хитрость, расстегнула пару пуговиц на рубахе, отчего оголилась верхняя часть груди, взяла кувшин со студеной водой, две чарки и пошла на улицу.

Бакай к тому времени притомился, а тут как раз и Млада с кувшином подоспела. Налила она воды в обе чарки, одну дала Бакаю, а из второй сама принялась пить, только изобразила неосторожность да опрокинула холодную воду на себя. Рубаха в один миг промокла, от холода и влаги проявились характерные черты женской груди, черт тут же заметил сие благоговейное преображение и тут же ощутил свои преображения, что ниже пояса.

Уже через минуту он нес красавицу в дом, где посрывал с упругого тела Млады все одежды, стянул с себя портки, усадил ее на стол и принялся ублажать, осыпая горячими поцелуями да крепкими объятиями. Ночь пролетела, как и полагается, незаметно, поскольку у обоих воздержание длилось не один год.

Наутро черт проснулся от того, что Млада носилась по избе, собирая предметы своего гардероба. Ее длинные волосы разматывались из стороны в сторону, а стройное тело изгибалось так соблазнительно, что Бакай не мог оторваться от созерцания столь прекрасного зрелища. Но через несколько минут очнулся, потому как ему в лоб прилетели штаны:

- Одевайся, нечистый, - роптала Млада. – Муж скоро придет. Не поймет он такого предательства. Пусть Невзор и пьянь беспросветная, но законный муж все-таки. Пойдет горланить по деревне, что его жена с чертом переспала, так люди ж засмеют, в дураки запишут. А мне еще этого не хватало.

- Так чего ты переживаешь? Пойдем со мной, я тебя любить буду, как еще никто не любил, окружу лаской и заботой, будешь при всем готовом.

- Да ты что, с дуба рухнул, рогатый – рассмеялась Млада, чем больно задела Бакая, - с тобой? Это куда же? В лес что ли? И чего мне там делать? С кикиморами болотными хороводы водить, да блох тебе из шерсти вылавливать? Нет, дорогой. Негоже человеку с чертом дружбу водить.

- Как знаешь… - угрюмо произнес Бакай, натягивая портки.

Запала ему в душу Млада, ой как запала. Всю ночь она была с ним так нежна и горяча, что черт понадеялся на взаимные чувства. Да только красавица оказалась очередной стервой.

Ушел черт в лес, вернулся к родному озеру, куда с разбегу и нырнул.

Тем временем Невзор воротился домой, от него как всегда за версту несло перегаром, синюшная харя заросла бородой, в гуще которой укоренился репейник, из волос торчали листья и ветки – ну чем не черт? Хотя нет, даже хуже черта. Бакай-то был чистый, шерстка мягкая, расчесанная, а этот! Чертополох в штанах, только детей пугать. Млада еще с неделю смотрела на то, как муж беспробудно пьет и песни орет на завалинке. Все это время ей снились сны, в которых она сидела у заветного озера в обнимку с Бакаем. И до того ей противно стало от самой себя, что нагрубила нечистому, что выгнала того, кто был в сто крат лучше любого из здешних мужиков. В конце концов, не выдержала красавица, взяла котомку с едой, нарядилась в мужнины штаны, натянула рубаху, подвязавшись кушаком, и побрела в лес, черта искать.

Долго бродила Млада по лесу, зверей страшных встречала, но те обходили ее стороной, будто чувствовали, что трогать нельзя. А под вечер вышла краса к большому озеру. Водяная рябь золотилась в лучах уходящего солнца, по берегу ползли тени от камышей, где-то лягушки квакали, где-то рыба плескалась, но самое удивительное – на дальнем берегу стояла избушка, благо не на курьих ножках. Млада смекнула, что, скорее всего, это и есть дом Бакая, он же с таким упоением рассказывал ей о здешних красотах. Подошла красавица к избе, постучалась, но дверь распахнулась сама по себе, внутри было темно, пусто. Зайдя, Млада сразу ощутила тоску, хотя долго не тосковала, по привычке решила взять все в свои руки и навести везде порядки, если и не появится больше черт, то она одна здесь будет жить.

Женщина вымела и натерла песком полы, собрала паутину, разогнала всех мышей с муравьями, выстирала занавески с покрывалами. А когда закончила, то не могла нарадоваться тому уюту, который создала своими ручками. Но вот, с делами было покончено. Присела Млада за стол у окошка, посмотрела на темные леса и озеро, что мерцало в лунном свете, и пригорюнилась, нехорошо как-то одной жить. Все же должен быть мужик в доме.