Автор неизвестен - Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала

Старая Дебо дернула за веревку, веревка дернула за кольцо, кольцо дернуло быка за ноздри. Дебо слезла с быка и сунула конец веревки в руки своей маленькой служанке. А сама подошла к кузнице.

— Входи, добрая женщина! Входи, бабушка! — приветствовал ее юноша-подмастерье; он был в кузнице один в этот час. — Входи, здесь возвращают молодость старым людям, даже очень старым.

Старуха Дебо вошла.

— Правду ты говоришь, кузнец?

— Дай мне бурдюк с кислым молоком, что ты привезла на быке!

Маленькая служанка отцепила бурдюк с кислым молоком и внесла его в кузницу.

— Если ты вернешь мне молодость, что ты возьмешь за это?

— Ты мне отдашь первого теленка от самой молоденькой из твоих телок.

Мехи сами собой вздымались и опадали, раздувая в горне огонь.

Юный подмастерье — все такой же юный! — схватил старую Дебо и бросил ее в огонь. Своими клещами он начал поворачивать и переворачивать ее тело, пока в горне не остались одни горелые кости. Вынув эти кости, он бросил их в чан из красного дерева, где всегда охлаждал раскаленный металл: серебро или золото, медь или железо, затем вылил в чан кислое молоко из бурдюка и трижды сосчитал до семи.

И вот из чана вышла Дебо, еще более прекрасная и юная, чем в день своей свадьбы с Мавдо, — а с тех пор прошло столько лет странствий между песками пустынь и большими реками, что она и сама уже не могла сосчитать!..

Когда Дебо вернулась на солончаковые земли, ни старый Мавдо, ни другие старики и старухи и, уж конечно, никто из молодых пастухов не поверил своим глазам.

— Видишь, я снова хороша и молода, — сказала Дебо Мавдо. — И, конечно, ты сам понимаешь, что мне не нужен такой старый муж! Ведь ты мне годишься в прадеды! Если хочешь, чтобы я осталась с тобой, иди в деревню Кородугу и найди там кузнеца, который вернул мне молодость. Ступай, он с тебя спросит всего одного теленка, который родится лишь через три года от самой молоденькой нашей телки.

Мавдо отправился в деревню Кородугу. За ним пошли пожилые пастухи и молодые пастухи, и много женщин, и сама Дебо со своей маленькой служанкой Аидой.

Когда пёли пришли в деревню, кузница встретила их безмолвием: не дышали мехи, не трещали уголья в горне: огонь погас. Только тень Боли, по-прежнему стоявшего у главного столба, на который опиралась крыша кузни, только тень Боли простиралась до самого порога.

Наконец в час, когда солнце стояло уже высоко и жгло яростно и беспощадно, заявился в кузницу Тиени. И замер в изумлении. Зачем это столько пастухов-кочевников собралось перед его старой кузницей?

Но Мавдо не дал ему времени на расспросы. Он сразу сказал:

— Сотвори со мной то же самое, что ты сделал с этой женщиной, ибо она пока еще моя жена. Сделай меня молодым!

— Это был не он, — вмешалась Дебо. — Это был совсем молоденький парень. Наверное, его подмастерье.

— Сделать тебя молодым? — изумился и испугался Тиени. — Да как же я тебя омоложу, если ты уже стоишь одной ногой в могиле?

— Да, верни мне молодость, и я отдам тебе всю мою часть в нашем стаде — не то что какого-то одного теленка.

— Как же я это сделаю?

— Так же, как твой подмастерье, молоденький парень, который вернул юность той, кто пока еще моя жена. Мастер должен уметь все, что умеет его подмастерье.

— А что сделал мой подмастерье?

— Он попросил у меня бурдюк с кислым молоком, — ответила Дебо. — Затем он схватил меня и бросил в огонь. Я очнулась такой вот, как есть, в этом чане. И больше я ничего не знаю.

— Это сделал красавец юноша, который все время пел, — сказала Аида, маленькая служанка Дебо.

— Как же он это сделал? — спросили хором старый пёль Мавдо, пожилые пастухи, молодые пастухи и все женщины, Тиени-кузнец и даже сама Дебо.

— Он схватил клещами тело моей старой госпожи и начал его поворачивать и переворачивать в огне горна, пока от нее не осталось ничего, кроме обугленных костей. Собрав кости, он бросил их в этот чан, сверху вылил кислое молоко из бурдюка, что я ему принесла, и трижды сосчитал до семи. И моя госпожа поднялась из чана прекрасной и юной.

— Если это все, — сказал Тиени, — я справлюсь не хуже моего подмастерья.

Он разжег огонь в горне. Молодой пастух принялся качать мехи, правда, с очень большой неохотой и лишь после того, как получил хорошую затрещину. Ибо это занятие не для пёля, даже если он и не достиг возраста воина. Но как мог он ослушаться взрослых? Особенно когда речь шла о том, чтобы вернуть юность самому старому и почтенному человеку племени?

Тем временем огонь разгорался и удивлялся, что не слышит ответов на вопросы мехов:

Взял Тиени щипцы, обернулся и стукнул с размаху по голове Боли:

Потом он схватил старика Мавдо, бросил его в огонь и стал поворачивать и переворачивать своими щипцами. Когда от иссохшего старого тела не осталось ничего, кроме обугленных костей, он бросил эти кости в чан. А сверху вылил два бурдюка кислого молока, которые принесли пастухи.

Затем Тиени-кузнец встал перед чаном и трижды сосчитал до семи.

Из чана с кислым молоком никто не появился. Только почерневшие кости плавали в молоке, как кусочки углей.

Тиени-кузнец сосчитал три раза до семи и еще три раза до семи. И все без толку!

Тиени-кузнец сосчитал трижды три раза до семи и еще трижды три до семи. И все без толку!

Солнце закатилось. Огонь в очаге погас. Мехи смолкли и заснули. Но пёли, привыкшие обходиться одной трапезой в день, в отличие от других людей, все еще терпеливо ждали.

Снова Тиени сосчитал трижды до семи, потом трижды три раза до семи, потом трижды трижды три до семи. Но в чане поверх кислого молока по-прежнему плавали только обугленные кости.

На рассвете Дебо начала голосить и рыдать. Пожилые пастухи и молодые пастухи заговорили громко и гневно.

А как раз в это время по дороге к Священному лесу проезжал мимо кузницы сам вождь Фама со своими приближенными. Остановился он и спросил, что случилось в кузне, почему так шумят пёли?

Красавица Дебо с воплями и рыданиями бросилась на землю перед конем вождя.

И все пёли, пожилые пастухи и молодые, и все женщины и служанки подтвердили:

— Да, он сжег нашего Мавдо и бросил его кости в чан с кислым молоком.

— Он должен был вернуть ему молодость, и вот что он с ним сделал! — рыдала безутешная Дебо.

Слуги вождя Фамы схватили кузнеца Тиени, связали его и повели за собой к Священному лесу.

Но тут солнце вышло из своего жилища, и тень Боли отделилась от деревянной фигурки и превратилась в юного подмастерья, — все такого же юного!